1:5,6. Ветхий Завет обещает, что верный остаток из всех народов возвратится к Богу; Исаия связывает возвращение этого остатка с миссией раба (42:6; 49:6; 52:15). Термин «народы» здесь вполне уместен, поскольку в римской *церкви были представители и иудеев, и язычников. В Риме, крупнейшем городе Древнего мира, жили представители всех средиземноморских культур.

1:7. Понятие «святые», или «избранные», восходит к ветхозаветному образу народа Божьего, отделенного Богом для Себя. Как и Павел, они тоже «призваны» (1:6,7); Павел рассматривает их как сонаследников своего служения, а не как людей, занимающих более низкое положение.

Обычным греческим приветствием было пожелание «радоваться» (chairein в Иак. 1:1) — греческое слово, родственное понятию «благодать» (charis); евреи приветствовали друг друга словом «мир», и письма обычно начинались со слов «благодать вам и мир». Павел использует это стандартное приветствие, пожелание добра, в христианской молитве: «Благодать вам и мир от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа». (О молитвах-пожелай иях см. в коммент. к 1 Фес. 3:11.) Помещение Бога Отца и Иисуса на один уровень как подателей благодати и мира возвышает Иисуса над ролью, которую, по представлениям иудеев, мог бы исполнить какой-либо обычный человек. Бог в иудаизме также именовался «Отцом» (обычно «Отец наш»).

353

12 Зак. 3959

Если проследить, как Павел использует многочисленные «ибо» и другие «объясняющие» служебные слова, можно заметить, что его аргументация продолжается без остановок на протяжении всей главы. Как и молитвы, благодарности были в древности обязательным элементом вступительной части послания, и когда Павел опускает их (напр., в Послании к Галатам), это не может остаться незамеченным.

1:8. «Все дороги ведут в Рим»; благодаря связям Рима со всеми концами империи, христиане повсюду были осведомлены о вере своих собратьев в столице.

1:9. Современный эквивалент выражения «духом моим» звучит как «всем сердцем». Обычно в свидетели призывали Того, Кто хорошо знает человеческое сердце — Бога; но Павел избегает клятвенных формулировок, подобных упоминаемым в Мф. 5:33–37 (клясться чем-либо). Повторяющиеся молитвы иногда называли «воспоминанием», или напоминанием Богу о людях, за которых они возносились.

1:10. Благочестивые иудеи могли проводить целые часы в молитве; многие молились во время утренних и вечерних жертвопрйно-шений в храме. О выражении «воля Божья» см. в коммент. к Деян. 18:20; о планах Павла посетить Рим см. в Деян. 19:21 (в последующих главах Книги Деяний рассказывается о том, как он, в конце концов, добрался туда).

1:11,12. Острое желание увидеться с другом всегда особо подчеркивалось в древних письмах, которые были призваны передать ощущение атмосферы присутствия, когда писатель и читатель (как это часто происходит) находятся далеко друг от друга.

1:13. Такие обращения, как «возлюбленные», «братья и сестры» или «братия», были обычны в письмах. О «народах», т. е. язычниках, см. в коммент. к 1:5,6, хотя необходимо отметить, что в 1:13–15 Павел особо обращается к язычникам (11:13). В древних городах проживало многоязычное население; но закрытие морской навигации на зиму, нужды других *церквей и большие затраты на путешествие — все это задержало прибытие Павла.

1:14,15. Греки рассматривали все остальные народы мира как «варваров»; кроме того, себя они считали мудрыми, а всех остальных — невеждами. Некоторые образованные евреи причисляли себя к грекам, но сами греки считали их варварами. В ст. 16 Павел приведет еврейскую точку зрения на первенство среди народов, но здесь он пользуется классификацией греков; в обоих случаях он подтверждает, что Бог один для всех, независимо от расы или национальности.

1:16. Ст. 16, 17, по-видимому, представляют собой proposition или основное положение, с которого Павел начинает раскрывать свою тему. Он подчеркивает, что радостная весть предназначена для всех людей (о межнациональной напряженности в Риме см. во введении); если для иудеев и греков (греки относились к иудеям с наибольшей неприязнью), то и для всех остальных народов. 1:17. «Правда Божия» («праведность») в *Ветхом Завете (и в *Свитках Мертвого моря) являет собой свойство характера Бога, посредством которого Он оправдывает Свой народ, подтверждая тем самым, что верность Ему разумна. Таким образом, праведность Бога непосредственно связана с «оправданием», или признанием невиновности в юридическом смысле.

Еврейский и греческий варианты Авв. 2:4 отличаются местоимением («своею верою»), которое Павел опускает (поскольку данная деталь не влияет на его рассуждения). В контексте Авв. 2:4, праведные — это те, кто переживет суд, поскольку они имеют веру (т. е. верны Богу). (Библейская вера, ведущая к спасению, была не пассивным согласием, а действенной силой, подчиняющей человеческую жизнь требованиям Бога. Это была непреклонная уверенность, которая не могла не отразиться на образе жизни верующего; ср.: Рим. 1:5.) Павел относит этот текст к тем, кто доверяет Христу, и потому избавлен от осуждения на последнем суде. То, что современникам Павла была понятна эта аналогия, подтверждает сходное использование текста Авв. 2:4 в *Свитках Мертвого моря».

Рассуждение Павла имеет сходство с рассуждениями в Книге Премудрости Соломона, популярном еврейском произведении, хорошо известном в тот период, а потому читателям послания доводы Павла были совершенно ясны.

1:18. Понятие «небо» служило у евреев иносказательным именованием Бога, и данное выражение является характерной еврейской формой высказывания «Бог гневается» (Павел использует слово «открывается» как параллель к ст. 17). Истина, которую подавляют нечестивые, есть истина о характере Божьем (1:19,20), которую они искажают своим идолопоклонством (1:23). 1:19–22. Философы-*стоики полагали, что природа Бога явлена в Его творении; *Цицерон в это время даже утверждал, что на земле нет ни одного народа, который был бы настолько нецивилизованным, что отрицал бы существование богов; наряду с другими он заявлял, что человеческий разум сам по себе указывает на то, каков есть Бог. Иудеи, расселившиеся по всему грекоримскому миру, использовали этот аргумент, убеждая язычников обратиться к истинному Богу. Даже *раввины рассказывали увлекательные истории о том, как Авраам, дойдя своим умом до первопричины, доказал своим собратьям-язычникам, что в действительности есть только один истинный Бог. Согласно еврейским преданиям, Бог дал Ною семь законов, которые должны были соблюдать все народы (в том числе был и запрет идолопоклонства). Но, в отличие от Израиля, который должен был соблюдать 613 предписаний *закона (по подсчетам раввинов), большинство язычников не выполняли даже семь законов, данных Ною. 1:23. Позднейшая иудаистская традиция трактовала идолопоклонство как последнюю стадию деградации человека, на которую его низводят греховные побуждения (см. ком мент, к 7:10,11); это был один из тяжелейших грехов. Павел описывает языческое идолопоклонство выразительными средствами *Ветхого Завета, черпая их из отрывков об идолопоклонстве Израиля (Втор. 4:16–20; Пс. 105:20; Иер. 2:11); это подготавливает почву для его обращения к еврейским читателям в гл. 2.

Языческие боги в мифах предавались позор-ным страстям; тот, кто им поклонялся (1:23), в конце концов, делал то же самое. Павел утверждает, что искаженное представление о характере Бога приводит к извращенным сексуальным связям между людьми; древние иудеи признавали, что и идолопоклонство, и разврат характерны для язычников.

1:24,25. Повторяющаяся фраза «и предал их Бог» (1:24,26,28) отражает действие Божьего гнева (1:18): Он предоставляет людей самим себе, и они предаются пагубным страстям. Как и в Ветхом Завете, Бог может допустить ожесточение сердец (напр.: Ис. 6:9—11; 29:9—12; Иер. 44:25–27; некоторые авторы называют это «наказанием слепотой»); ср.: Пс. 80:13 (об Израиле). 1:26,27. Греческие мужчины часто были бисексуальны; гомосексуализм не просто одобрялся (некоторые писатели, напр. ораторы в «Пире» Платона, предпочитали его гетеросексуальным отношениям), но основы этой культуры даже использовались в воспитании мальчиков. Мужчины и женщины воспитывались и росли отдельно, и мужские связи упрочивались, становились теснее. Очевидно, вследствие дефицита женщин (который связан с убийством младенцев женского пола), браки часто совершались между тридцатилетними мужчинами и четырнадцатилетними девушками, которых мужчины воспринимали как детей. Мужчины до заключения такого брака имели доступ только к трем формам сексуального общения: с рабами, проститутками и другим мужчинами. (Сексуальные развлечения с мальчиками были любимым времяпрепровождением греков того времени.)