* * * «Планете слишком быстрое движенье…» Планете слишком быстрое движенье Придал тот бог, сокрытый меж корней; Хотел исправить это положенье И не сумел. И загрустил сильней. Его жалеют за его бессилье, Пытаются вернуть ему покой И понимают: он в своей могиле Растроган этим, как и мы порой. Мечтательной душою одаряют, Чтоб голос наш он слышал, а потом Ее скорей обратно забирают: Нельзя ей оставаться с мертвецом. ЖАН МАРСЕНАК Жан Марсенак(род. в 1913 г.). — Поэт и критик, коммунист, участник движения Сопротивления, героям которого посвящен его первый значительный сборник — «Небо расстрелянных» (1944). Сборники «Шаг человека» (1949) и «Будничные профессии» (1955) говорят о простых людях труда, их радостях и горестях, их вере в будущее. Автор работ об Элюаре (1952), Ж. Люрса (1952), П. Неруде (1954). ЯСНЫМ ИЮНЬСКИМ УТРОМ Перевод К. Азадовского Написано 22 июня 1941 года в лагере для военнопленных после того, как стало известно, что Россия вступила в войну. Сраженные порывом мглистой стужи Погасли как цветы сердца в груди у нас Как вымершего племени костры Сердца покрылись пеплом И ветер разметал потухшие сердца В это утро опять в наши окна ударилось солнце Зазвенели решетки и заколосились поля И далекий мотив к нам сочится сквозь окна Песня юного неба С припевом побед Но разве надо говорить о небе Когда одна земля осталась в мире И по утрам нас будит стук сердец Далеко на границе земли наши бедные братья Как пловцы что опутаны травами сна Начинают набравшись терпенья свой подвиг суровый Стая псов перед ними кружит завывая Но их голос сильнее чем лай Они ладони рук омыли вечной влагой Вступая в трудный бой с безжалостной судьбой И рвется пополам убитая бедой Рассвета паутина И насмерть встав достойные той крови Которую нельзя остановить Которую не заражает горе Которая прекрасна словно вызов Что брошен черному обличью ночи Они глядят Неодолима чистота их взгляда Бег времени ее не замутит Не сокрушит и смерть что спит спокойно Как женщина в надушенной постели С руками полными земли и пепла Но птицы и цветы в их пальцах пробудятся И им в наследство перейдет весь мир. МАКС-ПОЛЬ ФУШЕ Макс-Поль Фуше(род. в 1913 г.). — Поэт и эссеист, археолог по образованию. В 1939 г. основал в Алжире журнал «Источник», ставший в годы войны одним из органов литературы Сопротивления. Патриотическая публицистика Фуше вошла в его книгу «Франция в сердце» (1944). Автор лирического сборника («Остается загадкой», 1961), монографий об искусстве Азии, Африки и Америки, литературно-критических работ. ИЗВЕСТНОМУ СОЛДАТУ Перевод М. Кудинова На одной из дождливых тропинок, В луже, ветром осенним разбитой, Мы письмо прочитали солдата, Что убит на старинной войне. Было время, шагал он куда-то, Зеркала мороза сверкали, И пустынными были дороги, И кричало над ним воронье. Что мы в этом письме прочитали? Показался язык нам знакомым. Боль былая ничем не скрыта. Удаляются к лесу шаги. Время между зарей и закатом. Не известны ни год, ни месяц. Только путь солдата. И сырость. И стирает тропинку ночь. ЖАН РУССЕЛО Жан Руссело(род. в 1913 г.). — Родился в рабочей семье. В довоенных сборниках («Чтобы не умирать», 1934; «Вкус хлеба», 1937) заметно влияние Элюара, Реверди, Жува. В годы войны — участник движения Сопротивления, один из основателей — вместе с Рене Ги Каду — так называемого «Рошфорского содружества», объединившего патриотически настроенных поэтов. Сборники «Переделать ночь» (1943), «Кровь небес» (1944) ж ноэма «Июнь» (1943) принадлежат к лучшим образцам французской антифашистской поэзии. В послевоенной лирике Жан Руссело, по его собственному признанию, старается «порвать адский круг отчужденности», приобщиться к радостям и бедам отдельного человека и всего человечества, научиться «давать и принимать» (сб. «Изгнания не существует», 1954; «Сплочение времени», 1957; «Расстояния», 1963; «Дорога молчания», 1963; «Кому о жизни говорит…», 1971; «От того же к тому же», 1973). Автор работ о творчестве Э. По, Верлена, Жакоба, Сандрара, о проблемах языка а стиля; переводчик сонетов Шекспира. ХЛЕБ ВЫПЕКАЮТ НОЧЬЮ Перевод М. Кудинова В предместьях города, где толп людских не счесть, Я с незнакомцами шел ночью по асфальту. Шагали молча и уверенно они И приняли меня таким, каков я есть. Когда же день настал, увидел я, что люди, Не говорившие ни слова, как растенья, Покрыли неподвижный круг земли И круг абсурдный снов моих тревожных. И, чувствуя, как я расту в молчанье этом, Я начал понимать: тут ждут мое зерно И я не одинок, раз у меня есть руки, Которые всегда должны давать и брать. С тех пор не знаю сам, пишу ли я стихи Или размахиваю колоколом сердца; Но знаю, голос мой для слуха создан был, Услышан он людьми, как мной услышан пекарь, Что под землей поет, хлеб выпекая ночью. Хлеб — церковь для людей, и нет у них другой. В той церкви — витражи из золотистых злаков, И красный цвет ее — цвет ваших красных глаз, Сиделки, прачки и шахтеры! Синий цвет — Цвет ваших рук, что посинели от работы, Крестьяне, каменщики, бледные служанки, Поденщики нужды из дальних деревень, Пустившиеся в путь обратный спозаранку. Я видел толпы их. Им не было числа, Как нет числа траве. Но было правом их Безмолвно умереть иль небу навязать Республику своих животворящих соков. И я избрал тогда тех, кто мне руку дал, Кто Неожиданность хотел узреть воочью. Пылал рассвет. Мы шли. Туда, где хлеб нас ждал. И был он, как стихи, — плодом бессонной ночи. |
