Орк имел преимущество в весе и со всей своей силой надавил на молодого человека, в результате чего лезвие топора начало постепенно приближаться к горлу юноши. Руки человека дрожали от напряжения, пот покрывал его тело, а лицо раскраснелось от усилий. Его могучие мышцы напряглись, а вены на плечах и шее набухли, подобно канатам. Вскричав, Стальной Глаз напряг оставшиеся силы и отбросил орка назад, жахнув молотом ему в бок, чтобы лишить зеленокожего равновесия. Взвыв, охотник вскочил на ноги, и противники вновь встали лицом к лицу. Человек усмехнулся по-волчьи, его глаза пылали огнём. Лапа разгорячившегося орка постоянно сжималась и разжималась на рукояти массивного топора. Внимательно наблюдая друг за другом, оба бойца медленно закружили.

— Твой топор красив, тварь, но этот молот станет твоей погибелью. Даже без оружия я брал верх, а теперь у меня есть это, и тебе осталось жить лишь несколько ударов сердца! Насладись последними мгновениями, зеленокожая погань!

— Канчай базар, красивый мальчик! Мы с Кусакой ещё не закончили с табой. Твой голосок не будит таким красивым, когда я перережу тибе глотку ат уха да уха!

— Я искупаюсь в твоей крови и пересчитаю головы твоих дружков, прежде чем этот нелепый кусок чугуна коснётся моей кожи!

— Давай глянем, тваи мышцы столь же бальшие, как твой рот!

Оба врага одновременно пришли в движение. Их могучее оружие столкнулось с грохотом магических энергий. Стальной Глаз поднырнул под топор Ваграза и, крутанув молотом, обрушил могучий удар, проломивший один из наплечников вожака. Ваграз отшатнулся, захваченный врасплох тем, что его волшебную броню смогли пробить. Он едва успел вновь поднять топор, чтобы парировать удар, когда молот снова поднялся и опустился, отбросив орка назад. Без малейшей передышки, юноша бросился вперёд, чтобы закрепить успех, и обрушил на орка град ударов.

Однако Ваграз не собирался так легко сдаваться. Дикий удар оставил зияющую рану в боку охотника, но заставил орка раскрыться. С дерзким криком молодой человек проигнорировал ранение и нанёс ответный удар, боёк молота врезал Вагразу по ногам с характерным треском костей. Второй удар отбросил голову орка назад и выбил топор из его лап. Однако зеленокожий всё ещё каким-то чудом цеплялся за жизнь. С ворчанием он поднялся на разбитые колени и поднял руку. Слегка ошеломлённый и ожидающий какой-то последней каверзы, молодой лидер охотников остановил занесённый над головой орка молот, недоверчиво глядя на сломанное существо, распростёршееся на земле перед ним.

К удивлению Стального Глаза вожак начал смеяться, постепенно переходя от глупого хихиканья к гортанному грохочущему хохоту во всё горло. Ваграз презрительно фыркнул, выплюнув в грязь несколько зубов, а затем поднял руку, чтобы показать ещё один, последний оскорбительный жест.

Потеряв терпение, юный вожак охотников сделал шаг вперёд.

— Это что, действительно было лучшее, что ты мог сделать? — усмехнулся Стальной Глаз, с громким хрустом наступив на руку орка, когда тот потянулся к валявшемуся неподалёку топору. Стальной Глаз упёрся в землю и нанёс последний — смертельный — удар. Когда тело упало на землю, охотник рассеянно отошёл в сторону, чтобы увернуться от речушки зелёной, вязкой жидкости, что потекла в сторону деревьев. Он пристально посмотрел на тело, как будто подозревая, что оно по-прежнему представляло некую опасность.

После небольшой паузы Стальной Глаз развернулся, чтобы посмотреть вокруг. Смеясь от души, к нему подошёл Курган. Гномий король цепко ухватился за окровавленный плащ, когда молодой вожак охотников сделал шаг по направлению к битве. Парень мгновенно развернулся и уставился на гнома, его широкие, охваченные сумасшествием битвы глаза смотрели вопросительно, молот в руке наполовину поднялся для атаки.

