— А еще именно ваше пламя может все исправить. И, раз уж вы можете помочь, помогайте. Это и в ваших интересах.

Силана встала рядом с ним, аккуратно коснулась ладонью его руки, и добавила:

— Вы ведь знаете, что Храм не устоит. Именно поэтому пустили меня внутрь, вы понимаете, что без меня вам не выжить. Зачем теперь врать?

— Я не вру, — резко отозвалась Верховная. — Храм под угрозой, и заклинание может ослабить нашу защиту. Тогда твари снаружи прорвутся. Но это не значит, что мы станем твоей личной армией, Силана. Если ты готова помочь нам, мы сможем выбраться все вместе. Если ты хочешь только запятнать нас так же, как запятнала себя… мы не пойдем на это.

Они все в это верили, считали, что пламя и способность убивать делали Силану грязной. И Рейза это бесило.

— Чего вы от меня хотите? — тихо спросила Силана.

— Какая разница, чего они хотят? — не вытерпел Рейз. — Ты рисковала собой, чтобы помочь им. И в ответ они поливали тебя грязью. Хотя им стоило бы присмотреться к себе.

Он оглядел жриц и усмехнулся:

— Вы все так трясетесь над своей чистотой, над своей верой. Так гордитесь, что нашли идеальное оправдание отсиживаться в безопасности. «Все, лишь бы не убивать. Наша вера не позволит». Но вы готовы отправить Силану убивать за себя, готовы оставить меня за порогом на верную смерть. И грозились выгнать нас обратно, к чародеям, тварям из крови и ирбис еще знает к чему. Прямо сейчас снаружи умирают люди, которым вы могли бы помочь. Из-за мудака, с которым вы заключили союз. По мне, вы поздновато спохватились. Вы ничем не отличаетесь от убийц. Или что, ваша Майенн разрешает убивать, лишь бы не лично?

— Помолчи, — вмешалась одна из жриц, и он не стал церемониться, перебил грубо:

— Нет, это вы заткнитесь. Нравится вам или нет, но вы будете меня слушать. Хотя бы потому что у меня в руке меч и я не побоюсь пустить его в ход. Так что слушайте очень внимательно. Силана захотела вас спасти. И вы сейчас рассуждаете о том, достойна ли она? А почему бы не посмотреть на себя. Стоит ли вас спасать? Стоит ли рисковать собой, стоит ли убивать других? Чародеев, которые служат Вейну, тварей, которых он наплодил. Что в вас такого ценного? Пламя, которое никого не спасет? Достоинство, от которого никому не легче? Чудеса, которые не случились?

Жрицы молчали, сверлили его злыми взглядами, но не перебивали. А Рейз чувствовал себя, как на Арене, как под тяжелым, пристальным взглядом толпы.

— Силана рассказывала мне про ваши порядки. Про то, что пламя не игрушка, и нельзя исцелять всех. Что это обесценит жизнь. Я ничего об этом не знаю. Я знаю, что городу вы нужны. Нужны вещи, которые только вы способны делать. Этот город заражен Вейном, и, если вы не используете пламя, чтобы уничтожить заразу… больше не будет другого шанса, не получится переиграть или исправить. Это исцеление не выйдет отыграть наполовину, так же как невозможно кого-то чуть-чуть спасти.

Он сделал долгий вдох и заставил себя говорить мягче, спокойнее:

— Я ведь не слепой. Я знаю, что вам страшно. Страшно выбраться за пределы своего Храма, остаться без защиты. Страшно рисковать собой, но Храм — это не стены. Это вроде как-то, что вы храните в себе. И если так, идите вперед. Пусть ваш Храм вас защищает. Иначе чего стоит ваша вера, если вы даже в такую малость не верите?

Рейз выдохнул и замолчал сам. Силана могла бы что-то добавить, но она ничего не говорила.

Аврора сделала шаг вперед и сказала:

— Хорошо. Я готова помочь.

По залу прокатился шепот, стал громче, но ответил ей не кто-то из зала, не Силана и не Рейз. Ей ответила Верховная:

— Если ты уйдешь и станешь алой жрицей, Храм от тебя отречется.

— Я знаю. Я долго цеплялась за Храм, но теперь я думаю… чего я боялась? Майенн не отвернется от меня, а я от нее. Мое пламя останется со мной. Это одно из чудес, которые дала мне Богиня. Я отвечаю только перед ней. Когда я думаю о том, что творится снаружи, — она криво улыбнулась, — я готова сжигать алых тварей на улицах. Мне не стыдно и не страшно за это ответить.

