“Только бы не заплакать”! — звенела в голове единственная мысль.

Закрывшись в самой дальней кабинке туалета и зажав рот ладонью, чтобы не было слышно, мальчик дал волю слезам.

В уборной и застал его Архипов.

— Что с тобой?

— Ничего, — буркнул Ярослав, — соринка в глаз попала.

— Ага, и запор вызвала, судя по лицу.

— Зато у тебя, вижу, улыбка на морду не налезает?

— Вот хочешь с тобой по-человечески, а ты…

— Чего хотел? Говори.

— Я это… Мне увал дали аж на три дня. Но ты не переживай, ночевать я все равно в казарму приду, так что без подшивы не останешься. А еще мама всякой всячины навезла… Жаль, что тебе в город нельзя, но я попробую что-нибудь принести.

— В подачках не нуждаюсь.

— Дурак ты… Мама просто хочет тебя угостить. Я сказал ей, что ты мой друг. — Архипов ссутулился и пошел к двери.

— Стой, Архипов. Да стой, тебе говорю!

Ярослав мысленно нарисовал на двери короткую цепочку запирающих рун и накачал их силой, представив, что они зажглись золотистым цветом. Он больше не рисковал, применяя магию высокого уровня, а сосредоточился на бытовых вещах, подвластных любому магу новичку.

— Так вот ты какой? Появилась магическая сила, можно, значит, против людей использовать? — Архипов сжал кулаки и зло посмотрел в глаза Вотана. — А потом, что? Ошейник на меня наденешь или клеймом ограничишься, как у моих родителей? Знаешь, почему я не могу с ними ночевать? Потому что они низшая страта, а я уже нет. Не может свободный человек жить в одном номере с рабами.

Ярослава скрутило от боли. Он использовал для воздействия внутренний резерв силы, и теперь его магическое ядро впитывало ее из окружающего пространства. А самой “вкусной” энергией являются эмоции. Чем сильнее, тем лучше. Юный маг забыл поставить фильтр, а потому сполна, на физическом уровне ощутил боль и обиду Архипова.

— Эй, ты чего? — Иван мгновенно забыл обо всем, видя, как товарищ медленно оседает на пол. — Доктора!

Кадет забарабанил в дверь, но увы — руны заперли в том числе и звуки.

Иван уложил голову Ярослава себе на колени и принялся похлапывать по щекам.

— Не вздумай умирать! Уж лучше я тебя, гада, сам придушу!

Вектор эмоций изменился, и Ярослав открыл глаза.

— Не дождешься.

— Хватит валять дурака, отпирай дверь, я отведу тебя в лазарет. Проведешь незабываемые выходные в компании нашего сержанта.

— Лучше умереть в сортире, чем от его занудства. — Ярослав поднялся.

Его немного подташнивало, но это было вполне терпимо.

— А где твои родители остановились?

— О! — Глаза Архипова заблестели. — В “Зенит Хотел”. Представляешь, у них даже завтрак включен. Шикарный! “Шведский стол”, называется. Кстати, не знаешь почему?

— Потому что мой предок Вацлав Обжора однажды на охоте сожрал все угощение, предназначенное для шведского короля Эрика VII. Когда король приехал на поляну, ему остался только пустой стол. С тех пор повелось, называть так приемы пищи, где гость может есть столько, сколько хочет. Есть у меня одна идея… Но с тебя шоколадка.

— А может, ну их нафиг, твои идеи?

— Я не понял, ты хочешь в казарме ночевать или с родителями в нормальной гостинице, где будет не только завтрак, но и обед и ужин и бассейн с сауной и всякие развлечения?

— Уверен, что ради этого мне не придется душу заложить?

— Ну и самомнение у тебя, Архипов! Поверь, там — Ярослав указал куда-то вниз, — Твоя душа никому не сдалась. А шоколад нужен, чтобы дневальный дал позвонить.

— Ну если так…

— И покараулить, чтобы никого из офицеров рядом не было.

— Да они уже все на банкете, наверное, в своем офицерском собрании.

Ярослав стер руны, и они вышли в коридор. Казарма будто вымерла. Единственными ее обитателями оставались Вотан и наряд по роте, которым увольнение не светило.

— Товарищ дневальный, шоколадку хотите? — Вопрос был риторическим, только ради начала разговора.

— Чего хотел, мелкий?

