— Тогда разберешь все то, что насобираю, — строго глянул на него я. — И вчерашнее, что высохло, проверь. Если что готово, то перебери и по пакетикам расфасуй.

Запасался травами я капитально. Качество тех ингредиентов, что продают в интернет-магазинах, меня окончательно перестало устраивать, а рынков наподобие немецких или итальянских в столице не было. Ну или я про них не знал. Так что последние дни я греб в лесу к себе все, до чего мог дотянуться, тем более что на дворе стоял июнь, самый лучший для травосбора месяц в году, даже лучше, чем май. Ну и дядя Ермолай мне, конечно, в этом очень помогал, показывая такие лесные травяные делянки, которые я сам в жизни бы не нашел.

Бабка Дарья окликнула меня тогда, когда я уже почти дошел до березовой опушки, за которой начинался лес.

— Александр, — услышал я ее голос, — скажи, а правда, что ты нашему речному вчера петуха черного подарил? Да еще сам ему голову свернул?

— Привет, соседка, — развернулся я и увидел старушку, стоящую шагах в пяти от меня с изрядным пучком редиски в руках. И это притом, что улица еще минуту назад была пуста. — Правда. А что не так?

— Все так, все так, — меленько засмеялась она. — Одно непонятно — как тебе не страшно было?

— Скорее неприятно, — поморщился я. — Все же живое существо.

— Не о том речь, — поправила белый платочек, которым была повязана ее голова, ведьма. — Петух — тварь безмозглая, он и без головы по двору бегать может, чего его жалеть? Я о том, что ты следом за ним мог отправиться на дно.

— Это как? Вы о чем?

— Да все о том же, — с легкой издевкой ответила старушка. — Почему, по-твоему, в былые времена волхвы да старейшины, те, кто водяных умасливал подношениями, после к реке до осени не совались? Знали, что водяник их может к себе в гости утащить. Жертва ему сладка да полезна, но куда лучше еще и жертвующего прибрать. Тогда рыба плодиться станет без меры, силы и удачи прибудет. Да мало ли что еще? Стой. Ты что, о том не знал?

— Не знал, — признался я, ощутив холодок на спине.

— Вот же ты непутевый! — снова захихикала Дарья. — Как есть теля бездумное! И ведь еще, как на смех, решил такого волчару затравить!

— Волчару? — тряхнул головой я. — Вы о ком?

— О Кузьме, конечно, — пояснила бабка. — Старом греховоднике, который все умирает-умирает, да никак не умрет. Ты же на него охотиться надумал, верно?

Как же вовремя взревел смартфон! Столько дней молчал, а тут проснулся и подарил мне немного времени на то, чтобы прийти в себя от всего услышанного. Мне очень были нужны эти десять-двадцать секунд.

Я, даже не глянув на экран, ответил на вызов и произнес:

— Да, слушаю.

— Добрый день, Александр. Это Белозеров.

— Мое почтение. — Имя собеседника я называть не стал, поскольку любопытная старушка явно навострила уши. Более того — мне вообще показалось, что одно из них реально вытянулось вверх, став похожим на кошачье. — Рад вас слышать.

— Я сделал то, о чем вы просили. Дом, о котором шла речь в нашу последнюю встречу, куплен и находится в полном вашем распоряжении. Но оформил я его, как мы и договаривались, на свою бывшую жену. Надеюсь, ваша точка зрения на данный счет не изменилась?

— Ух ты! — впечатлился я. — Так быстро? И — нет, наши договоренности остались прежними.

— А смысл тянуть? — не стал ходить вокруг да около мой собеседник. — Ну да, можно было бы путем переговоров снизить цену процентов на двадцать пять — тридцать, в другой ситуации я именно так и поступил бы, но не сейчас. Вы честно выполнили свою работу, мне хочется рассчитаться с вами поскорее. Да и дом на самом деле неплох, эдакое академическое гнездышко в стиле позднего СССР. Впрочем, вы юны, тех времен не помните, потому вряд ли поймете, о чем я речь веду. Если проще — хорошее месторасположение, большой ухоженный участок, добротная винтажная мебель, гараж на три машины. Покойный знал толк в комфорте. Жаль, с детьми ему не повезло.

— Ну как не повезло? — возразил я, глянув на Дару и скорчив лицо в гримасе из серии «Ну извини, важный разговор». — Просто выросло, что выросло. Так случается.

