Корвар покраснел, и начал заикаясь извиняться, но остановился. Просто сжав челюсти. Овдин рассмеялся, и этот смех оказался заразительным. Таналаста смеялась вперемешку с плачем, после чего плакала от смеха, а спустя еще мгновение просто смеялась. Она потянулась и взяла Корвара за руку.

- Не извиняйся, Корвар. Я могу быть твоей принцессой, но оставаться женщиной. Женщиной и другом. Не забывай об этом.

Казалось, эти слова облегчили жизнь телохранителю. Он сухо улыбнулся, поклонился и ответил:

- Благодарю, Ваше Величество.

Овдин закатил глаза и сказал:

- Корвар, а не стоит ли тебе предупредить королеву Филфаэрил о том, что её дочь проснулась? Мне кажется, что она может и обидеться, если её не оповестить о таком.

- Она чётко расписала, как и когда её проинформировать, - ответил Корвар. Несмотря на своё признание, он не собирался уходить. – Но в данный момент она не доступна.

- В самом деле? – Овдин звучал смущенным. – Будь я на твоем месте, я бы удостоверился. В прошлый раз она выглядела рассерженной…

- В это раз, я вас уверяю, все иначе. Королева занята делами королевской важности.

Небольшая борозда смущения на лбу Корвара не ускользнула от внимания женщины. Она спросила:

- Что за дела?

Телохранитель посмотрел на Овдина, ища поддержки, но не получил её.

- Дракон, я задала вопрос, - с нажимом повторила принцесса. – Где сейчас королева?

Корвар снова выгнул бровь и посмотрел на Овдина, но тот снова проигнорировал его. Тогда телохранитель ответил:

- Сейчас она в зале аудиенции с лордом Голдсвордом, Силвервордом и другими.

Таналаста откинула одеяло и попыталась встать на ноги.

- Что они обсуждают?

На этот раз времени на колебания у Корвара не было.

- Вас, Ваше Высочество, и что делать.

- Что делать? – Она снова попыталась встать, но в этот раз в её глазах почернело, а в голове раздалась вспышка боли.

Овдин схватил принцессу за руку.

- Я знаю, что вы обеспокоены, принцесса, но вы спали два дня, так что давайте помедленнее.

Таналаста некоторое время сидела, а когда её зрение прояснилось, она посмотрела на Корвара и повторила:

- Делать с чем?

- С предложением сембийцев, Ваше Высочество, - ответил Корвар. – Посол Хованай повторил своё предложение, и Элмар Голдсворд активно пытается убедить консервативных дворян в том, что эээ…что отец вашего ребенка не определен…

- Не определен?! – взорвалась Таналаста. Она встала и потащила Овдина к гардеробу в другом конце комнаты. – Неужели никто не сказал им?

- Боюсь, что нет, - ответил Овдин. – Учитывая ваше предыдущее признание, королева решила держать это в секрете.

Корвар задумался, но был слишком воспитан и отлично знал уста, чтобы не задавать вопроса, который вертелся у него на языке.

Но Таналаста все равно ответила:

- Нет ничего неопределенного в том, кто отец моего ребенка. Думаю, пора рассказать об этом лорду Голдсворду и его родным.

Корвар набрался к смелости и шагнул к гардеробу.

- Прошу меня простить, принцесса, но я слишком деликатно изложил суть вопроса. Под сомнением законность ребенка. Ваш первенец не должен быть законнорождённым…

- А он и не незаконнорождённый, Корвар – ответила Таналаста. Она чувствовала враждебность в голосе телохранителя, но старалась держаться. – Он был зачат моим мужем.

Корвар запнулся о свои ноги и чуть не упал.

- Мужем?

- Роуэн Кормаэрил, - ответила она. – И я думаю, что пришла пора Элмару Голдсворду и его дружкам узнать об этом, пока они не продали наше королевство сембийцам.

Король Кормира аккуратно шагнул на влажный мох. После чего резко застыл. Сверху, сквозь листву, обычно просачивался свет, а сейчас это изменилось. Азун слишком хорошо знал, что это значит.

