Оружие.

Он рванулся в спальню отца. Пистолет «Смит и Вессон» калибра 9 мм по-прежнему лежал на полке в кладовке в пустой картонной коробке. Рядом с ним лежал полный магазин из четырнадцати патронов. Стоун положил пистолет в карман пальто вместе с обоймой. Он не мог оставаться здесь больше ни минуты.

Стоун выпрыгнул из окна на мягкую землю в ту самую минуту, когда показалась патрульная полицейская машина и ослепила его светом фар.

Стоун громко выругался, нырнул за высокий деревянный забор, отделявший сад отца от соседнего, и побежал изо всех сил. За спиной он слышал шум шагов.

Стоун бежал, не разбирая дороги, вне себя от страха. За его спиной раздался крик: «Стой! Полиция!» Кто-то сделал предупредительный выстрел, и пуля ударила в доску забора. Стоун бросился на землю, стиснув холщовую сумку с деньгами, и пополз по узкой бетонной дорожке между двумя домами на Брэттл-стрит.

Неподалеку раздался пронзительный вой сирены.

В нескольких сотах футов отсюда находились задворки торговых точек: магазина спиртных напитков, проката видеокассет, магазина недорогой одежды. Стоун вспомнил, как однажды он заметил, что между магазином спиртных напитков и видеопрокатом есть проход, который теперь, двадцать лет спустя, превратился в лаз между двумя кирпичными домами.

Преследователи Стоуна отставали от него футов на сто. Через какие-то секунды они обогнут угол и увидят его. С неимоверной быстротой Стоун бросился в лаз, ударившись головой о кирпичную стену. Его тело пронзила резкая, нестерпимая боль. Но ему надо было двигаться дальше. Он напрягся из последних сил и оказался на другой стороне.

Машина!

Это была его единственная надежда. Возле магазина спиртных напитков стояла помятая «хонда» и в ней сидела молодая темнокожая женщина. Наверное, ждала приятеля или мужа. Стоун рванулся к задней дверце и распахнул ее. Женщина пронзительно закричала.

— Гони! — приказал ей Стоун. Он быстро оглянулся и закрыл рукой рот женщине, приглушая крик. Еще мгновение — и полиция будет здесь.

Женщина стала отчаянно отбиваться, в ее глазах застыл ужас.

Стоун достал из кармана незаряженный пистолет и навел его на женщину. «Черт побери! — подумал он. — Почему я его не зарядил?»

— Я не хочу причинить вам боль, — быстро сказал Стоун. — Но мне придется это сделать. Отвезите меня в Бруклайн. Я не сделаю вам ничего плохого.

Женщина в оцепенении завела машину.

Несколько минут спустя они ехали через мост Бостон Юнивёсити на Коммонвелс-авеню.

— Теперь куда? — прошептала она. Слезы струились у нее по лицу.

— Здесь налево.

— Не убивайте меня, пожалуйста.

— Остановите здесь.

Стоун пошарил в кармане и вытащил двадцатидолларовую бумажку; она была помята и испачкана.

— Я знаю, что это не очень-то подходящая плата за страх, но все-таки возьмите. И извините меня. — Он бросил деньги на сидение и выскочил из машины.

Жилой дом находился через одну улицу отсюда. Прямо за стеклянной дверью располагалась панель переговорного устройства. Стоун нашел нужную ему кнопку и нажал ее.

— Кто там? — раздался в ответ пронзительный голос.

— Чарли Стоун. Впустите меня.

Через несколько минут зазвенел звоночек во внутренней двери; Стоун толкнул ее и стал подниматься по лестнице через две-три ступени.

— Господи, что с тобой стряслось? — сказал Чип Роузен, открывая дверь. Это был крупный человек примерно одних лет со Стоуном. — Господи, Боже мой, Чарли.

За спиной Роузена стояла его жена Карин — невысокая темноволосая женщина, от изумления прикрыв рот рукой. Стоун видел ее однажды и знал только, что она работала адвокатом в какой-то крупной фирме в центре города.

— Входи, Чарли.

— Вы в курсе? — спросил Стоун, входя в квартиру.

— Конечно, об этом все говорят, — сказала Карин.

— Мне нужна ваша помощь.

— Конечно, Чарли, — ответил Чип. — У тебя весь затылок в крови.

