— Значит, вот какой ты стала, Арабелла, — произнес он, разглядывая меня. — Весьма неожиданно.

— Я никогда не собиралась следовать чьим-то ожиданиям, — ответила я, прогоняя наваждение, навеянное его близостью и запахом.

— Разумеется, у тебя свое видение допустимого поведения для девушки твоего статуса, — с ноткой иронии сказал он.

— И что же тебя на этот раз не устраивает? — холодно спросила я.

— О, нет, мне просто многое стало понятно, — с усмешкой произнес он.

— Что же именно? — я уже приготовилась услышать очередную гадость в свой адрес.

Он насмешливо посмотрел на меня, и во взгляде читалась откровенная неприязнь.

— Как минимум один момент мне точно ясен, — произнес Адриан, окидывая меня волной ледяного презрения. — Подобраться к отступнику Мадэну до тебя еще никому не удавалось. А все дело в том, что никто не пробовал это сделать через постель! Очень хитрый план, достойный девушки твоего статуса и моральных устоев!

Он выплюнул эти слова, а у меня поплыло перед глазами от столь несправедливых оскорблений. Обида накатила, и я не смогла сдержаться. Со всей силы я залепила ему звонкую пощечину, одновременно отстраняясь от него.

Музыка стихла. Все замерли, а наша пара была в центре всеобщего внимания. Я только что, на глазах у всего высшего света, прямо на балу, ударила наследника престола Империи Альдерамин! И не просто ударила, а залепила ему пощечину. Зеленые глаза полыхнули гневом, но он ничего не делал, только окидывал меня своим презрительным взглядом.

С меня было достаточно. Я развернулась и с гордо поднятой головой пошла на выход. Что-то в последние три года не везет мне на балах в императорском дворце. Все время приходится их покидать досрочно.

Слезы душили, но я дала себе установку, что не стану плакать на глазах у этих избалованных аристократов. Никто и никогда не увидит моих слез и моей слабости. Я вышла из зала под давящую тишину, и уже в коридоре, отойдя от бального зала на достаточное расстояние, побежала, не обращая внимания на изумленные взгляды гвардейцев. Я бежала с такой скоростью, как будто от этого зависела моя жизнь. Мне хотелось поскорей оказаться подальше от всего это. От Адриана и высшего света с их испорченностью.

Драконья сущность завопила, умоляя выпустить ее, расправить крылья и успокоиться чувством полета. Я даже знала, что как только окажусь на своем балконе, тут же обращусь. И мне плевать на все. Сейчас я хочу только этого. Мне это необходимо. Я слышала, как кто-то бежит за мной, но я не стала оборачиваться. Хочу побыть одна.

Адриан

Стоило ему только произнести эти слова, как он почувствовал себя самым последним негодяем. Весь вечер он наблюдал за ней. Весь вечер смотрел, как она танцует с другими, улыбается своим партнерам по танцу, и сходил с ума от ревности. Он понимал, что не имеет никакого права ревновать Арабеллу, она на отборе его брата, с ней приехала целая армия любовников, и она даже не скрывает свои близкие отношения с Крофордским, но ничего не мог с собой поделать.

Стоило ему увидеть, как очередной дракон обнимает тонкую талию Беллы, у него глаза наливались кровью, и хотелось убить каждого, кто смеет дотрагиваться до нее. Он миллион раз за этот вечер задавался вопросом, что такое с ним происходит, и почему эта драконица так на него действует, но не находил ответов.

Да, она красива, и не просто красива, а шедеврально прекрасна, но это не повод так сходить с ума! У нее же откровенно скверный характер и весьма низкие моральные качества. Адриан весь вечер пытался справиться со своей ревностью, напоминая себе, что Арабелла слишком легкодоступная девушка, и никак не достойна его внимания.

Несколько часов он терпеливо сдерживался, но, когда увидел, как Джон пытается пригласить Беллу на танец, не выдержал. Собственно, почему это он не может с ней потанцевать? Что ему мешает пригласить Арабеллу на танец и насладится ее близостью? Почему он должен отказывать себе в этом, если этого так сильно хочется?

Стоило ему взять ее за руку, как все тело будто пронзило молнией. Что-то неведомое потянуло его к ней, и потребовалась вся сила воли, чтобы прям там, в бальном зале, не поцеловать ее. Он не помнит, как вывел ее в центр зала, в голове стоял туман, а перед глазами мелькали какие-то искры и звездочки.

