3:27,28. В вопросе Павла сформулированы два пути приближения к «закону»: человеческими усилиями и верой (ср.: 7:6; 8:2; 9:31,32). Вера — единственно верный путь, как учит и сам закон (3:21,31).

3:29,30. Символом веры иудаизма было признание единственности Бога. Павел, таким образом, доказывает: если существует только один Бог, Он должен быть Богом и для язычников (см.: Ис. 45:21–25).

3:31. В иудейском учении противопоставляются понятия «упразднение» и «утверждение» закона. Поскольку закон учит праведности через веру (о чем Павел продолжает рассуждать в гл. 4), все, кто учит этому, утверждают закон.

Как родоначальник Израиля, Авраам являл собой образец веры; он служил также прообразом *прозелита (обращенного в иудаизм), поскольку до своего обрезания считался язычником. Иудейские читатели Павла верили, что они были избраны в Аврааме и что фактически все израильтянине спасутся по *благодати Божьей, если будут хранить верность завету с Богом. Язычники, которые хотели стать частью избранного сообщества, однако, должны были пройти через обряд обрезания и присоединиться к израильтянам, совершая праведные дела *закона, как Авраам.

Эта глава — пример типичного еврейского мидраша, или комментария, к Быт. 15:6. Участники иудейских и греко-римских дискуссий часто в качестве доказательства приводили примеры, и к этому ветхозаветному тексту еврейские учителя обращались особенно часто.

4:1. Риторические вопросы, которые служили связующим звеном со следующей темой, характерны для жанра *диатрибы. В иуда-истской традиции постоянно встречается выражение «отец наш Авраам».

4:2. Если иудаистская традиция и признавала кого-то праведником, то это был Авраам. Образцовый *фарисей, он служил Богу из любви; образцовый *прозелит, он привел многих язычников к вере в единого Бога. Он уничтожил идолов и твердо стоял на страже Божьей истины. В небиблейских иудейских преданиях часто утверждалось, что заслуги Авраама поддерживали или хранили Израиль в последующих поколениях. 4:3. Ссылаясь на библейский текст, раввины обычно предваряли цитату словами «что говорит Писание?» Еврейские учителя часто комментировали Быт. 15:6, где говорится о вере Авраама, истолковывая ее как «верность», одну из его заслуг. Павел же рассматривает ее в контексте Божьего обетования и подчеркивает слово «вменилось», т. е. «зачлось» — бухгалтерский термин из древних деловых документов об оплате кредита.

4:4,5. Продолжая разъяснять Быт. 15:6, Павел и здесь имеет в виду Авраама. Эта «вмененная праведность» сравнима с оправданием, которое может вынести суд, — признанием невиновности. Но то, что произошло с Авраамом, выходит за рамки простого объявления о прощении, и ни один еврейский читатель не воспринимал провозглашенное Богом оправдание как чисто правовой акт: когда говорит Бог, Он творит новую реальность (Быт. 1:3); см.: Рим. 6:1-11.

4:6–8. Используя раввинский принцип толкования gezerah shavah, связывающий тексты, содержащие одно и то же ключевое слово или выражение, Павел ссылается на Пс. 31:1,2, где разъясняется значение слова «вменять». Опуская следующую строчку о нравственной стороне праведности (не имеющей отношения к рассматриваемой здесь теме), Павел указывает, что «покрытие» в этом псалме основывается на Божьей благодати, а не на безгрешности псалмопевца (Пс. 31:5). Пс. 31 приписывается Давиду. 4:9. «Блаженство» — это то, о чем говорится в 4:7,8; в традиционной иудейской манере Павел разъясняет детали цитируемого им текста.

4:10. Здесь Павел обращается к другому методу толкования из арсенала раввинов — контексту. Вера была вменена Аврааму в праведность более чем за тринадцать лет до его обрезания (Быт. 15:6; 16:3,4,16; 17:24,25; некоторые еврейские комментаторы называют более длительный срок — двадцать девять лет). Этот факт подвергает сомнению исключительное значение, придававшееся в иудаизме обрезанию, хотя еврейские учителя были правы в том отношении, что в Ветхом Завете обрезание представлено как знамение завета.