Источником затмения, без сомнения, был красный дракон, самый большой, которого когда-либо видел Азун. Он мрачно смотрел, как огромная рептилия удаляется на юг.

Что-то упало на землю прямо перед королём. Что-то, что выпало из пасти дракона. Что-то, что было очень приятной вещью, но теперь дракон забыл об этом и выплюнул.

Азун стоял как вкопанный, и тихо наблюдал, как что-то упало, отскочило от листьев наверх, и снова упало. Небольшое облачко пыли не могло скрыть от короля природу предмета – откусанная и пережеванная нога в богатом ботинке, который надевают дворяне Кормира, когда собираются отправиться на прогулку.

Азун задался вопросу – кому из его подданных принадлежали эти мрачные останки. Если это была быстрая смерть, то кормирцу очень повезло.

Через мгновение король благодарил Богов за то, что он не проронил ни звука – вокруг него, из трёх мест одновременно, послышалось шипение гоблинов. “Налавара!” и “Ардарк!” ликовали они. Азун знал, что на гоблинском языке последнее слово означает “дракон”.

Конечно, любой, кто прожил больше четырёх зим в Кормире, знал, что местные леса не могу считаться пустынным и необитаемым местом. Они были еще более живыми, чем ячменные поля, в которые не залетали орлы или совы для охоты на полевых мышей. Так же все знали, что если ты не собираешься охотиться, то тебе стоит быть настороже и держать оружие наготове. Однако, не считая отдалённых северных лесов, гоблины были редкими обитателями кормирских лесов. Азун позволил себе беззвучно выругаться. Судя по всему, это были лишь отдельные бойцы какого-то отряда, который затаился впереди, готовя ловушку для кого-то. Например, для королевской армии.

Азун не бегал в одиночку по лесам с глубокой юности, однако приземлился на мох коленом так тихо, как смог бы не каждый лесник. Жизнь многих молодых солдат зависела от того, как он будет осторожен. Не говоря уже о жизни Азуна Четвертого Обарскира.

Гоблинские носы и уши были острее, чем у людей, которых Азун обманывал в юношестве, когда был смелее и проворнее. Теперь же он стал мудрее, поэтому подождал, пока шелест не удалится от него, после чего ползком двинулся вслед за гоблинами.

Гниение ран, нанесенных хазнеф, давало о себе знать, и Азун знал, что оно прикончит его. Нескоро, но когда-нибудь обязательно. Король, подобно плащу, всегда был овеян аурой осторожности, а особенно в такие моменты, когда впереди его ждал затаившийся гоблинский отряд.

Наконец, король услышал топот человеческих шагов, и даже лязг неаккуратно обнаженного меча. Гоблины привели Азуна к его армии…и он спасёт её от западни, если сделает все правильно. Медленно, как тень мщения, король поднялся на ноги и закатил голову назад, вдыхая побольше воздуха, который скоро ему понадобится в полном объеме. У него был только один шанс сделать все так, как надо.

- Арага? – проскрипел голос гоблина где-то слева, что, если король правильно понял, означало “готов?” 

Азун решил не ждать ответа. Что есть мочи, он взревел:

- Мы окружили их, Пурпурные Драконы! Атакуйте!

Поднялся неуверенный вопль из смеси ярости и смятения. Со всей поспешностью король взобрался на валун, поросший мхом, и уставился вниз, где гоблинский отряд разделился надвое – гоблины, потеряв элемент внезапности, разделились, и одна часть атаковала рыцарей Кормира, пока другая развернулась и бросилась на несуществующего врага там, откуда крикнул король.

Азун Обарскир поднялся на ноги, со слабостью, но волчьей улыбкой наблюдая за смятением нападающих. Его глаза искали заряженные арбалеты, и когда он увидел один такой, направленный прямо на него, он активировал заклинания одного из колец, призвав барьер из клинков и спрыгнув с валуна.

За спиной короля раздались вопли, заглушённые бульканьем крови, а в воздух поднялось облако из порубленных листьев. Азун призвал второй барьер из острых клинков справа от первого, где гоблинов было больше всего.

Король снял кольцо и кинул его в вихрь клинков и изрубленных вопящих гоблинов, падающих на листву вместе со своим оружием.