Только когда я просыпаюсь на следующий день в два часа дня с сильной головной болью, я понимаю, сколько я выпил.

— Блять, — я зажмуриваюсь.

Я могу поспать только час, прежде чем мой пустой желудок объявит войну. Я вылезаю из постели и быстро принимаю душ, чтобы выгнать спирт, просачивающийся из каждой поры.

Хотя у меня были планы закончить работы на чердаке, я думаю, что сегодня лучше мне держаться подальше от дома у озера.

Только потому, что ты боишься.

Черт, да, я боюсь. Последнее, что я хочу делать, это спорить с Ланой после прошлой ночи, особенно когда я выгляжу таким же пьяным, каким себя чувствую.

Итак, вместо того, чтобы идти в сторону дома, я сажусь в машину и еду на главную улицу в поисках еды. Мои варианты ограничены кофейней и закусочной «Ранняя пташка», поскольку большинство более приятных мест забиты только что прибывшими туристами.

Как бы мне ни хотелось избегать Изабель после инцидента с Уайттом, в конце концов мне нужно встретиться с ней лицом к лицу. Это единственно правильное решение после сцены, которую я устроил в ее ресторане. Кроме того, я действительно не хочу тратить остаток лета на готовку для себя каждый божий день.

Я захожу в закусочную с высоко поднятой головой и улыбкой на лице.

Изабель поворачивается к колокольчику, звонящему надо мной, и хмурится.

— Ты смелый, раз показался здесь после прошлого раза.

Я поднимаю руки в знак капитуляции.

— Я пришел с миром.

Ее правая бровь изгибается.

— Я не уверена, что ты знаешь значение этого слова после того, как попытался задушить нашего городского героя.

Мне нужны все силы, чтобы не закатить глаза от того, как она слоняется по Уайтту.

— Прошу прощения за то, что устроил сцену в прошлый раз, когда был здесь. С моей стороны было неправильно создавать такие неприятности, и я клянусь больше не делать этого. Слово скаута.

Я поднимаю три пальца.

Она молчит, прижимая меня к месту своим взглядом.

— Пожалуйста, пожалей меня и мой пустой желудок, — я сжимаю ладони вместе.

Она закатывает глаза.

— Перестань хандрить и садись, пока не выставил меня в плохом свете.

Я подхожу к кабинке у окна, выходящего на главную улицу, следую за взмахом ее руки. Баннеры висят на каждом уличном фонаре, чтобы напомнить всем о быстро приближающемся клубничном фестивале, на который я по глупости решил поехать добровольцем.

Изабель швыряет меню на мой стол и уходит, чтобы принести апельсиновый сок.

Я просматриваю меню и выбираю клаб сендвич с индейкой, прежде чем вытащить телефон, чтобы написать Айрис.

Я: Как ты?

Айрис: Живи своей жизнью

Мои глаза закатываются.

Я: Мило, Деклан. Ты всегда вот так вторгаешься в частную жизнь Айрис?

Айрис: Только когда ты пишешь ей, пока она спит.

Я: С каких это пор она спит?

Айрис: Она плохо себя чувствовала.

Я: Я позвоню ей позже.

Без Айрис, развлекающей меня, я буду играть в «Candy Crush», пока Изабель не сочтет меня достойным, чтобы мой заказ был принят.

— Что ты хочешь? — она упирается рукой в бедро.

Я передаю ей свое меню.

— Клаб сендвич с индейкой и картофель фри, пожалуйста.

Перед уходом она записывает заказ в свой крошечный блокнот.

Седовласый мужчина с костылями пытается открыть входную дверь, поэтому я вскакиваю со своего места, чтобы помочь ему.

— Ты, — он усмехается.

Моя улыбка становится шире.

— Шериф Хэнк. Какой приятный сюрприз.

— Не могу сказать того же о тебе, — его глаза сузились.

— Только не говори мне, что ты все еще злишься на меня после инцидента с Аланой и мной с твоей полицейской машиной, — я только поцарапал его машину своим боковым зеркалом, но он так и не простил меня.

