– За что?

– Да за мегаморфин. Я ведь был в сознании.

Люк закрылся сразу за спиной Ио.

По легкому дрожанию пола она догадалась, что весь тубус шлюзовой камеры въезжает в тело станции. Это означало, что база «Орешец» начала бронироваться. Толстые плиты металлокерамики закрыли все окна, и когда она поднялась в диспетчерскую, обзор уже перевели на экраны.

Один из них давал спутниковую картинку с высоты в двести двадцать километров. Вихрь заметно разметал тучу дыма и вулканического пепла, в ее середине образовалось место со сравнительно прозрачной атмосферой. Именно в этом месте радиолокатор спутника нащупал необычный объект.

– Макула? – спросила Ио.

Хосе отрицательно качнул головой.

– Металлическая поверхность. Объект движется с вертикальным ускорением.

– То есть взлетает?

– То есть взлетает.

Ио села в свое кресло и попросила софуса дать изображение на ее пульт. Точка росла. Включилось радио.

– Я – «Вихрь». Сообщаю результаты компьютерного анализа. Объект имеет шарообразную форму диаметром около одиннадцати метров. Материал поверхности – титаново-молибденовый сплав. Двигатели работают на кислород-водородном топливе. Траектория взлета изгибается примерно в вашу сторону. «Орешец», как поняли?

Хосе взял микрофон.

– Александер, послушай, да ведь это же – спасательная шлюпка!

– Выводы делать рано. Продолжайте наблюдение. Объект вот-вот вынырнет из-за хребта и станет доступным для ваших радаров. Мы посылаем позывные встречи на аварийной волне.

– Вас понял.

Ио набрала команду. Ворота ангара раскрылись, выпуская дежурный флигер. Хосе кивнул.

– Правильно. Полечу я.

– Почему не я? – спросил Кнорр.

– Альфред, извини, но дело уж больно десантницкое. А тебе приказано возвращаться на орбиту.

– А не хочу.

– Ну, смотри.

Пискнул сигнал радарной установки.

– Объект обнаружен, – доложил софус.

Хосе скатился по винтовой лестнице на первый этаж.

– Прихвати скорпиона! – крикнула Ио.

– Ладно.

Кнорр переключился на аварийную волну.

– …повторяю: я – крейсер ОКС «Звездный Вихрь». Назовитесь. Кто вы, черт возьми!?

Вдруг ему ответили.

– СэмюэлПип, к вашим услугам. Послушайте, не приставайте, пока не приземлюсь. У меня кое-какие проблемы на борту. Несколько занят, знаете ли.

«Вихрь» ошеломленно замолчал.

Потом послышались приглушенные голоса, означающие совещание. Шлюпка тем временем перевалила хребет и была уже отчетливо различима на радаре базы.

– А ведь существует, – изрек Игнац.

И был прав.

Снижаясь, объект пролетел километрах в двенадцати от «Орешца» и скрылся за горизонтом. Хосе тут же оседлал флигер и ринулся в погоню.

– Еще один робинзон отыскался, – сказал Кнорр. – Как ты думаешь, трубами швыряться будет?

– Ну, этот хоть разговаривает, – с оптимизмом ответила Ио.

Появившись внутри базы, нежданный СэмюэлПип прежде всего потребовал пива. Потом еще.

– Знаете, в шлюпке его нет, – доверительно сообщил он. – Не предусмотрено.

И приложился к третьей банке.

– Безобразие, – посочувствовал Хосе.

Свалившийся с неба гость неодобрительно на него посмотрел.

– Шутник. Послушайте, где это мы находимся?

– Кампанелла, система Эпсилон Эридана, – ответил Хосе.

– Эпсилон Эридана? Нет, парень, ты не шутник. Ты большой шутник, я бы сказал. Пиво еще есть?

– Есть. Ну, а где же мы находимся, по-твоему?

Сэмюэл обвел взглядом экраны и всех собравшихся.

– Точно не знаю. Но определенно могу сказать, что три часа назад я на своей любезной «Абракадабре», да упокоятся ее реакторы, находился очень рядом с Сириусом. Сириусом «бе», если угодно. Это очень далеко от Эридана «э», молодой человек. Если я что-то смыслю в астрономии.

Его заявление произвело эффект. Команда «Орешца» погрузилась в молчание.

– Вы что, не верите? – возмутился Пип. – Мне?!

