Подписанный в 1919 году без участия России Версальский мирный договор завершил Первую мировую войну. Он стал триумфом западной англо-романской цивилизации. В Версале она единолично вершила судьбы мира, оставив за бортом таких крупнейших игроков, как Германия и Россия. Впрочем, «стратегия эгоизма» западных союзников по отношению к царской России оказалась близорукой. Экономя на своих усилиях по отношению к восточному партнеру, Англия и Франция получили взамен жесткую и непримиримую Советскую Россию, сумевшую нарушить гегемонию западного мира. Униженные и восставшие из руин два исполина — Германия и СССР — взорвали старый миропорядок в момент, когда, казалось, ему уже ничто не угрожало.

В Первую мировую войну русская армия потеряла погибшими 1,7 млн чел. (убитые, умершие от ран, газов, в плену и т. д.). Общие же ее потери составили 7,036 млн человек. Война стоила России 25 млрд долларов. Наряду с материальными потерями была нанесена глубокая моральная травма нации, впервые за многие столетия потерпевшей столь жестокое поражение. Боль о растраченных впустую жизнях, мужестве, преданности долгу и идеалам вызвала сильную национальную трагедию. Она стала одной из причин мощных внутренних потрясений России и отчаянных попыток населения страны устроить свою жизнь заново.

После Первой мировой войны Россия и Германия оказались отброшенными в разряд второстепенных держав. Страны-изгои, оказавшиеся за бортом Версальской системы, нуждались друг в друге не только по причине общего несчастья. СССР испытывал нужду в немецкой технике. Германия нуждалась в советских рынках сбыта, сырье, а также территориях для закрытых испытаний своей новой военной техники, на производство которой накладывал ограничения Версальский договор.

Период тесного германо-советского сотрудничества прервался в 1933 году, когда к власти в Берлине пришел Гитлер с его резко антикоммунистической позицией. При нем начинается стремительное открытое наращивание военного потенциала Германии. С 1934 по 1940 год военное производство увеличилось там в 22 раза, а численность вооруженных сил более чем в 35 раз (с 100 тыс. до 3,7 млн чел.).

В Москве с беспокойством взирали на рост германской военной мощи и пытались максимально использовать этот период для укрепления обороноспособности. Впрочем, задача резкого наращивания советского военного потенциала была не нова. Ее появление совпало по времени с началом мирового экономического кризиса (1929), давшего старт новой гонке вооружений в Европе.

В этот период Советский Союз практически не имел реальных союзников, за исключением Монголии. После крушения надежд на мировую революцию большевики оказались один на один с враждебным миром. Им пришлось опираться в своей деятельности на ресурсы России и ее народа.

Опора на собственные силы в условиях далеко не дружественного окружения возрождала в советском государстве тех лет элементы давно ушедшей эпохи Московского военного лагеря с ее первостепенными задачами национальной обороны, которым подчинялась жизнь всех слоев общества. Этой цели — выстоять вопреки всему — служила и господствующая коммунистическая идеология. Ее мессианство было явно сродни теории «Третьего Рима» — быть в окружении враждебного мира и нести праведную идею.

При враждебных отношениях с миром капитала экономическая слабость СССР могла обернуться консервацией технико-экономической отсталости и возможной потерей независимости. Поэтому стремление большевиков поскорее сделать свою страну промышленно развитой диктовалось не только марксистскими догмами, но и конкретной обстановкой того периода. Подчинив жизнь страны суровой логике борьбы за выживание, сталинский СССР вступает на путь Не только идеологического, но и экономического соревнования с капиталистическим Западом.

Большевизм, захвативший власть в экстремальных условиях войны и разрухи, воссоздал в новых исторических условиях мобилизационную модель экономики. Логическим завершением этой системы стал сталинский строй 30-х годов, в котором зримо проступают черты петровской России. Характерными чертами этого строя были: ставка на техническую модернизацию, милитаризация хозяйства и подчинение всех слоев общества нуждам государства. Именно эта система позволила в конечном итоге переломить начавшийся с Крымской войны период военных неудач России и вывести страну в разряд сверхдержав.

Суть советской индустриализации 30-х годов сжато выразили слова Сталина: «Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в 10 лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут». Этот лозунг безотказно действовал на глубинные инстинкты национального самосохранения, выработанные многими столетиями тяжелой борьбы России за независимое существование.

Индустриализация стала средством преодоления не только технического отставания, но и чувства национального унижения, вызванного поражением страны в мировой войне. По мнению политэмигранта С. Дмитриевского, советские руководители той эпохи «боролись не столько за отвлеченные принципы, сколько за родную землю, за ее независимость, богатство, мощь… Коммунизм был для них не столько целью, сколько орудием национальной борьбы…».

В 30-е годы ценой невиданного напряжения сил и лишений Советский Союз резко увеличил свой экономический и военный потенциал. СССР придал русскому могуществу новое измерение. Теперь во главе государства стоял не мягкий Николай II, а жесткая, прагматическая власть, сумевшая путем террора и новой идеологии обеспечить единство общества и модернизацию страны.

По глубине изменений 30-е годы не имеют себе равных в российской истории. «Это были дни, когда возвращавшиеся не узнавали покинутых улиц, насиженных мест. Так быстро менялся облик земли», — такими видел эти годы писатель Иван Катаев. За десять лет в СССР появились целые новые отрасли, оснащенные передовой (в основном импортной) техникой. Они производили станки, автомобили, самолеты, трактора, комбайны. Только в Первую пятилетку было введено в строй 1500 индустриальных объектов. Днепрогэс, Магнитогорский и Кузнецкий металлургический комбинаты, Сталинградский и Харьковский тракторные заводы, Горьковский и Московский автозаводы — таков перечень важных строек.

За две пятилетки национальный доход страны увеличился почти в три раза. Еще быстрее росли показатели промышленного производства. Так, выплавка стали поднялась с 4 до 17,7 млн т, добыча угля — с 35,4 до 128 млн т. Была ликвидирована неграмотность. В результате окончившие школу новобранцы начала 40-годов могли быстрее и увереннее овладеть военной техникой, чем их сверстники времен Первой мировой войны[2].

В течение одного десятилетия Советский Союз совершил то, что не могла сделать Россия за предшествующие столетия — обошел Францию, Германию и Великобританию по основным экономическим показателям. Преодоление серьезного технического отставания от Запада позволило СССР устранить традиционную «ахиллесову пяту» русской армии со времен Крымской войны.