Когда заиграла музыка, и он обнял ее, ему в нос ударил ее запах, аромат спелой клубники, и он полностью потерял голову. Три года назад, на балу в Королевстве Стальных Клинков он впервые почувствовал ее запах, и с тех пор не мог его забыть. Никакая клубника не могла заменить ему удовольствие, что дарил один только запах Арабеллы.

Несколько минут он прибывал в самой настоящей эйфории, сполна наслаждаясь ощущениями, вызванными близостью Беллы. Он смотрел в ее глаза, и в них в эти минуты заключался весь его мир. Она стала центром его вселенной, и он ничего не мог с собой сделать. Только она имела значение, только ее он хотел видеть рядом с собой, и только с ней провести остаток жизни.

Адриан не знал, куда бы завели его эти мысли, но он с огромным трудом взял себя в руки, не поддавшись им. Белла никогда не станет его, она слишком запятнала свою репутацию. Он, как наследный принц, рано или поздно женится, а после брачного обряда, она не сможет его заинтересовать даже как любовница. У него будет одна драконица и на всю жизнь. И этой драконицей никогда не станет Арабелла Шергонская.

Чтобы окончательно прийти в себя, он стал говорить ей гадости, уговаривая себя, что должен ненавидеть ее, а не испытывать к ней, мягко говоря, симпатию. Он сам не понял, как у него вырвались эти слова, больше всего они были навеяны ревностью, и осознанием, что кто-то обладал Арабеллой, а он нет.

Еще никто и никогда не давал ему пощечин. Он даже не понял, как это произошло. Сиреневые глаза девушки метали молнии, и в них было столько затаенной обиды, что он сам возненавидел себя за сказанное.

Она вышла из зала, словно императрица, которая считает выше своего достоинства, находится в неподобающем ее высокому статусу обществе. И только после того, как дверь за ней закрылась, он понял, что повисла давящая тишина, и все смотрят на него. Вслед за ней кинулась толпа ее сателлитов, которые перед тем, как покинуть зал смерили его ненавистными взглядами.

Конечно, он же посмел обидеть их прекрасную принцессу!

Под взглядами придворных, Адриан направился к противоположному выходу из зала. Находиться здесь не было ни малейшего желания.

Выходя из бального зала, он услышал, как снова заиграла музыка, и послышались оживленные голоса. Бесспорно, принялись обсуждать произошедшее. Ну и пусть.

Он стремительно прошел по коридорам дворца, и вошел в свой кабинет. Ему срочно нужно было выпить и привести свою голову в порядок. Но в кабинете его поджидал весьма необычный гость. В его кресле сидела мадам Юлайна Холл собственной персоной.

— Вовремя, — улыбнулась она.

— Вовремя для чего? — не понял Адриан и вопросительно уставился на ведьму. — И как Вы здесь оказались?

На самом деле в коридоре дежурили гвардейцы, и было весьма странно, что они пропустили постороннего в кабинет наследника престола.

— Это мои маленькие женские хитрости, — лукаво улыбнулась ведьма.

— Я попрошу Вас покинуть мой кабинет сиюминутно, — раздраженно сказал Адриан, указывая Юлайне на дверь.

— Не переживай, Адриан, я покину твой кабинет. Только объясни с чего вдруг такая неприязнь ко мне? — она картинно округлила глаза и захлопала ресницами. Он ненавидел все эти женские уловки, и скрипнул зубами.

— Потому, что год назад, ты обманула меня! — прорычал Адриан. — Уходи!

— Разве? — улыбнулась мадам Холл. — Вспомни, я указала путь к твоей нареченной, но ты сам решил, что ею является Сюзанна Стафордская. Твоя судьба была в том лесу, вот только ты ошибся, выбрав не ту драконицу.

Он скептически посмотрел на ведьму, он и без ее комментариев уже понял, что выбрал не ту драконицу. Сюзанна не может быть его судьбой, так как раздражает его одним своим видом. Но он познакомился со всеми девушками, которые входили в свиту Сюзанны, и даже смотрел на них драконьими глазами. Ни одна из них не вызвала в нем даже искры. Они тоже не могут быть его нареченными.