8:6–8. В древности чудеса сочетались с высокой степенью достоверности. Пренебрежительное отношение к ним со стороны образованной элиты современного Запада совершенно неоправданно и характеризует скорее нашу культуру, чем природу этих чудес. Почти все современные культуры (кроме тех, что находятся под влиянием деистического рационализма или марксистского атеизма) признают реальность различных форм сверхъестественных явлений. Таким образом, те, кто отрицает чудеса только на основании априорных предпосылок своего философского мировоззрения, выступают как высокомерные догматики, а не как настоящие интеллектуалы, лишенные предубеждений.

8:9. Чудотворцы пользовались в древности большой популярностью; принимая во внимание славу еврейских магов в греко-римском мире, можно не удивляться, что и в Самарии объявился некий волхв. Как и во времена Ветхого Завета, лидеры ортодоксального иудаизма осуждали волхвование, но даже некоторые позднейшие *раввины позволяли себе заниматься магией, объясняя это стремлением проникнуть в тайны законов божественного творения.

8:10,11. В близлежащей Севастии греки почитали единое мужское божество, сочетавшее в себе черты различных богов языческого пантеона, и соответствующее женское божество. Подобный синтез логически продолжал тенденцию, развивавшуюся в среде образованных греков на протяжении столетий. Один писатель II в. предположил, что Симон был аватарой, реальным воплощением мужского божества, а его супруга Елена — воплощением женского божества.

8:12. Вероятно, евреям, знакомым с враждебным отношением *самарян к иудаизму, успех проповеди Филиппа показался просто удивительным. Для обращения в иудаизм самарянам, как обрезанным, было достаточно принять крещение; но такое обращение было крайне редким, если вообще имело место, поскольку для самарянина это было равнозначно отречению от своего народа. Преподнести Евангелие таким образом, чтобы самаряне приняли *Мессию, о котором возвещали иудеи, было со стороны иудея Филиппа поступком, который мог быть воспринят многими иудеями как предательство иудаизма. Филипп следует той же богословской программе повсеместного свидетельства, которая была намечена Иисусом в 1:8 и обоснована Стефаном в гл. 7.

8:13. Способность языческих магов совершать чудеса не отрицалась в иудаизме, но большинство его течений приписывали языческие чудеса Велиару (*сатане). Согласно Ветхому Завету, языческие волхвы могли повторить некоторые знамения Бога в малом масштабе (Исх. 7:11,22; 8:7), но их могущество явно было ограничено (Исх. 8:18,19; 9:11). Некоторые авторы утверждают, что Симон не был по-настоящему обращенным, о чем свидетельствуют его дальнейшие проступки (8:18–24), но это зависит от смысла, вкладываемого в понятие «обращение»; в тот период жалобы на неистинных обращенных и отступников раздавались не только в иудаизме, но и в христианстве (напр.: 1 Цар. 10:6; 16:14; 2 Пет. 2:21; 1 Ин. 2:19).

Преодолевающее межкультурные барьеры служение Филиппа могло вызвать недовольство консервативно настроенных членов иерусалимской церкви (8:12). Поэтому Лука счел необходимым рассказать об отношении иерусалимских *апостолов к деятельности Филиппа и о Божьем благословении этого служения.

8:14,15. С богословской точки зрения, работа *Духа многогранна (2:38,39), но в опыте церкви не все ее грани обязательно проявляются одновременно. Лука сосредоточивает внимание на той стороне деятельности Духа, которая наделяет верующих способностью пророчествовать, редко отмечая другие ее аспекты, известные из Ветхого Завета и раннего иудаизма; здесь под «принятием Духа», несомненно, подразумевается обретение способности пророчествовать, хотя слушатели Филиппа были уже обращены (8:12).

8:16. «Во имя Господа» — дословный перевод выражения, которое, вероятно, отражает встречающуюся в древних деловых документах формулировку и означает, что обращенные передали Христу право на владение их жизнью (впрочем, возможно, этот оборот указывает только на возраставшую в тот период неопределенность греческих предлогов).

