— Любовь? — Чуть не поперхнулся собственной слюной Артем.

— Именно она, родимая. Екатерина так попала сюда. У них с Арсением действительно были очень теплые отношения. А там, у вас, она была одиночкой, никому не нужной серой мышкой. Тоже самое с тобой. Когда мы поняли, что ты, выражаясь по простому, запал на нашу Катьку, то решили, что самое время брать тебя. Прости, что так прямо и грубо — но это правда.

Арт некоторое время шел молча, обдумывая все услышанное. Выходит, выбора у него действительно не было. Это был какой-то замкнутый круг. В любом случае, он пошел бы в то утро писать высотку, увидел бы все, что увидел… Стоп. А что он увидел — то?

— Дмитрий, а что же случилось на бульваре? Что произошло?

— На бульваре? — Он словно не понял, о чем Арт его спрашивает. — Ты про тех двоих?

— Ну да, — подтвердил Арт верность его догадки. — Что она с ними сделала? И почему?

— Я уже сказал тебе, что «ядерщики» владеют «эвакуатором» второго типа. Они находятся там, у вас. Ты спрашивал, что они там делают? Я тебе честно ответил — не знаю. Мы даже не знаем где открываются их «окна» в обеих реальностях. Но мы подозреваем, что в целом заняты они тем же, чем и Сопротивление — вербуют сторонников. Те двое на бульваре — были из «ядерщиков». Их вычислил Арсений. Совершенно случайно. Катьке нужно было лишь сыграть небольшую роль и понять, куда они едут и что вообще там у вас делают. Она сделал все, чтобы парни ее склеили. Ребята явно просидели здесь у нас и у них давно не было женщин. Но в машине Екатерина прокололась. Они полезли ее лапать, а она им по рукам, не смогла… Ну, они за пушки, конечно сразу. Оставался только гипноз. Как она это умеет, ты на себе прекрасно ощутил. Этой техникой она владеет в совершенстве. А где научилась — не говорит.

— А потом? — потребовал продолжения Арт.

— А что потом? Потом ей на хвост сели ваши менты. Коротков ваш, который тоже оказался контактером, только слабым. Да их у вас в органах вообще хватает — кого-то обучают, а кто-то от рождения владеет даром. Хотя не каждый об этом и догадывается… Одним словом, дальше оставаться ей у вас было нельзя. Напоследок она прощупал следователя на предмет пригодности для нашего дела и эвакуировалась. После у нее было небольшое дело в городе, а нами было принято окончательное решение по твоей кандидатуре. Дальше ты все знаешь.

— Так выходит, по поводу того, что «ядерщики» делали в Москве так ничего и не выяснилось? — подытожил Арт.

— Ничего. Выход на эту парочку был самой настоящей удачей. Так же, как и последующий выход на Короткова. Ведь начал расследовать это дело, а значит знал, кто эти убитые, чем занимались и так далее. Понимаешь? Мы планировали забрать его сюда в ближайшее время, но ситуация вышла из под контроля. Теперь мы заперты. И, как я уже сказал, возможно, что и навсегда.

Они вышли на опушку, от которой начиналась нормальная тропа. Идти стало намного легче. Но вот на душе у Арта стало намного тяжелее.

Во — первых, ему только что сообщили, что у него есть все шансы провести всю оставшуюся жизнь в этом диком мире, где человеческое существование сводится к элементарной борьбе за эту самую жизнь. Не сказать, что это слишком отличалось от жизни в его Москве, но все же не в той реальности эта борьба протекала не в таких жестких формах.

Во-вторых в его душе поселился вполне ощутимый страх за свой привычный мир. Если «ядерщики» теперь остались монополистами в области пространственных перемещений, то чем это все может закончится?…

Единственной приятной новостью было известие о том, что он все же приглянулся Екатерине. Это действительно многое компенсировало — тут Солдат был абсолютно прав.

Миновав КПП, Арт с Дмитрием вошли на территорию лагеря, который уже начинал медленно погружаться в сон. Арт спохватился, что снова забыл про драже и поспешил поскорее проглотить лекарство.

Усталость накатила на него внезапно. Уже около «идеального домика» он понял, что с трудом стоит на ногах. Слишком много свалилось на него за это безумный день. Глаза закрывались сами собой.

