— Не спешите назначать поединки. Завтра вы не сможете прийти на Арену.

— И что же мне помешает? — вежливо поинтересовался Вейн.

— Я. Раз вы бросаете вызов моей сестре, — он кивнул на Силану, — я бросаю вызов вам. Вызов в суд.

— Смело, Каро. И в чем же вы собираетесь меня обвинить?

— В том, что вы использовали своего гладиатора и попытались меня убить.

***

Каро нанял для Силаны и Рейза экипаж, и Лиам поехал с ними, а Джанна осталась, остро осознавая, что не сможет ничего сделать. Не сможет помочь.

«Вам не стоит ехать с нами, — отводя взгляд, сказала ей Силана. — Рейзу будет спокойнее, если вы останетесь с Каро. Лиам поможет мне, если что-то понадобится».

Джанна не стала с ней спорить.

После поединка она раз за разом прокручивала в голове момент, когда крючья решетки впились Рейзу в спину и то, что случилось после. Смерть Майи, обвинения Вейна и его вызов.

Ей было страшно, она не врала себе. И не могла позволить поддаться чувствам — трусливой, животной злости на Каро.

Убогому желанию кричать, что он подверг Рейза опасности, что все из-за него и из-за его плана так обернулось.

Но на самом деле Каро ни в чем не был виноват.

Джанна следовала за ним тенью, не повышая голоса и не позволяя показать, что чувствовала.

Как-то раз поймала взглядом свое отражение в зеркале — спокойное бледное лицо.

Хорошо.

Джанна терпеть не могла эмоциональных женщин. Считала, что если все плохо, то можно хотя бы не делать хуже и избавить близких от своей истерики.

— Если хотите, можете поехать домой. Я распоряжусь, чтобы вас отвезли, — сказал ей Каро. — Мне надо договориться с Распорядителем, разобраться с телом Майи и написать судье.

Джанна достала платок, протянула ему, чтобы он мог стереть кровь с лица:

— Я останусь. Помогу, если это в моих силах.

Работа — любое дело — дали бы ей успокоиться.

Возможно, Каро это понял, поразмыслил пару мгновений, вытирая лицо и кивнул:

— Найдите главного лекаря, пусть осмотрит тела, — он порылся в карманах, достал небольшую круглую печать с гербом государственных агентов. Меньше и проще, чем была у него самого, — Это временный знак. Потом покажите его страже. Скажите, чтобы разогнали зрителей, они явно не торопятся уходить.

Охрана Арены сгрудилась вокруг тела, загораживала как могла, но толпу на трибунах никто не трогал, и все эти люди продолжали смотреть, обсуждать то, что случилось между собой.

В Парной Лиге собирались слишком богатые и влиятельные зрители, чтобы кто-то рискнул их потеснить.

— Как закончите, возвращайтесь ко мне, — сказал Джанне Каро. — И держитесь на виду.

Она выполнила то, что он ей поручил. Это было несложно. Джанна всегда справлялась лучше, когда видела перед собой цель, простую и понятную задачу.

Постепенно Зал Рабов пустел, тела унесли, и скучающий уборщик замывал красное пятно на полу.

Джанна вернулась к Каро, чтобы просто быть рядом и не мешать.

Домой они вернулись только через несколько часов, тоже в чародейском экипаже, хотя на Арену прилетели на скате.

Всю дорогу Каро молчал, и Джанна его не трогала. Смотрела на его четкий профиль, читала усталость в его опущенных плечах.

От Каро пахло кровью, и запах смешивался с запахами улицы — морозным, льдистым воздухом и дымом городских очагов.

Когда они вернулись, старая служанка смерила Каро одним единственным долгим взглядом, и сказала:

— Я приготовлю ванну для господина.

Ее голос показался Джанне скрипучим, неприятно резанул слух.

Она сама поднялась наверх, взяла для Каро чистую одежду и полотно, чтобы вытереться.

Он молча кивнул, принимая заботу.

Потом Джанна ушла в свою комнату, чтобы не путаться под ногами. И легла, точно зная, что не сумеет заснуть. Так и ворочалась несколько часов, раз за разом кидая взгляд на Часовую Башню за окном. Бездумно наблюдая, как сменяются цвета.

