Осуществив нападение на Советский Союз, руководство Третьего рейха преследовало цель завоевания «жизненного пространства». На оккупированных территориях уничтожалась государственная независимость. Они расчленялись на подконтрольные немецкой администрации рейхскоммисариаты, становясь источником снабжения Германии сырьем, аграрной продукцией и рабочей силой. В дальнейшем предполагалась колонизация захваченных земель и уничтожение там «избыточного» местного населения. Богатства России объявлялись общеевропейским (а фактически германским) достоянием.

«Мы заставим работать на нас всех, до последнего человека», — заявил в ноябре 1941 года Гитлер о ближайшей судьбе населения захваченных областей. Директивы по экономической эксплуатации оккупированных территорий были изданы под условным названием «Зеленая папка». В ней указывалось, что до конца войны все ресурсы должны использоваться исключительно в целях снабжения военной промышленности и вермахта. «Зеленая папка» предусматривала полную реквизицию хлебных и других продовольственных запасов, нефтепродуктов и цветных металлов, транспортных средств и всех видов промышленной продукции. Из промышленных предприятий планировалось оставить лишь те, которые работали на вермахт. Также предполагалась мобилизация местного населения для его использования на различных работах.

К выполнению задач по экономической эксплуатации ресурсов СССР гораздо активней, чем в других оккупированных странах, привлекались силы вермахта. Немецких солдат постоянно убеждали в том, что существование их родины как мировой державы напрямую зависит от удержания и использования ресурсов земель на Востоке.

Практически все руководители Третьего рейха крайне негативно относились к населению восточных земель, отнимая у него даже право на существование. Так, Геббельс в своем дневнике отмечал, что «одна из задач германского государственного управления заключается в том, чтобы навсегда прекратить всеми возможными средствами любое развитие славянских рас. Естественные инстинкты всех живых существ подсказывают нам необходимость не только побеждать своих врагов, но и уничтожать их».

Вместе с тем во время войны, пока не была сокрушена мощь СССР, германское руководство для достижения скорейшей победы нуждалось в поддержке местного населения. С целью привлечь его на свою сторону германская пропаганда активно и настойчиво внушала людям, что вермахт несет с собой не оккупацию, а, наоборот, освобождение России от оков большевизма. Населению внушалась мысль, что немцы воюют не против России, а против узурпировавшего власть антинационального, коммунистического режима. Таким образом, борьба «за земли и воды» представлялась совсем в иной плоскости, как конфликт идеологий, не имеющий ничего общего со зловещими планами уничтожения великой страны и порабощения народа. Постоянно подчеркивалась неизбежность победы Германии, бесполезность и аморальность всякого сопротивления.

Подобной пропаганде служила организованная нацистами на оккупированных территориях сеть идеологических и культурно-просветительских структур — печать, радио, кино, школы, театры и т. п. В помощь себе оккупанты также создали подконтрольную им местную администрацию, ведавшую вопросами самоуправления и контроля за населением.

Однако декларируемые нацистской пропагандой цели войны входили в явное противоречие с реальными делами оккупантов. На оккупированной территории был установлен жестокий режим, стремившийся прежде всего обеспечить нужды Германии и ее армии. Для этого использовались такие инструменты, как налоги, трудовая повинность, открытый грабеж населения, вывоз сырья и оборудования в Германию и т. д. Так, только в 1943 году оккупанты изъяли у населения свыше 4 млн т зерна и более 1 млн т мяса. Невыполнение указаний оккупационной администрации строго каралось, вплоть до расстрела (например, за невыход на работу, злостную неуплату налогов).

Результатом крушения системы социальной защиты и дезорганизации хозяйства (а точнее, его организации для нужд Германии и ее армии) стали массовые голодовки населения оккупированных областей. Так, по немецким данным, в Харькове только за первый квартал 1942 года умерло от голода 13 749 жителей.

Особые надежды оккупанты возлагали на свою социально-экономическую и национальную политику, имевшую цель привлечь на свою сторону многомиллионное крестьянство и расколоть советское общество. Отказавшись от сохранения колхозов, немцы пошли на создание единоличных хозяйств. Однако захватчики видели в этих хозяйствах лишь источник снабжения Германии. Задушенные налогами (квота сбора сельхозналога была увеличена вдвое по сравнению с советскими временами) крестьяне быстро поняли истинные цели оккупантов[16].

Не достигла своих конечных целей и национальная политика немецких идеологов, построенная на пропаганде национализма, антисемитизма и германофильства. Сумев привлечь на свою сторону определенную часть националистически настроенных кругов, немцы не смогли расколоть советское общество по национальному признаку.

Политика нацистов по отношению к населению захваченных областей прошла ряд этапов, напрямую связанных с положением дел на фронте. В 1941 году немцы видели роль населения только в экономической поддержке оккупантов. Важнейшей ее частью была обязательная трудовая повинность, введенная приказом рейхсминистра восточных областей А. Розенберга 5 августа 1941 года. Рабочие часто трудились по 14 часов в сутки, получая от 150 до 300 рублей в месяц. В условиях постоянного роста рыночных цен на эти деньги нечего было купить (так, стоимость буханки хлеба на рынке доходила до 300 рублей). Нередко зарплату выдавали продуктовым пайком мизерного размера. Так, по данным государственного архива Новгородской области, норма отпуска хлеба для рабочих составляла 200 г в день (меньше, чем в блокадном Ленинграде). В апреле 1942 года в одном из докладов в Берлин сообщалось, «часто бывает, что рабочие должны бросать тяжелые работы вследствие истощения от недоедания». За проступки рабочие подвергались жестоким репрессиям[17].

Помимо работ на оккупированной территории, немцы (особенно после объявления тотальной войны) в самых широких масштабах начали практиковать отправку местного населения на работы в Германию. Всего с территории СССР туда было отправлено 4 млн 978 тыс. советских граждан. Они носили на своей одежде нашивки с буквой «О», что означало «Остарбайтер», то есть «восточный рабочий». Эти рабочие жили в суровых условиях полуголодного существования. Вместе с советскими военнопленными (свыше 4 млн чел.), активно привлекавшимися к принудительным работам, они составили значительную часть трудовой армии Германии, отчасти заменив ушедших на фронт немецких промышленных и сельскохозяйственных рабочих.

С началом войны в части вермахта стали привлекаться так называемые «добровольные помощники» из числа военнопленных и местных жителей. Сначала они назывались «наши Иваны», а затем получили общее название «хиви» (от немецкого Hilfswillige — добровольные помощники). Их численность в 1943 году составила около 400 тыс. человек. В основном «хиви» занимались самыми тяжелыми и грязными работами: прокладкой дорог, мытьем казарм, посуды, чисткой конюшен, туалетов и т. д.

В 1942 году, в связи с крахом планов молниеносной войны, немцы стали привлекать местное население к военной службе. Они начали создавать охранные отряды, национальные и добровольческие легионы, куда призывались местные жители и военнопленные. С 1943 года, когда ситуация на фронтах стала складываться неблагоприятно для вермахта, нацисты попытались развязать на территории СССР новую гражданскую войну. Они активно использовали для этого диверсионную работу в советском тылу, местные карательные отряды для борьбы с населением и партизанами, посылку национальных соединений на фронт против советских войск.