— Я тут подумал, — сказал Рейз, прижался всем телом сзади. — Майенн ведь поощряет самые разные виды огня.

— Мм, — согласилась она.

— И пламенную страсть тоже, — Рейз потерся носом о шею. — Давай хорошенько почтим твою богиню, пока Калеб не пришел.

Он подался бедрами вперед, Силана охнула. Нужно было отказаться — хотя Майенн и правда поощряла… разные виды огня. Особенно в Майенн-ан-Дотейн.

— Рейз, мы же не успеем. Калеб…

— Мы будем очень стараться, — шепнул он.

Конечно, именно тогда в дверь позвонили.

Рейз протяжно застонал и отстранился:

— Я так и знал, что он придет раньше. Он что, следит за нами?

Силана и сама почувствовала укол разочарования, и тут же — вины. Она ведь сама пригласила Калеба и очень ждала его прихода.

Она выпрямилась, поймала Рейза за руку, когда он хотел уже идти открывать дверь.

— Рейз…

Он удивленно посмотрел на нее. Силана чувствовала, как горят щеки, но не чувствовала стыда. Поднесла его руку к губам, легко прикусила кончики пальцев:

— Когда я вернусь с празднования, мы обязательно "хорошенько" почтим Майенн. Несколько раз.

Он смотрел, будто завороженный. Силана улыбнулась:

— Но сначала все остальное.

Калеб влетел в дверь, в брызгах дождя, оставляя грязные следы на полу, и замер после окрика Рейза:

— Эй! Здесь чисто вообще-то.

Калеб застыл, потом посмотрел вниз на следы и нахмурился:

— Прости, Силана.

В руках он держал коробку, перевязанную лентами — желтой и красной. Вода с полей его шляпы текла на крышку.

— Это тебе, — Калеб протянул подарок. — Надеюсь, не напутал с размером.

В коробке было платье. Легкое и летнее, нежного, светло-голубого оттенка.

— Просто увидел, подумал о тебе. Я знаю, ты такое любишь.

Оно было похоже на то, что Силана откопала в тюках, после возвращения с войны. То было старым и выцветшим, и по вороту были черные точки плесени, которые она потом скрывала под вышивкой.

Силана приняла коробку, улыбнулась с благодарностью — не за новое платье. За то, что Калеб пришел в мамин дом, где в тенях жили его собственные кошмары. За то, что простил, и за то, что понимал.

Поначалу Силана и Рейз хотели переехать, несколько месяцев выбирали дома, но так и остались.

Калеб не возражал.

— Спасибо. Я буду хорошо о нем заботиться, — пообещала она.

— Это же просто платье, — буркнул Рейз. — Чего о нем заботиться? Носи и стирай. Ничего особенного.

Калеб усмехнулся:

— А какой подарок сделал ты?

— Я ей подарок ночью отда…

— Рейз! — Силана начинала подозревать, что они это специально.

Рейз смущенно кашлянул, отвел взгляд:

— Я цветы подарил.

Калеб фыркнул:

— Бедный соседский цветник.

Потом они еще какое-то время обменивались уколами и подначками, но уже лениво и по привычке. В перерывах между глотками чая и кусочками пирога. Силана сидела между ними на кухне, за старым столом с поцарапанной столешницей, и вспоминала, как они с Калебом бегали вокруг этого стола в детстве.

Силана убегала, зажав в руке последнюю конфету, а Калеб делал вид, что вот-вот догонит, хотя, конечно, мог бы сделать это без труда. Просто подыгрывал.

После ужина Силана переоделась в парадное жреческое платье. Алое, такое, как носили теперь жрицы Авроры.

— Я отвезу тебя до ритуального холма, — предложил Калеб. И Силана согласилась.

Поцеловала Рейза на прощание и шепнула:

— Не ложитесь спать. Дождитесь моего возвращения.

Он подмигнул в ответ:

— Договорились.

В экипаже Силана сидела с Калебом рядом, он прижимал ее к себе, и молчание у них было одно на двоих. Уютное и счастливое, как в детстве. Дорога к ритуальному холму вилась вверх, над городом, в сторону от княжеского дворца.

Силана попросила остановить на полпути, потому что пламя внутри звало ее — вперед и вверх, грело изнутри кончики пальцев.

— Ты стала такая красивая, — сказал Силане Калеб на прощанье. — И такая сильная.

— Мне просто есть кого защищать.

Она спрыгнула с подножки экипажа в грязь, не боясь испачкать платье. Потянулась к силе внутри себя. Капли дождя зашипели, испаряясь, не касаясь ее кожи.

— Мне пора, Калеб.

Ее звала сила. Та, что кипела в воздухе и земле, что наполняла каждый вдох и выдох — огненный танец Майенн.

— Я подожду твоего возвращения.

Силана пошла вперед, не оборачиваясь, сбрасывая искрами за спиной — мелкие проблемы и неурядицы, человеческие страхи и надежды, вспоминая — как это. Быть силой, быть пламенем.

Они шли вместе с ней — другие жрицы, алые и белые. Сияющие фигуры, излучавшие тепло. Верховная, Аврора, те, кто были с ней в день нападения Вейна.

Они шли вместе с ней — все ее мертвые. Все, кого она не спасла.

Шли вместе с ней — все, кого она любила и хранила внутри.

Они шли вперед, к черте, к ласковой черноте, и они застыли на самой вершине.

Там Силана рассмеялась, отпуская свою радость и свою благодарность искрами вверх. Искры летели в небо.

Госпожа моя в пламени, ты последняя черная ночь, и финальная черта. И бесконечный огненный танец. Ты — сила, кипящая тысячами форм, и последнее звенящее молчание.

Ты, что была до меня, и пребудет после.

Ты, что смотрит моими глазами, что тянется жить и творить новое пламя.

Славься.

Конец.