Я молчала и кивала, чтобы поскорее избавиться от ненужных наставлений. Она не знает настоящего Эрена Брэйка!

- Подумай сама, Кара, - не унималась Напиная. – А что, если ты разозлишь его чем-то? Он же контроль над ведьминскими силами имеет, у него есть наша искра. И о маме не забывай.

- Мама жива! - не выдержала я обвинений в адрес Эрена.

- Что? – ошарашенно прошептала декан Вреж.

- Вот так, она жива. И скоро приедет ко мне, - продолжила я, раз уж проболталась.

- Как это может быть? – разволновалась Вреж. – Ты же сама рассказывала…

- Я ошиблась, - опустила голову. – Маленькая была, наверное, напутала что-то.

- Да как тут можно напутать? Ты видела бумагу с подписью, мать забрали. Всё очевидно, - вскочив со стула, принялась расхаживать по палате Напиная. – Если только…

Она резко остановилась, повернулась ко мне и, прищурившись, спросила:

- Ты уверена, что твоя мать жива?

- Да, - твёрдо ответила я.

- А на бумаге была подпись Брэйка… - задумчиво протянула Вреж. – Вот чувствовала же, что не так он прост! Исходит от него нечто такое… какое-то скрытое благородство что ли. Пощадил, значит, ведьму, спас.

Меня охватила паника. Она же сейчас сама до всего додумается! И разоблачит Эрена!

- Так, - резко успокоившись, произнесла Напиная, - ты пока про маму никому не говори. Непрост этот твой ведьмоборец. Допускаю, что может оказаться вполне нормальным мужиком. Но об этом лучше не распространяться. Если он ведьму пощадил, значит, против своих пошёл, ему это на пользу точно не будет.

И я не удержала громкий вздох облегчения. Декан тут же нахмурилась, пристально на меня уставившись.

- Вижу, знаешь больше, чем говоришь, - покачала она головой. – Но допытывать не стану. С Брэйком твоим сама потом поговорю. Что-то мне подсказывает, что он скоро вернётся… к тебе.

Промолчала, только взгляд отвела.

- Поправляйся Кара. От занятий тебя на неделю освобождаю. Набирайся сил, - кивнула Напиная.

- Не нужно освобождения! – воскликнула я, вскинув голову. – Я же от безделья с ума сойду!

- С учёбой у тебя всё хорошо, езжай к тётке, проведай старушку, - настойчиво произнесла декан. – Нечего тебе в академии пока делать. Проболтаешься ещё кому. А вернётся твой ведьмоборец, я его расспрошу и, если решу, что он достоин, к тебе отправлю. Я всё сказала, собирайся. Хорошей дороги.

И декан Вреж ушла, а я… кажется, сейчас разревусь. Зачем мне ехать к Варнии? Да, она моя дальняя родственница и я очень благодарна ей за помощь, за заботу. Только благодаря ей я оказалась в академии и будто вновь ожила после всего. Но что я буду там делать? Варния хорошая, но она ведьма старой закалки, живёт в пригороде, одна. Да я за неделю умом там тронусь от скуки и переживаний!

И что значит «вернётся твой ведьмоборец, я его расспрошу и, если решу, что он достоин, к тебе отправлю»? Какое декан имеет право решать, кто достоин меня, а кто нет?! А если она решит, что не достоин, то что? Я больше никогда не увижу Эрена? Нет, я не такое не согласна! Он будет искать меня в академии, а если уеду, не найдёт. Решит ещё, что сбежала от него и уйдёт. Не уеду!

Но выбора мне не оставили. Вернувшись из лазарета в комнату, я обнаружила, что Яла собирает мои вещи.

- Ты что творишь?! – воскликнула возмущённо.

Аяла бросила на кровать ворох моей одежды и проворчала:

- Не видишь что ли? Выполняю приказ декана. А мне, между прочим, учить нужно, время-то идёт.

- Я никуда не поеду! – топнула ногой.

- Не выйдет, подруга, - вздохнула Аяла. – Тебе уже экипаж от академии выделили. Не знаю, чего ты там наговорила Вреж, как чувствовала, что нельзя вас одних оставлять, но она настояла.

- Я про маму сказала, - опустила голову.

- Какая ты у меня умница! – всплеснула руками подруга. – И что теперь?

- Вреж что-то заподозрила, - вздохнула я. – Велела ехать к Варнии на неделю. Сказала, с Эреном сама поговорит, расспросит.