— Хэй, это всего лишь я! Ты отличный боец, парень, это бесспорно. Возможно, вы, розовокожие, не столь уж и плохи, как мы думали.

Стальной Глаз посмотрел вниз на гнома и протянул обратно молот рукояткой вперёд. Когда он заговорил, его слова вырвались с удушливыми хрипами, а дыхание создавало туманные облачка в морозном воздухе.

— Спасибо за ваше оружие…поговорим позже… Ещё есть орки…чтобы убить… Возьмите его обратно… Я уверен, что смогу найти что-нибудь взамен…

— Я думаю, ты нравится ему больше, чем я. Держи его. Его называть Гхал Мараз или, э… Раскалыватель Черепов. Вы оказали нам сегодня большую услугу. Маленький подарок вряд ли можно сравнить с жизнь короля гномов, — подмигнул Курган. — Теперь возьмёшь его?

Парень кивнул в знак благодарности и развернулся, чтобы вернуться в бой. Оставшиеся орки со всей прыти улепётывали в лес. Со смертью вожака все мысли о битве улетучились из их мозгов. Курган ухватил за руку вожака охотников и снова остановил его.

— Этот день будет записан в наши летописи, как день радости. Как тебя звать, парень, чтобы мы могли почтить тебя?

Стальной Глаз взвесил молот в руке, его взгляд следовал за убегающими орками. Затем он вновь перевёл его на гномьего короля, глаза юноши тлели от внутренней энергии. Остальная часть его лица скрывалась во тьме и, когда пламя мерцало в этих сильных серых глазах, они приобретали жуткое свечение. Даже зловещий взгляд орочьего вожака не источал столь могучую первобытную силу, как взгляд этого юноши. Его ответ был простым и кратким.

— Зигмар.

Не переведено.

Не переведено.

Не переведено.

Бежать… Нужно было бежать.

Вспорашивая ногами снег, по ночному лесу мчался крестьянин. Не замечая жуткого холода, забыв о связке хвороста, он думал только о псах, рычащих за его спиной. Их пыхтение и лай он слышал сквозь удушливый, неистовый скрежет своего дыхания, вырывавшегося из обожженного холодом горла. Вой, приглушённый деревьями и снежными сугробами, дробился, обретал какой-то потусторонний оттенок. Крестьянин не решался обернуться, чтобы даже мельком не взглянуть на своих преследователей из страха перед тем, что мог увидеть. Он не знал, ни что они такое, ни откуда пришли; это его и не заботило. Только в одном он был уверен: нельзя было позволить им схватить себя.

Сквозь тёмные силуэты высоких елей он разглядел тусклый свет фонаря, горящего в окне лачуги. Внезапно его нога зацепилась за укрытый снегом корень. В лодыжке вспыхнула обжигающая боль, и он упал. В отчаянии мужчина попытался подняться на ноги, но стоило ему сделать это, вывернутая нога словно взбунтовалась. Всё же страх помог справиться с болью — пошатываясь и хромая, он продолжил путь. Каждый шаг приближал его к хижине, обещавшей спасение от безжалостной зимней ночи и тех ужасов, что таились в ней. Ещё полсотни шагов и он будет в безопасности. Но с каждым отчаянным рывком ворчание псов за его спиной становилось всё ближе.

Он даже не подозревал насколько, пока один из них не всадил ему когти в ногу, и крестьянина с бешеной силой рвануло назад. Он в отчаянии закричал и, раскинув руки, упал на холодный снег. Дыхание перехватило, он даже не успел выплюнуть снег, чтобы урвать последний глоток морозного воздуха, как остальная часть своры набросилась на него. Спустя несколько мгновений свирепое рычание стихло.

С той же быстротой, с какой они напали на человека, псы оставили тело и скрылись в ночи. Вслед за сворой прибыли ловчие. Пылающие копыта и обитые железом сапоги втоптали мёртвое тело в стылую землю. Горячая кровь с шипением впитывалась в грязный снег. Белый обратился багровым.

Псы зимы снова были на свободе.

Дверь таверны с треском распахнулась, и порыв морозного ветра начисто вымел тепло из комнаты.

— Закрой дверь! — грубо выкрикнул кто-то со столика, за которым сидели угрюмые наёмники.