– Видите ли, сэр, мы по-прежнему считаем, что находимся на Кампанелле, – вежливо сказал Игнац.

– Ну да, тут какая-то планета имеется, – недоуменно сказал Пип. – Приходится признать.

– А что случилось с вашим транспортником?

– Яхтой. «Абракадабра» – это моя яхта. Была. И очень неплохая, смею заметить.

– И что же случилось с яхтой?

– Эх! Рассыпалась. Слушайте, у вас все пиво в такой мелкой таре?

– Как – рассыпалась? Ни с того ни с сего?

– Что значит – ни с того ни с сего? «Абракадабра» была крепкой посудиной, сударь. Знаете, есть поверие, что ни с того ни с сего звездолеты не рассыпаются. Посмотрел бы я на ваш крейсер хваленый в том канале!

– Вы попали в какой-то канал?

– Ну да. Как в… Вроде как это… Наткнулся. Такой блинбац вышел! Гляжу, тарелки попадали. Ну, ползком пробираюсь, конечно. Сифон пролетел, пузыри кругом. Дурацкая история! Послушайте, я чуток захмелел, хотя это и не заметно. С утра ни крошки, представляете? Завтрак, он же на камбузе остался. А камбуз – того. Тоже рассыпался. С завтраком. Явный перебор, конечно. Мешает тебе яхта – о’кей. Ладно, рассыпай. А еду-то чего портить? Первый раз колбасу в космосе наблюдал. Хрен что поймешь. Икскъюз ми, леди. Так. Чья тут койка? Я, пожалуй, вздремну.

Он улегся на так и не убранную раскладушку Хосе и немедленно воплотил свой замысел в жизнь. Полюбовавшись сном небритого мужчины, Ио вызвала «Вихрь».

– И что мне теперь делать с этим бонвиваном? – спросила она.

– А ничего, – сказал Мбойе. – Пусть отдохнет коллега. От Сириуса прибежал, устал ведь. Следующим рейсом отправите к нам. В сопровождении офицера Кнорра, который, кажется, несколько забыл о дисциплине.

– По-моему, вся наша история начинает смахивать на анекдот, – сердито заявил Кнорр.

– Не очень, – сказала Маша. – Мы тут просмотрели архив. В Регистре Сириуса действительно числится яхта «Абракадабра». Имя владельца – Сэмюэл Джордж Пип.

– Именно Джордж Пип?

– Именно Пип. Ну как, смешно?

– Его нужно лишить лицензии! – свирепо сказал Кнорр.

СэмюэльПип на секунду перестал храпеть.

– Еще чего…

18 сентября, полдень

Итак, Рональд еще раз оказался прав. Канал может действовать в обратную сторону. Генрих, которого не покидает состояние перманентной ошарашенности, принес расчеты. Получается, что в пространстве труба расположена не линейно. В нашем обыденном пространстве невозможно провести прямую линию, соединяющую Кронос, Гемингу, Сириус и Кампанеллу. А вот спираль – пожалуйста. На всякий случай я спросила, что же это может означать.

– Скрученность нашей Вселенной в пространстве высшего порядка.

Я позволила себе иронию:

– Всего лишь?

– Сначала следует рассматривать самые простые предположения, – простодушно ответил Угрюмчик.

– Так что же, кампанеллян надо искать у Сириуса?

– Можно и у Сириуса. Потому что их надо искать везде.

Ему явно не мешает освежить прическу. Юмор у него есть, только изрядно подзабыт.

В жизни есть особое удовольствие, о котором в суматохе часто забывают. Это – удовольствие проникшего во все клеточки тепла, наслаждение дышащей кожи, томно расслабленных мышц, умиротворенного состояния духа, прозрачности сознания и медленной ясности ума. Наслаждение вдвойне восхитительное, если есть с кем его разделить.

Милдред и Маша наслаждались в полной мере, завернувшись в махровые простыни. За их спинами остывала сауна. Поскрипывали плетеные шезлонги. Слышались ветер, шелест леса, шум волн, набегающих на берег. Пахло хвоей и озоном, как после грозы. При закрытых глазах вполне могло показаться, что все происходит на Земле, где-нибудь в окрестностях Байкала либо Большого Невольничьего Озера. Но стоило приподнять веки, как взгляд упирался в стены, причем одна из них представляла собой мерцающий черный прямоугольник с голубым диском в верхнем углу.