— Слава Богу, что вы оказались дома, — вымолвил Стоун, тяжело дыша. Впервые за это время он ощутил, как быстро билось его сердце. Он поставил холщовую сумку и снял пальто. — Мне очень нужна помощь.

— Мы поможем тебе, — ответил Чип. — Но для начала тебе, кажется, надо принять горячий душ и что-нибудь выпить.

Стоун вздохнул с облегчением.

— Не могу вам сказать, что за кошмарные дни я пережил.

— Тебе надо обработать эту скверную ранку на затылке. Там в аптечке есть бетадин. Иди в душ, а я пока принесу тебе что-нибудь переодеться. Потом мы сможем поговорить.

В ванной Стоун снял с себя одежду, раздобытую им в магазине Армии спасения в Согусе, нашел бутылочку со спиртом и вату и стал отклеивать фальшивую бороду. Он стал бриться, взяв на туалетном столике бритву Роузена, снимая пену, неторопливо и с наслаждением намазывая щеки кремом. Он хотел — он нуждался — в отдыхе, но даже теперь он не смог полностью расслабиться.

Он так нуждался в союзниках, друзьях, надежном укрытии. Ему нужно было где-то спрятаться, чтобы обдумать свои дальнейшие действия. Может быть, Роузен мог бы использовать свои связи в мире газетчиков и помочь ему все выяснить. И, может быть, Карин могла бы найти какое-нибудь законное разрешение всего этого кошмара.

Он слышал, что Чип и Карин тихо разговаривают на кухне. Его приход был для них тяжелым испытанием. Стоун понимал это; он постарается их как-нибудь отблагодарить.

Он включил душ, сделал очень горячую воду и встал под душ. Бесподобно! Он вымыл волосы и все тело и оставался под струей падающей воды, пытаясь привести мысли в порядок. Он был в большой опасности, и это только лишь передышка. Ему надо составить план.

Стоун услышал, как где-то в квартире раздался треск, и спросил себя, что бы это могло быть; потом он узнал звук. Чип и Карин набирали по телефону чей-то номер. Стоун прислушался, но из-за шума воды ничего не услышал.

Дверь в ванную внезапно открылась, и Стоун, мгновенно реагируя, насторожился. А это просто пришел Чип; он принес одежду и повесил ее на спинку стула.

— Спасибо, Чип, — поблагодарил Стоун.

— Не за что. Не торопись.

Стоун надел костюм Чипа, который был ему маловат, но все-таки неплохо сидел; затем он смазал бетадином рану на затылке и перевязал голову.

Когда Стоун вышел из ванной, он увидел, что Чип и Карин приготовили три мартини. Стоун взял бокал и опустился в мягкое кресло. Сегодня ночью он будет крепко спать.

— Прими наши соболезнования, — произнесла Карин. — Это ужасно.

Стоун кивнул.

У Карин был серьезный вид.

— Чарли, это правда, что ты имеешь отношение к разведке? Я знаю, это не мое дело, но, может быть, здесь есть связь?

Стоун пожал плечами.

— Что, по-твоему, произошло? — спросил Чип.

— Понятия не имею, — ответил Стоун; он не мог доверить этим людям ту малую долю правды, которую знал.

— Что ты думаешь делать дальше? — спросила Карин.

И Карин, и Чип избегали прямо смотреть ему в глаза. Может быть, они думали, что он лжет?

— Это отчасти зависит от вас, — сказал Стоун. — Могу ли я остаться здесь на несколько дней?..

— Да, мы были бы рады, — ответил Чип. — У нас есть комната для гостей, в которой никто не живет.

— Даже не знаю, как вас благодарить. Мне надо немного прийти в себя, сделать несколько звонков.

— Если хочешь, я могу найти тебе адвоката, — предложила Карин.

— Спасибо. Но прежде я хотел бы переговорить кое с кем. Чип, скажи, все эти статьи обо мне в «Глоуб». Кто предоставил газете эту информацию? Бостонская полиция?

— Не только, — ответил Чип. — Я говорил с репортером, который готовил статьи, его зовут Тэд Янковиц, так вот, он говорит, что это ФБР. Послушай, ты, наверное, голоден. Надо бы тебя накормить.

Карин встала и пошла на кухню.

— Кто это был? — спросил Стоун. — Что сказал этот парень из ФБР?

— Он говорил что-то вроде того, что ты нарушил закон о государственной измене. Я уверен, что это не так.