8:17. В древнем иудаизме встречаются лишь редкие примеры возложения рук при молитве (один такой пример упоминается в Свитках Мертвого моря), но в ветхозаветную эпоху руки возлагались при молитве о благословении (Быт. 48:14–20).

8:18–24. Многие греки рассматривали чудеса, совершавшиеся *апостолами, как волшебство, но данный текст ясно показывает различие между чудесами волхвов и апостольскими чудесами, каковые напоминают скорее деяния ветхозаветных пророков. Волхвы могли купить магические формулы; но никто не может купить дар *Духа.

8:25. После того как в Деян. 6 была учреждена новая служба, первыми исполнителями которой стали свидетели, принадлежавшие к двум культурам, апостолы приступили, наконец, к выполнению порученной им миссии (1:8). Отнюдь не утверждая, что апостолы исправили ошибки, якобы допущенные Филиппом при обращении самарян (как полагают некоторые комментаторы), все повествование показывает, что они признали и утвердили правильность его действий.

Обращению чужеземца, который может стать свидетелем Евангелия в своем народе, Лука уделяет почти столько же внимания, сколько и духовному возрождению Самарии. Поскольку *самаряне считались народом, родственным иудеям, это было первое обращение настоящего язычника в христианство (вероятно, оставшееся неизвестным большинству в иерусалимской *церкви — 11:18).

8:26. Два пути вели на юг из Иерусалима: один через Хеврон в Идумею (Эдом), а другой соединялся с дорогой на побережье перед Газой и вел к Египту, причем на обеих дорогах было установлено множество римских дорожных знаков. Старая Газа лежала в руинах близ полностью эллинизированных городов — Аскалона и Новой Газы. Филипп не знал, кому он будет благове-ствовать на практически безлюдной дороге, ведущей в заброшенный город, а после духовного возрождения в Самарии это повеление могло показаться ему нелепым; но Бог часто испытывал веру, давая такие повеления (напр.: Исх. 14:16; 3 Цар. 17:3,4,9-14; 4 Цар. 5:10).

8:27. В легендах и мифах Средиземноморья Эфиопия изображалась как край земли (простирающийся от крайнего юга до крайнего востока), а наиболее часто упоминающейся особенностью эфиопов в еврейской и грекоримской литературе (а также в *Ветхом Завете — Мер. 13:23) была их темная кожа.

«Кандакия» (kan-dak’a) — по-видимому, династический титул эфиопской царицы, встречающийся и в греко-римской литературе; по преданиям, в этой земле правила царица-мать. Очевидно, она правила в Нубийском царстве (ныне Судан), которое лежало к югу от Египта и было известно с 750 г. до н. э.; его главные города — Мероэ и Напата (не путать с Абиссинией, которая стала называться Эфиопией в более позднюю эпоху и была обращена в христианство в IV в.). Это царство имело некоторые торговые связи с Римом, но вельможа и его окружение были одними из тех немногих эфиопов, которые посещали этот далекий север. Вероятно, он был из язычников, «боящихся Бога» (см. коммент. к 10:2). Как хранитель сокровищ, этот человек был высокопоставленным и влиятельным царедворцем.

Слово «евнух» (не всегда использующееся в буквальном смысле — Быт. 39:1 в LXX) означает «кастрированный». Хотя при дворах восточных правителей евнухам отдавали предпочтение, евреи осуждали эту практику, а закон исключал евнухов из израильского общества (Втор. 23:1); несомненно, эти правила были установлены, чтобы уберечь Израиль от кастрации мальчиков (Втор. 23:1). Но Бог не отвергал евнухов (Ис. 56:3–5, даже чужеземных; Прем. 3:14). Эфиопский «евнух» в Ветхом Завете оказался одним из немногих союзников Иеремии и спас ему жизнь (Иер. 38:7-13).

8:28. Большинство людей ходили пешком, состоятельные люди ездили верхом и только очень богатые и знатные имели колесницы; таким образом, евнух мог читать, сидя на колеснице.