А у меня в голове все вертелось — «доморощенные колдуны», «доморощенные колдуны». Две женщины и мужчина, амулеты, которые дети Ночи носить сроду не станут, Силуянов…
Что-то крутилось в голове, вот только ухвати мысль за хвостик — и все встанет на свои места.
Чего-то не хватало, чего-то важного, последнего связующего звена.
Стоп!
— Жень, а я ведь знаю, кто на меня охоту объявил, — глупо улыбнувшись, сообщил я оперативнице, которая с усмешкой глядела на Викторию, гладившую Родьку по голове. — Точнее — есть у меня версия, причем более чем состоятельная.
— Излагай, — предложила мне девушка. — Почему не послушать?
— Это они, — я показал на Викторию.
— «Они» — кто? — опешила Женька. — Вика и ее клоны?
— Да нет, — я даже ногой топнул. — Эти самые потомственные колдуны и прочие хироманты-гадальщики. И дело тут не в моей ведьмачьей сущности, потенциальной опасности для человечества и так далее. Все просто и обыденно, аж до скуки. Деньги, Женя, деньги.
— Бредит? — спросила у Вики Мезенцева, та пожала плечами. — Какие деньги, Смолин? Ты мелкая сошка в банке, откуда у тебя деньги? Я имею в виду — большие. Такие, за которые убивают.
— У хозяина есть деньги! — возмутился тут Родька, задетый за живое. — Мы не голодранцы, как некоторые. Те, которые вон себе портки нормальные купить не могут и в рванине ходят! Тьфу!
И он указал коготком на джинсы Евгении, которые согласно тенденциям современной моды имели несколько фигурных прорех в районе колен.
— Болтун — находка для шпиона, — сообщила в никуда Виктория.
— Яблочко от яблони, — заметила Мезенцева и обратилась ко мне: — Прокомментируй слова этого существа, Смолин.
— Во-первых, это не существо, — встал в позу я. — Это мой друг, и его зовут Родион.
Родька подбоченился и выпучил глаза, как бы говоря: «да-да-да».
— Во-вторых, — я замялся. — Ну-у-у, ты просто немного не в курсе. Я тут в последнее время немного промышляю… Как бы так сказать…
— Практической магией, — подсказала мне Виктория. — Верно угадала?
— Не совсем, — уклончиво ответил я. — Магии я не знаю, не мой профиль. Скорее, смесью знахарства и алхимии.
— У нас деньжищ в доме вот такая пачка! — все никак не мог успокоиться Родька, он подбежал к Женьке и дернул ее за штанину. — Вот такая! Во!
И он показал лапками размер пачки, преувеличив его раза в три. Или даже в пять. Вот поганец! Уйдут гостьи — я ему язык вырежу. Черенком ложки, чтобы больнее было.
— Очень интересно, — скрестила руки на груди Мезенцева. — Почку он, значит, продает. Хотелось бы уточнить — чью?
Лязгнула дверь соседней квартиры, из нее высунулась голова Константина.
— Сосед, ты чего шумишь? — спросил он, что-то жуя. — Никак дверь не откроешь? Так ты слесаря, что ли…
— Все нормально, — успокоил я его, достал из кармана куртки ключи и потряс ими в воздухе. — Извини за шум.
— Да я вижу, что нормально, — ухмыльнулся тот. — Я-то ему про слесаря! Ну и правильно, гуляй, пока неженат. Потом все, потом уже таких красоток не вызовешь. У жен нюх как у овчарок, они это дело на раз просекают.
И голова соседа снова скрылась за дверью.
— В первый раз меня за проститутку приняли, — с удивлением сказала Виктория. — Всякое бывало, но такого… Мезенцева, что ты опять пыхтишь как чайник? Это не оскорбление, это комплимент. Это значит, что мы еще не так плохо выглядим и сохранили товарный вид.
— Пошли чайку попьем? — предложил я. — Чего мы тут, на площадке, в самом-то деле?
— Ну да, логово алхимика, — оценила Виктория мою домашнюю лабораторию, только войдя на кухню. — Странно. Я слышала, что ты вроде как Ходящий близ Смерти. Зачем же тогда это все?
— Мы, ведьмаки, народ работящий, — усмехнулся я. — И — многопрофильный. А если честно, пока занимаюсь тем, что хоть как-то получается. Стараюсь пройти от малого к большому. Родька, чайник ставь. Опять же — печеньки-баранки на стол.
