В ночном безмолвии человек сидел рядом с фонарем с чашкой вонтонов в руках. Ветер гнал по земле пыль, иногда поднимая маленькие вихри из опавших сухих листьев. Сейчас Призрачное Царство казалось на редкость мирным и спокойным местом.
— Цветочный бисквит, глазированный османтус, песочное печенье с грецкими орехами, кекс с кусочками фруктов… — Мо Жань тихо нашептывал все это фонарю души, как будто Чу Ваньнин мог отозваться, услышав эти соблазнительные названия сладостей. Наконец, он улыбнулся сквозь слезы и спросил: — Учитель, где ваша вторая земная душа? В конце концов, где она может быть?
Юноша протянул руку и слегка погладил шелковую ткань фонаря. Он чувствовал себя совсем как в тот день в прошлой жизни, когда ему было тридцать, и Чу Ваньнин умер. Тогда, обнимая остывшее тело, которое уже покинула душа, он в оцепенении шептал: «Чу Ваньнин, я так ненавижу тебя», но, склонив голову, целовал бледное лицо.
— Дитя, ты ведь недавно здесь?
Совсем рядом послышался хриплый дребезжащий голос. Старик, у которого он купил вонтоны, был так стар, что почти потерял зрение. Он почти на ощупь подошел к нему и сел рядом. Скорее всего этот человек умер от старости: у него было сморщенное обветренное смуглое лицо, напоминающее кору дерева, растущего в пустыне. Неспешно ощупав свой погребальный саван, старик достал трубку с табаком и, как привык при жизни, сунул ее в рот. С присущей пожилым людям непосредственностью и доброжелательностью он решил немного поболтать с Мо Жанем.
Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, Мо Жань с улыбкой повернул голову к призраку:
— Да, это мой первый день.
— Ага, то-то я вижу, новое лицо. Как вышло, что ты умер так рано?
— У меня было отклонение ци.
— О... — старик затянулся из своей незажженной трубки. — Так ты из заклинателей.
— Да, – Мо Жань кивнул и, неуверенно взглянув на старика и уже особо ни на что не надеясь, вытащил портрет: — Дядюшка, я хочу найти этого человека. При жизни он был моим учителем, и также недавно попал сюда. Вы случайно не встречали его?
Старик взял рисунок и, склонившись к фонарю, долго рассматривал его, щуря подслеповатые глаза.
Мо Жань вздохнул и потянулся, чтобы забрать портрет:
— Ладно, я ведь спрашивал у многих людей. Ничего, если вы тоже не знаете. Во всяком случае, никто…
— Я видел его.
Мо Жань вздрогнул. Мгновенно кровь прилила к голове и застучала у него в висках. Он торопливо придвинулся к старику:
— Дядюшка, вы точно видели именно его?! Вы уверены, что не обознались?
— Нет, я не обознался, — старичок сел удобнее, скрестив ноги. Потирая одну ногу о другую, он сказал. — Редко встретишь человека с такой примечательной внешностью. Несомненно, тот человек твой Учитель.
Мо Жань тут же вскочил на ноги. Но сообразив, что в такой ситуации его поспешность выглядит невежливо, повернулся к старику и дважды поклонился ему, а затем взглянул на старого призрака полными слез глазами и умоляюще попросил:
— Дядюшка, пожалуйста, укажите мне путь к нему.
— Ох, дитя, незачем быть таким учтивым. Даже самые знатные люди здесь всего лишь призраки. Настанет время, и ты переродишься, оставив позади все воспоминания о прошлой жизни. Только лишь на эти восемь или десять лет ты еще можешь оставаться собой. Мой сын ушел очень рано и, увидев тебя, я вспомнил о том, как сильно его любил, – он вытер слезы рукавом и в него же высморкался, прежде чем продолжил: — Видишь вон тот роскошный дворец на Первой улице?
— Да вижу. Мой Учитель там?
— Верно, кхе-кхе, именно там.
— А что это за место?