— Один маленький звонок.

— Но шоколадка должна быть большой. Пяти минут хватит?

— Так точно, хватит!

— Ну звони, я пока в нужник отойду.

Одним из любимых занятий Ярослава во время учебы в различных школах, было телефонное хулиганство. Дело в том, что мальчик с детства был обязан знать кто из ху в огромном сословно-бюрократическом аппарате Империи. И кто из вельмож какой сектор “курирует”.

Ему даже не приходилось стараться подделывать голоса, достаточно было придать голосу “врослость”. А “громкая” фамилия заставляла мелких служащих дрожать и повиноваться.

Действуя таким образом, Вотан заказал на юбилей директору школы “Возрождение” — группу девочек легкого и сверхлегкого поведения. Шутку не оценили, шутника исключили.

Директрисе колледжа “Сириус” Эстелле Павловне Бернадотт доставили пять шоколадных тортов. Эстелла Павловна теряла голову при виде сладкого, а потом долго сидела на изнуряющих диетах. Исключение.

То, что Вотан устроил в школе “Превосходство” даже вспоминать неудобно.

Пароль для выхода на коммутатор с городом был любезно написан на пульте дневального.

— Дайте “Грозу” — Низким голосом пробасил Ярослав. — “Гроза”? Соедините с управляющим отеля “Диамант”. Кто спрашивает?! Ты там совсем охренел?! Начальство не узнаешь? Я тебя на губу на 15 суток закатаю, чтобы знал по голосу! Живо соединил!

— Отель “Диамант”. Управляющий Иванов слушает.

— Говорит секретарь графа Полуянова. Нужен номер люкс для гостей его светлости. По высшему разряду, как обычно.

— Конечно! На чью фамилию?

— Архиповы. Будут в течение нескольких часов. Расходы запишите на счет графа.

Скандала Ярослав не боялся. Полуянов был так богат, что мог запросто не заметить в своих расходах даже десяток другой миллионов.

— Готово. Иди к родителям и поезжайте в “Диамант”. На ресепшен- это стойка в холле, скажете кодовую фразу: “Я от Михаила Ивановича” и фамилию.

— А если разоблачат?

— Архипов, я в этом отеле 100500 раз заказывал оргии для старшеклассников. И никто ни разу не посмел проверить. Никому в голову не придет шутить с именем Полуянова. Кроме меня, конечно.

— И я могу там ночевать? Блин… У меня слов нет. Ты настоящий друг. Да я тебе не одну шоколадку принесу, а целый пакет!

— Я за шоколад не продаюсь. — Усмехнулся Ярослав, — А вот хорошая проказа — это да. Впрочем, сладости тоже принеси. Ладно, иди, родители заждались уже.

Где то в покоях Асгарда улыбался довольный Локи.

Архипов зря волновался за чистоту подворотничков Ярослава.

И дело не в том, что Вотан научился подшиваться — это было бы сродни чуду, как если бы Иван вдруг стал Архимагом.

Конфузик, которому Ярослав планировал передать эту обязанность, честно пытался освоить это искусство, но потерпел поражение, безнадежно испортив не один десяток экспроприированных со склада кителей и простыней.

Обошлось даже без магии. Точнее, юный маг попробовал отбеливающее заклинание “Chlorum maxima”. В результате выяснилось, что не все древние заклинания одинаково полезны. Когда его придумали, никто не знал, что такое “газовая атака”. Поэтому с расширением картины мира, действие некоторых старых формул сильно изменилось. Ярослав отделался временной потерей обоняния и приобрел новую сверхбесполезную способность — чуять хлорсодержащие вещества на расстоянии в несколько сот метров.

Выяснилось, что чудеса может творить не только магия, но и несколько слоев туалетной бумаги, закрепленной поверх чистого подворотничка. Перед проверкой достаточно бумагу удалить, а после — положить новую.

Впрочем, сержанты и офицеры не слишком обременяли немногочисленных остававшийхся в казармах первокурсников. Складывалось впечатление, что все они стали значительно “добрее” после присяги.

Обманчивое впечатление. Это было лишь затишье перед бурей.

До присяги кадет запрещалось привлекать для несения нарядов, к ним официально не применялись телесные наказания, их даже почти не били. У таких “неполноценных” кадет нельзя было забрать понравившуюся старшекурснику вещь.