— И колбасу с сыром, — потребовала Мезенцева. — Хотя — какая колбаса? У тебя денег полпуда! Икру и осетрину подавай!
— Ты зря так резвишься, — негромко произнесла Виктория. — Вон то милое существо почти дошло до стадии кипения. Обрати внимание, как он на тебя нехорошо смотрит. Я вот не знаю, на что способны слуги ведьмаков и какой мощи проклятия они могут накладывать, но что на это способны — не сомневаюсь.
Тут, я думаю, она переборщила, насчет проклятий, имеется в виду. Но вот остальное — это да. Кружка Евгении досталась с отбитой ручкой и выщербленным краем, уж не знаю, где Родька у меня дома такую нашел, а колбаса, масло и сыр были поставлены на стол максимально далеко от того места, где она пристроилась. И сахарница тоже.
— Итак, — Виктория отпила чаю. — Ты полагаешь, что охоту устроили именно представители псевдомагического цеха?
— Судя по всему — да, — я рассмеялся. — Вот же! Я-то гадаю, психую, даже, чего уж там, побаиваюсь. А тут всего-то матушки Агафьи с белыми магами Атлантиды объединились и конкурента выжить пытаются. И, главное, говорил же мне умный… Ну почти умный человек, что конкуренция у них будь здоров какая, и что они за копейку друг другу глотки грызут! А я его не слушал.
— Вообще, очень похоже на правду, — подумав, сказала Виктория. — Я как-то сталкивалась с этой стороной жизни, все именно так. И — да, подобная примитивная порча — это как раз их уровень. Выше им не подняться, там же нет ни опыта, ни знаний, ни, что главное, природного или приобретенного дара. Без него ничего путного не получится.
— А почему бы им просто стрелка не нанять? — Мезенцева, не обращая внимания на недовольное сопение Родьки, намазала хлеб маслом, положила на него сыр, а на сыр колбасу, после подумала и добавила еще того и другого. — Куда проще и эффективнее. Погоди, так тот твой безопасник… А-а-а-а! Да, и в самом деле все совпадает. А еще становится понятно, как ему мозги до такой степени запорошили. Магии эти граждане не знают, но вот психологи и гипнотизеры они хорошие. А то и просто отличные. И не таких ломали, как твой, как там его… Неважно. Мне Пал Палыч про эту публику тоже рассказывал.
Ну да. Кусочки мозаичной смальты, переставшие быть просто разноцветными камушками, один за другим со щелчками вставали на свои места.
Москва — город большой, но при этом горячие новости по нему разносятся с невероятной скоростью. Профессиональные новости, имеется в виду. В какой-то банк проверка еще не нагрянула, но его конкуренты уже в курсе, что «идут к ним, идут». Причем знают даже фамилию руководителя проверки, то, что «брать на этот раз она будет» и что «за лицензией идут. Капец им».
Сбывается не всегда, но, тем не менее, так есть.
Вот, должно быть, и обо мне такая весть прошуршала по профессиональной среде целителей, колдунов и предсказательниц. Не исключено, что даже суммы гонораров были озвучены, и имена тех, кто мне эти гонорары заплатил. И про то, что я исправно добивался результата там, где они раньше терпели фиаско, тоже стало известно.
А после эти люди поняли, что я пришел за их деньгами и уже начал их к себе подгребать. Пока детской лопаткой, но скоро подгоню экскаватор. Вот тогда они и объединились, забыв прежнюю конкуренцию и разногласия, которые, несомненно, в их цехе присутствуют. Так сказать — перед лицом общего врага.
И начали действовать. Собрали информацию, нашли Силуянова, обработали его как следует, может, и какой дурман в ход пустив, а после натравили на меня. Ну а когда не получилось, запулили следующий шар, в виде порчи.
Не знаю, поняли они, кто я на самом деле, или нет, да это и неважно. Хотя, думаю, что знать о мире Ночи они знают, очень уж близки границы того, чем они занимаются, и моя новая среда обитания. Да и не все там такие, как испанский колдун Максиваксио, есть среди них люди, видящие чуть дальше, чем остальные. Достаточно вспомнить ту же бабушку Сану Раю. Вот только меня они с ним не связали, надо полагать. Все как всегда — люди меряют других по себе. А что у меня получилось то, где они провалились — так это случайность.