4:11,12. Обрезание было знамением завета (Быт. 17:11; *Книга Юбилеев 15:26); но Павел истолковывает его как «печать» предшествующей (prior) праведности Авраама, засвидетельствованной в Быт. 15:6. Евреи, вероятно, с негодованием восприняли рассуждения Павла о том, что язычники являются равноправными наследниками Авраама без всякого обрезания. Одно дело говорить, что необрезанные язычники могут быть спасены, если будут соблюдать семь «Ноевых заповедей» (см. коммент. к 1:19,20), но совсем другое — поставить их на один уровень с иудеями. 4:13. Аврааму была обещана в наследство «земля»; но в еврейском языке это слово означает не только страну или надел земли, но и Землю как планету, и иудейские комментаторы издавна утверждали, что Авраам и его потомки унаследуют весь грядущий мир.

4:14–16. Павел побуждает читателя выбрать между совершенной праведностью через веру (основанную на Божьей *благодати; иудаизм признавал благодать) и совершенной праведностью через знание *закона, что делало Израиль более праведным, чем язычники, независимо от веры.

4:17. Иудаизм признавал, что Бог вызывает к жизни то, чего не существовало, Своим словом (напр.: Быт. 1:3). Павел говорит, что обетование, данное Богом Аврааму, было достаточным основанием для превращения язычников в Его детей (особенно потому, что Бог предназначил Аврааму стать отцом многих народов, прежде чем повелел ему обрезаться — Быт. 17:5).

4:18–22. Вера, как показывает пример Авраама, — это не пассивное согласие с тем, что говорит Бог, а неизменная приверженность Божьему обетованию, за которое верующий готов отдать жизнь. На уровне смыслового содержания Павел не расходится здесь с Иаковом (Иак. 2:14–26). Не исключено также, хотя об этом нельзя говорить с уверенностью, что Павел имеет в виду жертвоприношение и чудесное спасение Исаака, сына Авраама (Быт. 22).

Никто не может хвалиться перед Богом (2:17; 3:27; 4:2), но у верующих есть причина для похвальбы иного рода — надеждой на восстановление славы (5:2; ср.: 3:23), скорбями (5:3) и Богом через Христа (5:11).

4:23–25. Здесь Павел переходит к распространению приведенного им толкования праведности Авраама на своих читателей. Древние учителя (еврейские и греко-римские) часто использовали примеры, чтобы убедить своих слушателей и читателей изменить образ мыслей и действий.

5:1. «Мир» означает согласие между двумя личностями гораздо чаще, чем просто личный покой и умиротворенность; таким образом, Павел имеет в виду, что верующий всегда пребывает в согласии с Богом.

5:2. Под «надеждой славы Божией» Павел, вероятно, подразумевает восстановление «славы» Адама (3:23); возможно, здесь содержится аллюзия на *ветхозаветные *пророчества о том, что Бог будет прославлен в среде Своего народа (напр.: Не. 40:3; 60:19; 61:3; 62:2).

5:3,4. Последовательность, наблюдаемая в этих стихах (скорби, терпение, опытность, надежда), представляет особый *риторический прием под названием «нанизывание», нередко встречающийся и в других текстах. Павел снова демонстрирует умение донести мысль, свободно пользуясь всем разнообразием средств, имевшихся в культуре того времени. Философы говорили, что тяжелые испытания доказывают истинную мудрость человека, который не настолько глуп, чтобы позволить им возобладать; истинный мудрец будет сохранять спокойствие в испытаниях. Ветхий Завет и еврейские предания рассказывают о мужчинах и женщинах, которых Бог проверял и закалял в испытаниях (хотя Ветхий Завет не умалчивает и о внутренней борьбе, которую испытывали такие библейские герои, как, напр., Давид и Иеремия, далеко не всегда пребывавшие в безмятежности).

5:5. Евреи рассматривали *Святого Духа прежде всего как Духа, наделяющего пророков способностью слышать Бога и говорить от Его имени. В данном контексте Павел имеет в виду, что Дух указывает на крест (5:6–8), и тем самым дает христианам возможность ощутить Божью любовь к ним. Во многих еврейских преданиях представлялось, что Дух доступен лишь наиболее достойным; здесь же Он преподносится как дар. Об «излитии» Духа см. в Иоил. 2:28. 5:6–9. Образованные греко-римские читатели прекрасно знали греческую философскую традицию, согласно которой «добродетельный человек» чрезвычайно редок. Готовность отдать свою жизнь за кого-то другого греки считали героизмом, но подобное самопожертвование встречалось редко; среди иудеев такой героизм не особенно одобрялся.