РАНЕНЫЕ ЗЕМЛЯ, ВОДА И ВОЗДУХ 1 Зачем воде из ран велите вырваться? в живой воде молясь живу наживкой поживой волн и раковин коварных в кавернах дна маяк моя купальщица не виден рыбы скалятся зеркалятся и глубь как люлька полная тепла нигде и никогда в таком нокдауне но из воды шампанской я вылетел как пробка шамански робко Квелая луна расцвела вверху град моих слов разбомби сей град раны мои снег я в пуху в меху я во весь опор умчусь от ваших шпор 2 В искусстве современного балета зависть заяц танцующий без билета пророк пророкочет про рок но плох прок от тебя пророк или почитают тебя и тама где не слыхать твоего тамтама? Я промаслен ведь мой промысел быть замыслом и умыслом ножа очи бормочут невнятное уста спроста озирают невероятное Надушенная надежда надышана на зеркала и задушена воображением по тем соображениям что рвота у врат врет про сезон сезама: закрыт К БИОГРАФИИ Время обнаружено тихонькое с вечностью не связывалось набивало жизнью свою мусорную трубочку да сконфуженно попыхивало святостью все время Любой покровитель у меня в чести он покупает слова которые я люблю настолько что решив его провести пахучие чернила на стенку лью Я музицирую сухими ветвями Я декламирую туманными днями я декларирую: мои любимые пауки взяли в штыки трудолюбивую пчелку НОРВЕГИЯ УЛАФ АУКРУСТ Улаф Аукруст(1883–1929). — Душа человека, мятущаяся между богом и сатаной, между добром и злом, величием и ничтожеством — главная тема его стихов. Аукрусту принадлежат поэтические сборники: «Небесный сигнал» (1916), «Молоты Хеллома» (1926) и «Восход солнца» (1930, издан посмертно). ЗЕМНАЯ ЖИЗНЬ Перевод О. Чухонцева — Земная жизнь — надежда, и томленье, и страсть, и свет любимого лица, и радость слез, и горечь размышленья, и одиночество, и страх конца — так светится, как липы в росной рани, так бьется, исходя, как кровь из лани, и ждет могила гибнущих от ран, и падает светило в океан. — Увы, на нивах жизни — сорняки, и ужас запустения велик. Но помыслы людские высоки, а время человека — только миг. Но он спокоен и в тщете великой, покуда видит мыслью ясноликой и жизнь живую на могильном дне, и небо в океанской глубине. ГОЛАЯ ВЕТКА Перевод И. Бочкаревой Вот ветка — ягоды как кровь. Другая — кипень цвета. Того, кто хочет знать любовь, и та манит и эта. Одна сияние лила, нарядна и душиста. Но кровь другая отдала, от холода безлиста. Одна блистательно светла, другая пылко тлеет: кровь без остатка отдала, лишь ягоды алеют. Возьми и эту, что цветет, и с ягодами тоже. Немного времени пройдет — узнаешь, что дороже. УЛАФ БУЛЛЬ Перевод Г. Плисецкого Улаф Булль(1883–1933). — Поэт и прозаик. Для его творчества характерно стремление непосредственно передать изменения, происшедшие в психологии человека XX в. и связанные с такими научными открытиями, как теория Эйнштейна, проникновение в строение атома и т. п. Вместе с тем его стихам присуще почти классическое совершенство и законченность. Булль издал сборники стихотворений: «Стихи» (1911), «Новые стихи» (1913), «Стихи и рассказы» (1916), «Звезды» (1924) и др. На русский язык стихи Булля переводятся впервые. ВЫЧЕРКНУТОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ Из решетки зачеркнутых строчек смотрит в упор на меня слабое стихотворение, лишенное тайны цветения, мелодии и огня. Рожденное высохшим лоном, мыслью, взошедшей в мозг… Не в лучшее время дня я, склады свои пополняя, его напичкал, чем мог. Дергается от мигрени хилое тело стиха, колотит его лихорадка, нудно бормочет тетрадка, песня, как губы, суха. Бьется лбом об решетку — зачатое без любви, одно из самых опасных, опасней песен прекрасных, текущих в моей крови. ЗВЕЗДНЫЕ ВОРОТА Для сердец усталых ненавистен вечных звезд венок. Взор мой, обращенный к звездным высям, сир и одинок. Этот жесткий свет на грани мира, блеск тщеславных звезд, от земли, ото всего, что мило, в миллиардах верст! От змеиных жал не уклониться, не отвесть очей! Не мигают звездные ресницы в темноте ночей. Над юдолью горя взгляд бесслезный холоден, как ложь… Этот полог вересковый, звездный — на пустырь похож! День встает, и ясный свет струится надо всем, что есть. Но и утонув на дне денницы, звезды — здесь! Звездный створ ворот, молю: откройся, боль мою умерь! Дай душе, отринув беспокойство, кануть в смерть! |