— Ключи можете забрать в любой момент, — сообщил мне Белозеров. — Желаете — загляните ко мне в офис, только предупредите заранее, желаете, вам их домой привезут. Или туда, куда скажете.

— Спасибо. — Я отошел от соседки на несколько шагов. — Такой вопрос — ваша дочь доброй волей отправилась в Германию или вы сами инициативу проявили?

— Сама, — со скрытой гордостью ответил Вадим Евгеньевич. — Я даже удивился. Не знаю, что вы ей сказали, но выходит, что в определенном смысле слово на самом деле лечит.

— Особенно если оно подкреплено делом, — хмыкнул я. — Ладно, все хорошо, что хорошо кончается.

— Мой опыт говорит, что не стоит раньше времени радоваться.

— Думаю, конкретно у этой сказки будет счастливый финал, — заверил его я. — Она у вас девочка вздорная, но неглупая, так что не переживайте. И еще раз спасибо за дом, очень выручили.

— Не за что. — Ощущалось, что Белозеров улыбается. — Жду звонка.

Вот и славно. Плацдарм готов, осталось только врага на него заманить. Надеюсь, Хозяин кладбища не ошибся, все выйдет так, как он предполагал.

— Какой деловой стал! — всплеснула руками бабка Дарья, глядя на меня, убирающего смартфон в карман джинсов. — Откуда что берется? Пару лет назад ходил вахлак вахлаком, тени своей боялся, а нынче — гляньте на него! Начальник — и только!

— С волками жить — по волчьи выть, — и не подумал смущаться я. — Так о чем у нас речь шла? Ты там какого-то Кузьму упомянула?

— Не какого-то, а вполне конкретного. — Соседка оторвала от пучка одну редиску, бросила ее в рот и с хрустом разжевала. — Про Савостина Кузьму Петровича, хрена старого, глаголю. Как сейчас сказали бы — колдуна-профессионала. На редкость неприятная личность, доложу тебе. Когда узнала, что его в домовину положили и землей присыпали, обрадовалась невероятно. Само собой, понятно было, что надолго он на погосте не задержится, хоронили не так, как следует. Колдуна мало просто в гроб положить, его перед тем надо верно обиходить — гвозди стальные в пятки вбить, в рот иголок железных насовать да его зашить, еще кое-что сделать, тогда, может, он и угомонится. Но все равно хорошо вышло. Тут ведь как — чем ему хуже, тем мне приятнее. Мы с Кузьмой с давних пор не ладим, с тех, когда он одну мою подружку пеплом по ветру развеял.

— Ну, тут ты, бабуля, привираешь, — поморщился я.

— Вот наглец! — возмутилась соседка. — Раз говорю — так и было. Анютку он, змей подколодный, за кромку определил. Сначала с ней натешился вдоволь, а после убил. Луной клянусь, так и было.

— Насчет Анюты не спорю, более того, даже верю. Но вот то, что эта бедолага тебе подругой приходилась — заливаешь. Нет у тебя подруг, Дарья Семеновна, и сроду не водилось. Подручные есть, помощницы, служанки. Еще дуры наивные, которых ты используешь, их вообще без счета. А подруг — нет. Откуда им взяться? Тебе же вообще никто не нужен, верно?

— Да хоть бы и так, — даже не стала спорить старуха. — Только все одно ничего не меняется. Кузьма ее убил, чтобы мне насолить, а я такого не прощаю. Вот и выходит, ведьмак, что мы с тобой единое дело делаем, верно? Враг-то у нас один на двоих.

— Верно, верно. И?

— Рано тебя похвалила, — констатировала Дара. — Деловым-то стал, а ума не прибавилось. Что «и»? Помочь я тебе хочу.

— Ты? — уточнил я, прищурив левый глаз. — Вот так просто, от чистой души? Безвозмездно?

— Не загибай салазки до того, как мороз ударит, — посоветовала мне бабка. — Ишь скачет, как кузнечик, с пятого на десятое. Про даром речь не шла, только про то, что я знаю кое-что такое, без чего тебе Кузьму ввек до осени не словить. Тебе же умрун сроку до первого снега отмерил, верно? Ну да, до него еще далеко, вон лето толком в силу еще не вошло, не окрепло, вроде времени полно. Только ты же знаешь, что дни летят сильно быстро, не успел обернуться — и все, лист с дерева облетает, а на траве изморозь.