— Я сообщу Канцлеру. Что то еще?

— Прошлой ночью в спальне первого взвода произошла драка. Ярослав Вотан сумел сбежать и укрыться в одном из потайных ходов, где провел около полутора часов вместе со своим помощником из числа кадет неким Иваном Архиповым. Свидетели утверждают, что этот мальчик единственный, кто пытался остановить нападение на Вотана.

— Друг? Это недопустимо! Сделайте все, чтобы разрушить эти отношения! Пусть Вотан встанет перед выбором: защитить товарища или отступить. Думаю, вы понимаете, каким должен быть этот выбор?

— Конечно, ваша светлость. Кажется, у меня есть план.

— Действуйте! — Изображение исчезло. Человечек поклонился пульту и вышел.

Одной из самых неприятных вещей в наказании работой золотаря была невозможность нормально вымыться. По какой-то чудовищной логике душевые были доступны только для сержантов.

И “экономия” была здесь ни при чем. Замок стоял на термальных источниках. Это было одной из причин, почему Вулфрик построил замок здесь. В замке были даже устроены бани по образу и подобию римских. Бесплатная горячая вода отапливала замок, компенсируя вечную проблему сквозняков, сырости и холода.

О лучшем варианте для кадетского корпуса не стоило бы и мечтать, если бы не древняя идея идиотов с лампасами, которая, к сожалению, пережила идиотов. Заключалась она в том, что “военнослужащий обязан стойко переносить трудности военной службы”. Нужно ли при этом создавать “трудности” на ровном месте, какое отношение к ним имеет отсутствие горячей воды и отопления в казармах и достаточного количества мылящих веществ в мыле — генералы прошлого не уточнили. Поэтому их тупые наследники трактовали слова предшественников на свой лад.

Баня кадетам полагалась раз в неделю, душ не полагался вовсе, а работы на благо Корпуса при этом никто не отменял.

К счастью, кадеты додумались соорудить “деревенский душ” из бочек и других подручных материалов, а офицеры удержались от соблазна этот “самострой” запретить. Конечно, осенью вода нагревалась уже не так хорошо, но все же была значительно теплее той, что бежала в казарме, куда золотарей все равно не пускали.

Ярослав без восторга вымылся в прохладной воде. Хуже было то, что у него не было сменной формы. Конфузик, конечно, уже наверняка вынес четверть вещевого склада, но уходя, Вотан не договорился об экстренной связи с роботом. А запланированная должна состояться только через 6 дней. Архипов тоже не испытывал радости, понимая, что форму Ярослава придется стирать ему.

Юный маг попытался связаться с Конфузиком телепатически. Но из этой затеи ничего не вышло. То ли теоретических познаний Ярослава в области ментальной магии оказалось недостаточно, то ли магия эта не работала, а, может быть, роботы не могут принимать мысленные сигналы от хозяев. В любом случае оставалось только ждать и “благоухать”.

Помещения для сна оказались теми же, где первокурсники жили, проходя испытания. Даже солому, кажется, не заменили.

Привычные к неудобствам кадеты мгновенно уснули, а вот Ярослав долго ворочался, делая и без того убогую “постель” еще более жесткой.

Он стоял в знакомом храме, только более чистом, чем в последнее “посещение”. Зал заливал яркий свет магических светильников, в алтаре больше не клубилась тьма и можно было увидеть окованную металлом дверь.

— Добро пожаловать, юный маг! — Раздался знакомый голос сбоку.

Ярослав вздрогнул, в этот раз он не ощущал Мордрейка. Впрочем, сегодня тот выглядел как почти обычный волк, только шкура была черной с серебряными вкраплениями.

— Не бойся, юный Вотан. Ты прошел три испытания: знанием, силой и смирением и достоин вступить в права наследства. Идем!

Волк двинулся в сторону двери. Она оказалась целиком выкованной из митрила — легендарного металла богов и усилена защитными рунами.

— Коснись ручки. — Приказал Мордрейк.

Дверь легко открылась.

— Ты прошел испытание магией, юный маг.

— Да?

— Если бы ты оказался недостойным, это прикосновение убило бы тебя. — Волк зло засмеялся. — Входи, юный Вотан и вступи в свое наследие.

За дверью оказалась небольшая, круглая комната. В центре ее из куска камня вырастал большой, светящийся мягким голубым светом кристалл.