Она сделала несколько шагов вперед и остановилась рядом с Силаной:

— Эти стены не устоят. Их разрушат творения Вейна или его чародеи, но Святилище может продержаться дольше. Вы хотели использовать Силану, чтобы защитить его… но, возможно, мы слишком долго защищали стены. Возможно, пришла пора защищать то, что внутри.

Рейз видел, как Силана отозвалась на ее слова, как улыбнулась с благодарностью, после того, что сказала Аврора. И почему-то понял: она думала о том, что было внутри нее самой. Ее и всех жриц.

Они не нравились Рейзу, он им не доверял, но в них текло то же пламя, что и в Силане. Что-то общее связывало этих женщин.

И после Авроры одна за другой они вставали и подходили к Силане. Это давалось им нелегко, Рейз видел. И понимал.

Но в конечном итоге они все стояли рядом с Авророй. Все, кроме Верховной.

— Вы не пойдете с нами, — тихо сказала Силана. — Даже, чтобы спасти себя. Даже, если это правильно.

— Не пойду, — спокойно и веско ответила Верховная, оглядела святилище по сторонам. — Я отдала Храму долгие годы. Я встретила здесь моего первого мужа, в этих стенах играли мои дети. Здесь то, что для меня важно. То, что я до конца сохраню в себе, родилось в этих стенах. Мой Храм не бросил меня, когда я горевала и когда была счастлива. И я не брошу мой Храм.

— Мне жаль, — сказала Силана.

— Все, что создала Майенн, было рождено из огня. И как всякий огонь однажды исчезнет, — Верховная встала. Величественная, такая, какой Рейз увидел ее в первый раз, и протянула руки ладонями вверх. Крохотные искры сорвались с ее ладоней, и полетели вперед, касаясь каждой из жриц. — Пусть хранит вас Госпожа в Пламени, — и совсем тихо. — Отпуская искры и любуясь ими.

Жрицы отозвались как единый голос:

— Не сожалея, что они погаснут.

А потом Силана пошла вперед, к дверям святилища, и остальные жрицы последовали за ней. Рейз задержался на пороге, посмотрел на Верховную и подумал — должно быть, когда-то она была по-настоящему красивой женщиной. Должно быть, когда-то ее жизнь могла обернуться совсем иначе.

Всего мгновение — он замер на пороге и кивнул — как мог бы кивнуть бойцу на Арене. Кому-то, кто сделал свой выбор и не сожалел. Кому-то, в ком увидел чуть больше, чем противника.

Крохотное мгновение, а потом Рейз пошел прочь.

***

За высокими стрельчатыми окнами Храма переливалось полупрозрачное, светящееся полотно магической защиты. А сквозь него, поодаль, Рейз видел големов крови и новых чародеев, которые стояли в магической схеме вокруг.

— Скоро они прорвутся? — спросил он. Големы — сгорбленные, массивные, возвышались как гигантские валуны, и было в их фигурах что-то тревожное. Почти неразличимое взглядом движение — будто биение пульса под их красной шкурой.

Силана смотрела на них, не отрываясь и хмурилась:

— Я не знаю. Через час, может, через полтора.

— Почему эти твари не нападают? — Он думал, что големов пустят в бой, что они будут биться в магический щит, как в дверь, пытаясь разломать. Но они замерли неподвижно.

— Они состоят из магии. Чародеи вытягивают магию големов и вливают в свою схему. Это намного эффективнее, чем пытаться сломить защиту грубой силой.

— Но если вдруг что-то случится, големы выйдут из схемы и начнут крушить все подряд? — Рейзу это не нравилось, но он понимал, что лучше вовремя прикинуть откуда ждать опасности.

— Верно, — подтвердила Аврора. — Но мы нападем на них первыми. Они боятся пламени, если мы сумеем их уничтожить, мы ослабим чародейскую схему и выиграем для Храма больше времени.

— Они не боятся, — тихо поправила Силана. — Големы уязвимы для пламени. Но это не люди. Они не испытывают страха или боли. И если успеют приблизиться, сумеют напасть.

Аврора улыбнулась, угрюмо и высокомерно, с той спокойной гордыней, которую Рейз привык видеть в жрицах: