Английские газеты кричали о нарушении испанского нейтралитета, требуя ухода или разоружения русских броненосцев. Рожественский отдал приказ загасить топки на броненосцах, оставив по одному котлу для поддержания электрического освещения и вентиляции, и ввести строжайшую экономию пресной воды. Отряд английских крейсеров подошел к Виго, блокировав порт.

14 октября около 13:00 Рожественский получил от местного губернатора уведомление, что он может погрузить на броненосцы только 400 тонн угля. На погрузку дано 18 часов. Погрузка должна производиться под строгим наблюдением испанских портовых властей, чтобы гарантировать соблюдение испанского нейтралитета. Немедленно на все корабли был передан приказ Рожественского: успеть за это время погрузить по 800 т угля, чтобы утром 15 октября уйти из Виго. На погрузку угля на «Суворове» вышли все, включая священника. Испанские наблюдатели накачивались в это время способствующими напитками в кают-компании «Суворова».

Уголь погрузили, но утром 15 октября пришел приказ из Петербурга: 1-му отряду оставаться в Виго впредь до улаживания дела с Гулльским инцидентом, ожидая дальнейших распоряжений. Первая задержка из Петербурга.

«Мы больше всего боялись, — писал родным будущий герой Цусимы лейтенант Петр Александрович Вырубов, — чтобы не напортила наша милая дипломатия и чтобы не пришлось разоружиться или возвращаться в Либаву». 

С верою и крепкой надеждой

Вечером 15 октября вышел и был прочитан при собрании офицеров и команд знаменитый приказ Адмирала:

«Сегодня, 15 октября, ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР осчастливил нас нижеследующей Всемилостивейшею телеграммой:

“Мысленно, душою с вами и Моей дорогою эскадрой. Уверен, что недоразумение скоро кончится. ВСЯ РОССИЯ С ВЕРОЮ И КРЕПКОЙ НАДЕЖДОЙ ВЗИРАЕТ НА ВАС.

Я ответил ГОСУДАРЮ: “Эскадра единою душою у престола ВАШЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА”.

— Так ведь, товарищи? Что повелит ЦАРЬ, то и сделаем. Ура!»

— А жаль, что не дошло до разрыва с Англией! — полушутя, полусерьезно заявил капитану 2-го ранга Семенову лейтенант Богданов, старый знакомый его со времен штурма фортов Таку.

— Почему так?

— Да потому, что тогда, как вышли бы в море, тут нас сразу же и раскатали бы! А теперь — извольте за тем же самым ехать так далеко! 

Для лучшей участи и на пользу крысиного царства…

Вечером 16 октября на «Суворов» пришло сообщение, что по поводу инцидента в Северном море будет назначена международная следственная комиссия, и с каждого корабля в качестве свидетеля откомандировываются в распоряжение комиссии по одному офицеру для дачи показаний. С «Суворова» был послан капитан 2-го ранга Кладо, будущий злой гений 2-й эскадры.

Семенов говорит, что его, да и других офицеров, удивило это назначение, поскольку большую часть «инцидента» тот проспал. К тому же в штабе адмирала Рожественского Кладо был как бы представителем самого Скрыдлова, Командующего флотом Тихого океана. Только что прибыл с театра военных действий и хоть сам, как и его патрон, не воевал, «но стоял, можно сказать, в центре дела».

«- Вы где же думаете догнать эскадру? — не удержался я, чтобы не спросить отъезжающего. Он ответил как-то неопределенно, уклончиво.

…Лейтенант Свенторжецкий, оказавшийся, как и я, случайным свидетелем этой сцены, взял меня под руку и с таинственным видом заявил:

— Знаете примету? Говорят, что еще задолго до пожара крысы покидают корабль. Чуют! Инстинкт! Они — звери умные, берегут свои головы для лучшей участи и на пользу крысиного царства…»^{167}

Как видим, достойный офицер штаба своего достойного «Командующего-в-приглядку-Тихоокеанским флотом» адмирала Скрыдлова капитан 2-го ранга Кладо за время недолгого своего пребывания на 2-й эскадре успел произвести на соплавателей вполне определенное впечатление.

18 октября на «Суворов» пришла телеграмма из Петербурга с разрешением следовать далее. 19 октября в 07:00 «Князь Суворов» вывел отряд из Виго. Крейсер «Эстрамадура» сопровождал броненосцы до выхода из территориальных вод.

Но не успели скрыться из вида испанские берега, как на траверзе эскадры снова появился старый «приятель» эскадры британский крейсер «Ланкастер», к которому вскоре присоединилось еще пять крейсеров. На всех кораблях отряда сыграли боевую тревогу и навели на англичан орудия. Вскоре отряд остановился из-за повреждения «Орла». Чувство, с которым смотрели русские моряки на наглых «нейтралов», выразил в письме домой флагманский инженер эскадры Евгений Сигизмундович Политовский:

«Когда броненосцы остановились, то англичане, вероятно, приняли эту остановку за враждебную демонстрацию. Они быстро собрались за кормой отряда и выстроились в боевой порядок. Ну и мерзавцы же!

Это вечный враг России, коварный, сильный и всюду нахальный».

Вечером на «Суворове» состоялась панихида в память десятилетия кончины Императора Александра III.

Английские крейсеры окружили русский отряд полукольцом. Число их увеличилось до десяти. «Ланкастер» вызывающе шел в полукабельтове от «Суворова». Английские корабли всю ночь конвоировали отряд, а утром 21 октября, убедившись, что броненосцы идут в Танжер, круто повернули на восток — в Гибралтар.

Танжер принял русских моряков с полным радушием. Губернатор встретил приехавшего к нему с визитом адмирала Рожественского как дорогого гостя, приветствовал от имени Султана и предложил стоять на рейде сколько угодно и делать что угодно.

С приходом эскадры в Танжер английский консул, как верный союзник Японии, подал протест по поводу нарушения марокканского нейтралитета боевыми кораблями воюющей стороны. Ответ представителя Его Величества Султана[184] Марокко достоин того, чтобы воспоминания о нем сохранились в веках. Гордому британцу было отвечено:

«Его Величество Султан Мароккский не только не осведомлен официально о войне между Россией и Японией, но даже не состоит в сношениях с правительством последней, и вряд ли слыхал об этом отдаленном государстве.

Что, во всяком случае, по завету Пророка, всякий странник приносит с собой благословение Божие под кров, его приютивший. Его не спрашивают: кто он? откуда он? куда направляется? — ибо нет закона более священного, чем закон гостеприимства.

Что если когда-нибудь на рейд Танжера придут японцы, то они могут быть уверены в таком же радушном приеме».

Не правда ли, сейчас, сто лет спустя, можно только лучше понять нашего друга капитана 2-го ранга Семенова, оценившего этот бесхитростный завет, свято хранимый со времен седой древности, значительно выше деклараций о нейтралитете, измышленных современной дипломатией?

В 9 часов вечера того же 21 октября снялся с якоря и ушел в море к Суэцу отряд контр-адмирала Фелькерзама в составе «Сисоя», «Наварина», «Светланы», «Жемчуга», «Алмаза» и транспортов. 23 октября в 07:00 основные силы 2-й эскадры покинули Танжер и направились в Дакар в строю двух кильватерных колонн.

Танжер — Дакар

«Суворов» вел эскадру через просторы пустынной Атлантики, держась в стороне от судоходных путей. За кормой эскадры в строю фронта шли английские крейсера. 25 октября в 19:00, перед заходом солнца, на горизонте обрисовались горные вершины Канарских островов с пиком Тенерифе. На широте Канарских островов англичане дружно развернулись и ушли на север.