— До войны, верно? — презрительно спросил Вейн. — Поправьте меня, но до войны она ведь все еще была белой жрицей.

Каро не переставал улыбаться:

— Верно. Простите, Дева Закона, мы снова отвлеклись. Я продолжу расспрашивать свидетеля. Скажите, Энай, могла ли алая жрица получить яд во время войны и сохранить его до нынешних дней? Если бы она, например, была провидицей, заранее знала, что пойдет выступать на Арене, наделает шума, привлечет внимание господина Вейна, и что собственного бойца он выставит против нее негласного чемпиона Парной Лиги.

— Хватит извращать события, — сказал Вейн.

— А вы помолчите, я еще не закончил. Итак, Энай, могла ли алая жрица на войне получить аравинский яд?

В этот момент Силана отчетливо почувствовала, что сейчас — именно в тот момент — все решится.

Энай мог ответить «да».

Энай мог ответить «нет».

И от его ответа зависело все остальное. Чем завершится этот вечер. Чем закончится вся ее жизнь.

Силане казалось, что Энай держал ее ладонях — изломанную, беспомощную, уязвимую и измазанную сажей. Что хотел сжать кулаки изо всех сил и превратить Силану в месиво из мяса и костей.

И он смотрел прямо на нее.

Она никак не могла повлиять на его решение и на его ответ. Не судья судила ее в тот момент. Энай.

Энай, который пострадал от алой жрицы, которого сломала сама Силана — сломала случайно, одним своим присутствием. Просто потому, что Каро было так выгодно и он использовал ее, чтобы запугать.

Ему удалось, но в тот момент — когда Энай принимал решение, когда выбирал между «да» и «нет» — в нем не было страха.

Силана затаила дыхание.

Госпожа моя в Пламени, будь со мной в этот страшный час. Будь мной и живи во мне в этот жуткий, в этот невыносимый час. Проведи меня сквозь огонь — струной над пропастью, пламенем в моих венах, силой в моем сердце. И я равно приму все, что случится. Победу ли, поражение. Я приму все, и буду готова действовать.

Весь зал замер — каждая крохотная пылинка, вмурованная в воздух, напряженная фигура Рейза рядом, азартная улыбка Каро, бесстрастный взгляд судьи.

— Нет, — сказал Энай, и только тогда время пошло заново. Гулкими, заполошенными ударами сердца. — Нет, ни алая жрица, ни чародейка не могли получить аравинский яд на войне. Во время атаки наши стрелки использовали только отравленное оружие. Снять яд с оружия невозможно.

Силане показалось, что все напряжение отпустило мгновенно, будто она была марионеткой и ей перерезали все нити.

— Однако, аравинский яд можно достать сейчас. Для этого нужны огромные связи и огромные деньги.

— Вот же ирбисов сын, — сквозь зубы выругался Рейз, и Силана вздрогнула.

— Что и требовалось доказать, — довольно сказал Вейн. — Она ведь ваша сестра теперь, верно, Каро? И влияние, и деньги у нее есть.

Каро рассмеялся:

— Влияние и деньги есть у меня. Или вы обвиняете меня в том, что я купил яд для нее? Подумайте хорошенько над ответом. Мы и так с вами судимся, вы не хотите добавить в этот котел еще больше обвинений.

— Если потребуется, Каро, — сквозь зубы сказал ему Вейн, — я приволоку вас в десяток судов. Лишь бы добиться правды.

— Прекрасно, — Каро улыбнулся, как мог бы улыбаться игрок в шахматы, когда уже увидел возможность поставить шах и мат. Как улыбался командир Гийом после победы. Силане всегда было страшно, когда она видела такую улыбку. — Скажите, Энай. А у вас в вашей нынешней коллекции — для самозащиты, разумеется — есть такой яд?

— Был.

— Еще лучше, — протянул Вейн с демонстративной скукой, но сквозь нее уже проступал страх. — Сейчас мы выясним много нового, я уверен.

— О, Силана и ее гладиатор, да, — легко подтвердил Каро. — А вот мы услышим то, что и так знаем. Энай, куда вы дели свою порцию яда?

Силана сглотнула, и прикрыла глаза.

— Я отдал ее Раилу Вейну, — угрюмо, с затаенной злостью и с затаенным бессилием выдавил Энай.

И зал громыхнул шумом — десятком голосов — будто разорвалось боевое заклинание.