В конце концов, она все-таки встала, понимая, что все бесполезно, спустилась вниз в гостиную, где потрескивал огонь в камине.

Каро сидел в кресле, протянув ноги к огню и смотрел в пламя.

Долго, не отрываясь.

Возле резных деревянных ножек кресла стояла початая бутылка рома и один единственный стакан. Наполовину полный.

Джанна не стала спрашивать разрешения остаться, и заговаривать не стала тоже. Просто молча опустилась в соседнее кресло. Потянулась и взяла стакан, сделала крохотный глоток.

— Не боитесь отравиться? — не отрывая взгляда от огня спросил ее Каро, вопрос не вязался ни с его угрюмым, равнодушным лицом, ни с тем, что случилось раньше. — Кто знает, может, я пил отраву.

— Вы не из тех, кто кончает с собой.

— Ее могли бы подлить мне доброжелатели. Вейн или Делия. Хотя и без них желающих достаточно.

Он наконец-то посмотрел на Джанну, спокойно и холодно:

— Похоже я все-таки дал вам повод себя ненавидеть. Вашего брата сегодня едва не убили.

— Да, — признала Джанна. — В поединке. Рейз выбрал себе жизнь гладиатора. Это делает его тем, кто он есть, это ему нужно. Мне страшно, но я давно смирилась с тем, что он может пострадать.

— Смириться и увидеть, знаете ли, разные вещи, — сказал ей Каро, и он был прав.

— Да, — снова согласилась она и отпила еще.

Каро протянул руку в ее сторону:

— Верните мой стакан. Я с ним еще не закончил.

Когда она передавала Каро ром, их пальцы соприкоснулись.

— Я не любил Майю, — сказал он после недолгого молчания. — Но и смерти ей не желал. Она всегда казалась мне слишком простой, пустоголовой. Не думала, прежде, чем делать. А сегодня она спасла мне жизнь.

Он был за это благодарен, Джанна видела. И ему было горько, что все случилось именно так.

— Вы не виноваты, — сказала она, хотя Каро и так это знал. — Это почти случайность. Она кинулась вас загораживать. Гладиатор не успел остановить удар.

Он ничего не ответил, просто сделал еще один долгий, большой глоток.

— Гладиатор не успел остановить удар, но убил Майю не он, — сказал вдруг Каро. — На Арене должны были быть жрицы. Хотя бы несколько, не только Силана. Белые жрицы Майенн. Они бы успели, совершили чудо и Майя осталась бы жива. Их не было, только потому что Делия не позволила им прийти. Она хотела убить меня, боялась, что вмешательство жриц сорвет все планы. В результате убила собственную кузину.

Джанна вспомнила, как неподвижно сидела Делия у тела Майи, и ответила:

— Если бы она знала, чем все закончится…

Каро не дослушал, перебил ее:

— Если бы все мы знали, поединка не случилось бы вовсе. Но теперь все вышло, как вышло. Ваш брат пострадал, Вейн обернул ситуацию себе на пользу, и объявить о нашем родстве с Байрнс не вышло. Завтра меня ждут судебные дрязги, а после суд, который я проиграю. Я выиграл только время. Ничтожно мало времени.

Он говорил спокойно, совершенно безразлично, оценивая ситуацию и поясняя ее Джанне.

— Иногда и этого очень много, — спокойно сказала она. — Пока вы держите Вейна в суде, Рейз сумеет восстановиться до поединка. Многое может измениться.

Каро фыркнул и отпил еще:

— Похоже, у моей жены тысяча мудростей в любой ситуации. Говорят, от такого лечит только активная семейная жизнь, — Каро встал, едва заметно пошатнулся. — Жаль, я обещал вашему брату вас не трогать.

Потом он медленно вдохнул, выдохнул и добавил уже совершенно иначе:

— Идите спать, Джанна. Завтра нас ждет тяжелый день.

— Пусть он будет лучше, чем этот, — тихо отозвалась она.

***

Рейза разбудила жажда, не сильная, но навязчивая. Саднило в горле и болела спина. Несколько мгновений он просто лежал, пытаясь вспомнить, что случилось, и воспоминания никак не желали складываться в единое целое, расползались как старое лоскутное одеяло на отдельные кусочки-картинки. На Зал Рабов, бесконечные клетки, на ощущение шнура на коже. На крючья в спине.