- Вот и уезжай, - покивала Яла. – Мне с тобой расставаться на целую неделю, конечно, не хочется, но ты же, если останешься, сама ей всё разболтаешь. Знаешь же Напинаю, у неё чуйка. Раскрутит только так. А Брэйк уж как-нибудь с ней справится. Если что, когда вернётся, шепну ему, где тебя искать.

- Думаешь? – нахмурилась я.

- Уверена, - завила подруга. – Сама подумай. Там ты точно не можешь навредить ему своими откровениями. Тётка Варния вообще о его существовании не знает.

- Но он же будет искать меня тут, - возразила я.

- Да скажу я ему, где ты, если Вреж заартачится, - усмехнулась Аяла. – Он у тебя настойчивый, сам ко мне наверняка придёт про тебя расспрашивать.

- А если не придёт? – закусила я губу.

- А если не придёт, то и пошёл он куда подальше! – разозлилась Яла. – Ты что, бегать за ним должна? То туда уезжает, то сюда. Дела у него, видите ли! Даже больную оставил и умотал. Если любит, найдёт! Я всё сказала.

И Аяла опять схватила ворох моей одежды, намереваясь запихать её в сумку.

- Да стой ты, зачем всё-то пихаешь? Я же только на неделю, - проворчала, забирая у неё свои вещи.

Но слова подруги заставили меня задуматься. И правда, чего это я? Мало того, что под заклятьем в любви призналась, а он мне в ответ только «потом это обсудим», так ещё и переживаю, что если здесь меня не обнаружит, то и искать не станет. Не станет, так и не надо! Напрашиваться не буду!

- Ты права, - проговорила, выбирая, что взять с собой из одежды. – Хватит бегать за ним и переживать. Если любит, пусть ищет. А нет, так и не надо.

- И я о том же, - пробурчала подруга невнятно.

Я обернулась и улыбнулась. Яла уже сидела на кровати, обложившись книгами. Похоже, она действительно решила сдать всё раньше срока, чтобы доказать Грому, на что способна. Надеюсь, успею вернуться к тому моменту, когда у них тренировки начнутся. Пропускать такое мне точно не хотелось бы…

Дрога до дома Варнии заняла почти сутки. Я уже и забыла, каково это, больше года не приезжала. На прошлое Перводенство нас всех пригласила к себе Карида, летом я гостила у всех девочек по очереди, а в этот раз ездила на праздники к Аяле. Варния не возражала, наоборот, была рада, что я нашла подруг. По крайней мере, так она отвечала мне на каждое письмо о том, что меня позвали в гости на каникулы. Заверяла, что всё хорошо и ей так даже спокойнее.

А теперь я заявлюсь без предупреждения и не уверена, что мне будут рады. Но делать нечего, придётся потревожить старушку. Надеюсь, неделю она меня потерпит.

Выбираясь из экипажа перед старым домиком опекунши, я испытывала смешанные чувства. С одной стороны, это же вроде как мой дом, а с другой – домом я уже давно считаю свою комнату в общежитии академии. И даже закончив учёбу, возвращаться сюда не собиралась. Разве что заехать на денёк, чтобы поблагодарить, и отправиться дальше. Не стал мне этот дом родным. До академии я вообще не знала, что это такое – своё место.

С мамой мы всегда были в бегах. Потом я какое-то время бродяжничала, прибилась к стайке беспризорников и мы вместе выживали, как могли, в заброшенных домах, летом на пустырях, даже пару недель прожила в сторожке при каком-то саде, помогала фрукты собирать, а мне за это выделили тюфяк в углу сарайчика с садовым инвентарём. Потом меня поймали и отправили в приют. Это было хуже бродяжничества, там мне приходилось выживать, подстраиваясь под прихоти наставниц и скрывая, что я ведьма.

А потом гонения закончились и меня забрала Варния. Впервые оказавшись на пороге её дома, я замерла, боясь войти в гостеприимно открытую дверь. Я вообще была тогда не очень вежливой и общительной. Но Варния была терпеливой, не давила, не настаивала на общении. Мы так и не сблизились. Остались чужими друг для друга. Поступление в академию стало для меня спасением от одиночества и страха перед будущим. Вся моя жизнь изменилась бесповоротно.

Но вот я опять стою на пороге этого дома и почему-то не решаюсь постучать. Словно вернулась в прошлое, опять всё неясно, будущее страшит, сердце сжимается от неопределённости, а в голове только одна мысль – что же будет дальше?