— Э, брат, — присвистнул Дмитрий. — Да ты уже спишь. Давай, проходи в дом. Сегодня будешь ночевать здесь, а завтра переведем тебя в казарму. Душ можешь принять — воды очень мало очищенной, но сполоснуться хватит.

— Слушай, Солдат, — преодолевая зевоту промычал Арт. — А что случалось с теми, кто попадая сюда к вам отказывался воевать и просился назад?

— Они отправлялись назад. Потом мы пару раз отслеживали их — обычно дело для них там у вас кончалось психиатрической больницей… — Дмитрий пожал плечами в знак того, что сочень сожалеет.

— Ну, это понятно. А сколько все же согласилось остаться? Отряд наберется из наших-то? — Арт попытался придать своему голосу бравады.

Дмитрий замялся, отвел глаза в сторону и, после недолгой паузы ответил:

— Да, по правде, Артем, вас всего двое таких: ты да Екатерина.

Услышав это, Арт даже не нашел в себе сил удивиться. Двое, значит, двое. Он больше не мог бороться со сном, и едва умыв лицо, рухнул на жесткую кровать.

На следующее утро Арта разбудил бодрый голос Солдата:

— Подъем!

Вчерашний живописец подскочил на койке и разлепил глаза. За окном была все та же серая мгла, он вполне можно было определить, что на дворе утро, а не ночь.

— Сколько время? — спросил Арт, натягивая штаны. — Долго я проспал? — Часов двенадцать проспал, — отозвался Солдат из соседней комнаты. — Дали тебе выспаться. Чувствуешь себя нормально? Таблетки-то опять забыл принять вчера на ночь. Хорошо Катя напомнила, разбудили тебя.

Арт поморщился и с трудом припомнил, что его кто-то действительно теребил, требуя каких-то действий. Но, видимо, он до конца в тот момент так и не проснулся, а потому помнил все настолько смутно, что можно сказать, в целом-то, вообще ничего и не помнил.

Одевшись, он вышел из небольшой комнаты, в которой ночевал и увидел, что в соседнем помещении присутствует не только Солдат, но и Катя, а также еще несколько человек, которых он раньше не видел. Они сидели молча и, казалось, просто скучали. Но стоило появиться Арту, как все они поднялись со своих мест и начали наперебой здороваться с ним и знакомиться.

Оказалось, что его пробуждения практически в полном составе ждал высший командный состав Сопротивления, за исключением Владимира, который должен был присоединиться к ним позже. Арту было предложено позавтракать, а потом явиться в бункер номер четыре, который, как стало ясно позже, был той самой подземной галереей, в которой он побывал вчера вечером. Командиры откланялись и ушли, а с Артом осталась лишь Катя, которая должна была отвести его в «столовую», а потом сопроводить до бункера.

— А чего они все пришли-то? — удивленно спросил Артем Катю, как только дверь за последним из сопротивленцев закрылась, а их голоса стихли. — Это у вас всех тут так встречают?

— Оттуда — всех. Не так часто здесь появляются люди из параллельной реальности. Ты бы не пришел посмотреть на человека, например, отсюда, если бы он попал к нам? Вот и им интересно. Но помимо интереса, конечно, есть и другие аспекты. Высший военный совет заседал всю ночь, пока ты дрых. Были приняты кое-какие решения.

— Что еще за решения? — Арта начинал напрягать тот факт, что все здесь решают за него, не спрашивая даже для приличия его согласия.

— Давай сначала позавтракаем? — вместо ответа предложила Катя. — Не стоит торопить события.

И к этому Арт тоже никак не мог привыкнуть — сплошные секреты. Добиться от кого-то внятного ответа сразу — дело почти нереальное. Все потом, все после. Но радовало лишь то, что после, все же, объясняли и на вопросы отвечали. Но почему сразу-то было нельзя?…

Завтракали они в той же «столовой», где и ужинали накануне вечером. Вокруг никого не было. Они сели за длинный деревянный стол и приступили к еде. Это опять была каша. Но если сразу после прихода в лагерь Арт был рад чему угодно — только бы уже поесть, — то выспавшись он начал смотреть на некоторые вещи слегка под иным углом зрения. Каша представляла собой отвратительное липкое месиво, не имеющее вкуса. На вид она была такая же серая, как и низко нависшее над землей свинцовое тяжелое небо.