— Это выездная резиденция Четвертого Призрачного князя, – старик вздохнул. — Сам он в этом дворце не живет, но приказал построить его здесь, чтобы посещать деревню Нанькэ в поисках самых красивых призраков, что приходят сюда из смертного мира. Его слуги находят таких и запирают внутри этого дворца. Четвертый Призрачный князь самый развратный из всех Призрачных князей. Всякий раз, посещая Первый уровень Ада, он выбирает наложниц, не обращая внимания на их пол. Своих избранников он забирает на Четвертый уровень Ада, остальных же отдает на потеху подчиненным. Ах, что тут сказать, этот мир таков…
Не успел он договорить, как юный заклинатель, схватив фонарь, словно взявший след волкодав, сорвался с места и мгновенно исчез в бескрайней ночи.
Изумленный такой прытью старик с завистью пробормотал:
— Хорошо быть молодым. Вот это скорость…
Глава 111. Учитель подобен мечу, Государь[111.1] подобен воде 18+
В резиденцию Четвертого демонического князя был только один вход, который находился под неусыпной охраной его личной гвардии[111.2]. Естественно, Мо Жань был не настолько глуп, чтобы ломиться напролом через главные ворота. Опасаясь, что свет духовного фонаря в этой кромешной тьме может привлечь к нему ненужное внимание, он спрятал его в сумке цянькунь[111.3], а затем легко, как ласточка, взлетел на стену и взмыл на карниз черепичной крыши.
Эта временная резиденция[111.4] Призрачного князя снаружи выглядела очень внушительно. За внешними стенами большую часть огромного двора усадьбы занимала похожая на лабиринт извилистая крытая галерея[111.5], переходы которой многократно пересекались и наслаивались друг на друга. В пару прыжков Мо Жань оказался на крыше одной из привратных башен[111.6] и, пригнувшись, слился с угольно-черной черепицей. Посмотрев вниз, он с сожалением отметил, что двор резиденции был похож на маленький городок, оценить истинные размеры которого на первый взгляд было просто невозможно.
Сердце Мо Жаня наполнилось безмерной тревогой.
Теперь он понимал, почему люди не хотели ему говорить, где именно находится его учитель. Все эти призраки до смерти боялись прогневить Четвертого князя. Теперь же, хотя Мо Жань знал, где земная душа Чу Ваньнина, и даже проник в нужный дворец, он по-прежнему понятия не имел, где его искать…
В этом дворце не меньше тысячи помещений и еще столько же галерей, где именно ему искать Чу Ваньнина?
До этого момента он чувствовал себя как человек, который почти нашел сокровище. От мысли о возможной неудаче руки начали трястись, и сердце затрепетало как пойманная птица.
Чу Ваньнин…
Где ты?
Из этих мыслей его вырвало появление группы людей, которые, громко печатая шаг, двигались в темноте, держа в руках красные фонари. Все они были одеты в золотые доспехи[111.7] и армейские сапоги[111.8]. Следуя друг за другом, они уверенно шли от восточных ворот по лабиринту крытых галерей и после десятка поворотов остановились у ничем не примечательного домика. Пригнувшись, Мо Жань осторожно следовал за ними по крышам.
Чуть в стороне от этого домика росло раскидистое старое дерево софоры, за которым Мо Жань смог спрятаться и наблюдать за происходящим, однако половина двора оказалась скрыта от него за ветками и цветами.
После того, как призрачные стражники зашли во внутренний дворик, до его ушей долетели звуки перетаскивания столов и стульев, звон посуды, крики и хохот. Вдруг на фоне этого веселого гама слух резанул пронзительный крик. В этот момент во двор втолкнули растрепанную сопротивляющуюся женщину. Волосы незнакомки рассыпались по плечам, верхнее платье было наполовину расстегнуто. Один из призрачных воинов грубо толкнул ее, и одежда соскользнула с плеч, обнажив белое как снег тело.
— Сбежать она собралась! Я тебе, блядь, сбегу!