— Это?… — Не мог поверить глазам мальчик, — оно?

— Сердце Атлантиды. — Подтвердил Мордрейк. — Хранилище знаний поколений богов и магов. Создающее и уничтожающее миры. Бери и владей!

— Но. Как же я могу? Если им владел дед, то оно принадлежит отцу.

— Сердце Атлантиды само выбирает, кому будет принадлежать. Никто, кроме истинного наследника, не может владеть им.

— Какая силища! Я буду самым могущественным магом! Я смогу управлять мирами!

— Скорее, погубишь существующий. Ты наследник, юный Вотан, но без мудрого наставника останешься мальчиком, у которого есть самое мощное оружие мироздания, но который не способен его использовать.

— И где такого взять? Деда нет…

— Есть более древние существа, чем Эльзидар, существующие почти со времен сотворения.

— Себя предлагаешь? После того, как чуть не съел меня?

— Я — Привратник, охраняющий древние знания от недостойных. Ничего личного, просто работа. Теперь я готов научить тебя использовать Сердце Атлантиды.

— А может просто хочешь сам использовать его?

— Это невозможно. Сердце подчиняется только наследнику, невозможно отнять его ни силой, ни хитростью. Позволь мне стать твоим наставником, и я положу все обитаемые миры к твоим ногам.

— И что ты попросишь взамен?

— Освобождения. Сто тысяч лет я заперт в астрале без возможности появляться в физическом мире. Мне скучно, я устал. Я так давно не видел отца и деда.

— А кто будет охранять Сердце Атлантиды?

— Прикоснись к нему фамильным перстнем.

Едва печатка соприкоснулась с кристаллом, тот исчез в яркой вспышке, а родовой перстень засиял золотисто-голубым сиянием.

— Теперь, пока ты жив, Сердце Атлантиды пребудет с тобой, юный Вотан. А теперь, выпусти меня!

Ярослав чувствовал в словах Мордрейка какой-то подвох. Довериться внуку бога обмана было бы чистым безумием. Но они были заперты в маленьком помещении, и юный маг не знал, насколько сильно удерживает его это место.

— Поклянись, что не причинишь вреда мне и связанным со мной по крови ни в одном из явных или скрытых миров, станешь находиться там, где я прикажу, будешь моим наставником, будешь проявляться только по моему зову, подчиняясь моей воле.

— Клянусь пресветлым Асгардом и мрачным Нифльхеймом и кровью Локи текущей во мне во всем, что ты просишь. А теперь, наконец, освободи меня! — Голос Мордрейка приобрел угрожающий тон. Он начал увеличиваться в размерах, переходя в истинную форму. — Просто скажи: “Освобождаю тебя, Мордрейк”!

— Успокойся! — Ярослав провел рукой по гладкой шкуре Мордрейка и приказал. — Я желаю, чтобы ты вечно был заточен в этом перстне и верно служил мне и моим наследникам!

Мордрейк яростно взвыл, раскрыл свою чудовищную пасть, чтобы разорвать мага, но слова магической клятвы было не отменить. Черный волк превратился в облако дыма, которое впитало кольцо.

— Браво, юный Вотан! — Раздалось три голоса сзади.

Ярослав обернулся и увидел Фрею, Локи и Эйрлинга. Они улыбались.

— Ну каков! — Сиял великий трикстер, словно не его внука только что заточили еще надежнее, чем прежде. — Обманул Мордрейка. Настоящий Лафейсон! Прими же от меня дар скрывать свои истинные способности и мысли от мага любого уровня. А еще, пусть никто и никогда не сможет тебя обмануть.

— Ты обратил разрушительную силу Мордрейка на пользу себе и роду. В награду, дарую тебе власть управлять силами природы, ни животные, ни растения не причинят тебе вреда. Но помни, мои дары раскрываются не сразу, тебе придется приложить немало усилий. — Сказала Фрея.

— Ты победил противника гораздо сильнее и могущественнее себя, потомок. И спас множество миров от неисчислимых бед, которые Мордрейк мог сотворить. Я хоть и не бог, но как основатель рода объявляю тебя новым главой рода. Все, что создано мной и моими потомками будет принадлежать тебе после совершеннолетия. Пока же, ты можешь пользоваться тем, что прямо не запретит твой отец. До времени совершеннолетия он Хранитель наследия и твой магический опекун.