Я держу дверь открытой, пока он ковыляет в закусочную на костылях.

Он качает головой.

— Тебе следовало держаться подальше. Эта девушка уже достаточно натерпелась из-за тебя и Виктора.

Моя улыбка падает.

— Виктор?

Брови Хэнка хмурятся, а рот закрывается.

— Кто, черт возьми, такой Виктор? — спрашиваю я низким голосом.

Это тот, кого ты видел целующимся с Ланой возле «Последнего Звонка»?

Хэнк пытается обойти меня, но я встаю у него на пути.

Он смотрит с зажатым выражением лица.

— Прочь с дороги.

— Нет, пока ты не скажешь мне, кто такой Виктор и какое отношение он имеет к Алане.

Ты уже знаешь, кто он.

Мои пальцы сгибаются сами по себе. Хэнк пыхтит и пыхтит вокруг меня, но я не даю ему пройти.

Его взгляд пронзает меня.

— Прекрати, или я позвоню кому-нибудь в участок, чтобы арестовать тебя за то, что ты нарушил общественный порядок.

— Убедись, что на этот раз они аккуратно обращаются с наручниками, — я держу руки перед его лицом.

— Ты действительно хочешь знать?

Волосы на моих руках встают дыбом.

— Да.

— Отлично. Виктор был парнем, с которым Алана встречалась несколько месяцев после смерти ее мамы.

Вот тебе и ответ.

Мой желудок опускается. Блять.

— А что с ним было не так?

— А что не было? Этот человек был ходячей неприятностью, хотя никто из нас не обращал особого внимания, пока не стало слишком поздно.

Кислота подступает к моему горлу.

Как же так?

— Это не моя история.

Его губы сжались в тонкую линию.

— Тогда зачем упоминать его в первую очередь?

— Потому что, если ты будешь шутить с Аланой, мы вышвырнем тебя из этого города так же, как и Виктора.

Я сглатываю сквозь густой ком в горле.

— Я здесь не для того, чтобы связываться с ней.

— Лучше не надо, иначе…

— Или что?

— Молись, чтобы тебе никогда не пришлось это узнать.

Алана

Я пнула спущенное колесо, прежде чем качнуться на каблуках. Мои руки дергаются, но я удерживаю равновесие, прежде чем падаю плашмя на задницу и роняю контейнеры с пирожными для выпускного вечера Ками, на приготовление которых я потратила большую часть прошлой ночи.

— Все в порядке, мамочка?

Я делаю глубокий вдох через нос, прежде чем повернуться лицом к Ками. Она выглядит очаровательно в своей наклоненной выпускной шапочке и миниатюрном платье, которое волочится за ней по полу, как свадебный шлейф. Если бы я обращала внимание на уроки шитья моей мамы, возможно, я бы смогла подогнать ей подол.

Та самая тяжесть, которая присутствовала с утра, становится сильнее при воспоминании о моей маме.

Te extraño muchísimo, Mami — Я так по тебе скучаю, Мама

— Мне нужно попросить кого-нибудь забрать нас, — ни в коем случае я не смогу поменять колесо самостоятельно.

Улыбка на ее лице меркнет.

— Мы не опоздаем?

Я проверяю время на своем телефоне.

— Нет, если я смогу попросить кого-нибудь помочь.

Поскольку мне всегда нравилось приходить заранее, я позаботилась о том, чтобы у меня было достаточно времени для любых чрезвычайных ситуаций в последнюю минуту. С Ками я поняла, что все возможно. Пролитый сок. Пропавший любимый носок. Поход в туалет.

Сначала я решаю позвонить Далиле. Звонок поступает прямо на голосовую почту, поэтому я снова набираю ее, надеясь, что это проблема с моей сетью. Сразу включается голосовая почта.

— Черт, — шиплю я.

Ками задыхается.

Дрожащими пальцами открываю сумочку и протягиваю ей доллар.

— Почему бы тебе не положить это в банку за меня?

— Хорошо! — она выхватывает доллар из моей руки и бежит внутрь дома, чуть не споткнувшись при этом о подол своего платья.