***

Пока люди в зале не затихли, Вейн молчал. Сидел абсолютно неподвижно, и очень спокойно. Не показывал не сомнений, ни страха.

Силана видела это и знала, что в тот момент Вейн был опаснее всего. Именно потому, что его загнали в угол.

Вейн заговорил только, когда шум утих, и судья переспросила:

— Вы понимаете, насколько серьезны ваши слова, господин Энай?

— Да, Дева Закона. Я дал обет говорить только правду. Я его сдержал.

— Тогда вы согласитесь и на испытание правдой, верно? — вмешался Вейн. — Давайте допросим вас иначе, дружище. Докопаемся до правды в ваших сгнивших мозгах.

Каро покачал головой:

— Не несите ерунды, Вейн. Даже моего несчастно брата-гладиатора никто не дал бы подвергать испытанию правдой. Эная тем более, он все же посол иного государства.

Вейн поднял руки и картинно зааплодировал, громко и размеренно:

— Браво, Каро. Просто браво. Вы так уверены, что загнали меня в ловушку. Ведь я был магом, и Энай говорит, он дал мне яд. Но даже если вы поверите ему… а заметьте, Дева Закона, я все отрицаю. Я не брал яд. Но даже если бы взял, какой смысл мне использовать. Чего я могу этим добиться? Поражения? Потери денег? Ссоры с сильной чародейкой? — он кивнул в сторону Мелезы. — Ну же, вы же все продумали. Чего по-вашему, я пытался получить?

Каро рассмеялся ему в ответ и сказал убийственно серьезно:

— Моей сестры. Вы пытались добиться Силаны.

***

Силана много раз пыталась представить себе этот момент. Прокручивала в голове с момента, как Каро рассказал ей, что именно задумал. И была уверена — Вейн рассмеется.

Она оказалась права.

Он залился смехом, искренним, беззаботным и до обидного искренним, будто услышал невероятно веселую шутку. Для него это и была шутка. Ни Каро, ни даже Дева Закона не прерывали его. И смешки в зале, неуверенные и немного нервные, даже не были обидными.

Силана и сама едва верила, что это может сработать.

Но Каро еще не закончил.

— Браво, Каро, — Вейн отсмеялся, утер выступившие на глазах слезы. — Вам надо работать комедиантом, друг мой. Вы бы стали богаче самого короля.

— Я не друг вам, — спокойно отозвался Каро. — Не имею привычки водить дружбу с преступниками и убийцами. Дева Закона, вы позволите мне объясниться?

— Объясниться в чем? — Вейн усмехнулся. — В том, как я, якобы, люблю вашу сестру. Посмотрите на нее. Думаете, в это кто-то поверит?

Рейз подался вперед на его слова, стиснул зубы, но сдержался, только повернул к Силане голову и шепнул тихо:

— Не слушай этого урода. Ты удивительно красивая. А мудак наверняка по одним мужикам, вон как в сторону Каро глазами сверкает.

Это прозвучало так нелепо, что Силана не удержалась и фыркнула вслух, тут же смущенно отвела взгляд, когда на нее посмотрели с укоризной Мелеза и Грей.

— Не сомневайтесь, Вейн. «Когда все остальные узнают факты, поверят, так же, как верю я», — сказал Каро. — Страсть заставляет людей глупеть, а вы наделали изрядно глупостей.

— Это вы поглупели, когда женились. Я поначалу, не верил, что это по любви, но теперь вижу, что молодая жена и впрямь высосала вам мозги через член.

— Вейн! — прикрикнула на него судья.

— Что Вейн? — лениво протянул тот. — Этот человек обвиняет меня в том, что я рискнул своей репутацией и попытался подставить каких-то новичков в Парной Лиге. Что я пытался убить собственного гладиатора. И все ради сомнительных прелестей его шлюхи-сестры, которая раздвигает ноги перед своим гладиатором. Я не собираюсь больше выбирать выражений.

— Пытаетесь отвлечь нас от правды? — Каро улыбнулся. — Вам не удастся. Дева Закона, я могу продолжить?

— Говорите, Каро, — потом она перевела взгляд на Вейна и добавила. — А вы будете уважать правила суда. Пусть я и не могу выгнать вас из зала, но еще одна такая фраза и я велю заткнуть вас кляпом. И вы будете молчать, пока не наступит ваша очередь говорить. Вы меня поняли?