Но реальность заставила меня отвлечься от этой красоты и обратиться к Лесной Деве:

– Зачем вы спасли нас?

– Что тебя удивляет? – отозвалась Лесная Дева. – Что эльфы тоже способны на благородство?

– Судя по вашему с Мальцемором разговору, дело здесь не только в благородстве, – заметил Грош.

– Значит, вы все-таки подслушивали, – улыбнулась Лесная Дева, но взгляд ее сверкнул недобрым огоньком. – Что ж, многие знания несут многие печали…

– К сожалению, у нас так много печалей, что не помешают и знания, – сказал Грош. – Раз уж вы спасли нас, то и нам стоит быть откровенными: зачем-то нас послали сюда, против нашей воли. Может, вы знаете – зачем именно?

Лесная Дева внимательно посмотрела на Гроша, перевела взгляд на меня:

– Если кто-то из нас и знает что-то больше остальных, то это он!

– Свидрик! – удивленно воскликнул Грош. – О чем она?

– Понятия я не имею… – пробормотал я.

– Может, ты просто еще не осознал это? – произнесла Лесная Дева.

Я лишь пожал плечами.

– И все-таки я не пойму, хоть убей, – зачем вы встали на нашу сторону? – не унимался Грош. – Я ведь сам слышал, как вы науськивали Падшего на людей!

– Люди – не лучшие друзья эльфов, – отозвалась Дева, подставляя ладонь большой, удивительно красивой бабочке. Та села на кончик ее указательного пальца, вздрагивая переливающимися многоцветными крыльями. – Но я никого не «науськивала». Просто отводила удар. И на вашу сторону, естественно, не становилась. Все, что меня заботит, – лишь благо моей собственной расы. Но силы Стихий подсказывают мне: вы можете оказаться полезны. К тому же вам обоим не чуждо такое чувство, как благодарность. В этом смысле вы мне все-таки ближе, чем Мальцемор со своими грубыми любезностями…

Грош фыркнул – он всегда был несдержан в своих чувствах.

А я спросил:

– И все-таки – отчего все так всполошились из-за этой упавшей звезды?

Лесная Дева нахмурилась:

– Друиды открыли суть этого события Эриону, нашему правителю. Наверное, он многое бы дал, чтобы оказаться здесь первым. Впрочем, как и Хаархус, полководец Легионов Проклятых и нечестивые правители Империи…

– Нечестивые – это хорошо сказано! – Грош сердито сплюнул.

Лесная Дева продолжила:

– С неба упала не просто звезда. Так сошла на земли Невендаара посланница небес…

Я почувствовал, как краска схлынула с моего лица, глаза расширились. Дышать стало трудно.

– Но какова ее цель и куда она делась – мне неизвестно, – сказала Дева. – Единственное, что меня радует, – она пока не попала в лапы Падших.

– Нас это тоже радует, – легкомысленно заявил Грош.

– Впрочем, попадись она людям – я бы тоже не была в восторге, – прищурилась Лесная Дева. – Что ж, мне пора. И помните о моей доброте…

– Спасибо! – крикнул было я, но эльфийская колдунья уже растворилась в зарослях.

И тут же заросли эти стали редеть, увядать, истончаться, пока вдруг не исчезли вовсе, осыпавшись на мрамор легким прахом. И внутри этих стен стало как-то пусто и мертво, и осталась легкая тоска по далекому и прекрасному миру эльфов…

Но кое-что заставило меня радостно вскрикнуть.

Посреди огромного зала в пыли истлевших растений лежала моя потерянная лютня!

Я подбежал и схватил ее, не удержавшись, чтобы не попробовать струны.

– Тихо! – сдавленно крикнул Грош. – Вдруг они еще не ушли!..

Но я успел уже вывести какую-то легкомысленную мелодию, разнесшуюся меж стен послушным эхом. И тут же свет в разбитой крыше заслонила пугающе знакомая тень.

– Они здесь! – донеслось со стороны входа.

Мы шарахнулись в сторону противоположной стены, где зиял огромный провал. Но в него уже лезли две отвратительные скрюченные фигуры.

– Влипли… – сглотнул Грош.

Похоже, нас действительно прижали к стенке. Я не представлял, что делать дальше. Лишь нащупал на дне сумки драконий зуб и сжал его, как талисман, способный защитить меня от любой опасности.

Неизвестно, так ли оно было на самом деле, но в голове отчетливо послышался голос Горензефа:

– Играй, менестрель!

– Что? – непонимающе проговорил я.

– «Что-что», – передразнил меня Грош, растерянно озираясь. – Что делать будем?

– Играй! – настойчиво повторил голос мага.

Со стороны провала к нам приближались двое с короткими, изъеденными ржавчиной мечами. Они перекидывали мечи из руки в руку, зловеще похохатывали и сверлили нас взглядами, словно напитываясь нашим страхом.

«Одержимые…» – подумал я.

Со стороны входной арки, рыча и вращая топором, пьяным зигзагом шел берсеркер.

А над головой, любуясь происходящим через брешь в крыше, парил предводитель этой компании демонов.

– Схватите-ка мне их, – пророкотал Мальцемор. – Убивать не нужно – можно лишь ноги подрубить, чтобы не думали больше бегать…

– Всевышний, помоги! – воскликнул Грош, суетливо оглядываясь, куда бы улизнуть.

Но вокруг был лишь крепкий камень. Ловушка захлопнулась.

– Ну, что, еще побегаем? – хихикнул берсеркер, и топор его зачерпнул воздух у наших щиколоток. – Кому первому укоротить ножки? Смелее, это почти не больно!

Одержимые разразились истерическим хохотом, тут же перешедшим в злобное рычание. Они то и дело порывались броситься на нас – но одергивали сами себя и в бешенстве крутились на месте.

– Играй! – вновь потребовал беззвучный голос.

И я коснулся струн…

– Что ты делаешь? – в отчаянии крикнул Грош.

Но я уже играл. Играл и пел первое, что пришло в голову, – боевую песню бродяг, услышанную в далеком детстве. Не знаю, почему именно ее, ведь она всегда казалась мне такой наивной, лишенной романтического блеска и истинного героизма. Но сейчас, прижатый к холодной стене, я не нашел ничего лучше…

Уж не знаю, испугали ли Падших слова, что выплевывал я в отчаянном порыве. Вряд ли. Но что-то в звуках моего инструмента и в голосе моем их насторожило.

Сначала, неуверенно зарычав, сделали шаг назад одержимые. Следом неожиданно выронил из рук топор берсеркер и отпрянул, озираясь в какой-то несвойственной демону тоске.

– Какого дьявола?! – донеслось сверху. – Чего вы медлите, недоумки?!

На пол посыпались обломки, и в облаке пыли перед нами с грохотом низвергся сам Советник Легионов Падших. На миг я замер в ужасе от представшего зрелища, но теперь уже Грош, очевидно, успевший сориентироваться в происходящем, болезненно ткнул меня в бок, заорав:

– Играй! Играй же, ну! Они тебя боятся!

Это придало мне сил, и я заиграл, запел с удвоенной энергией, выплевывая слова прямо в перекошенную морду чудовища.

Мальцемор протянул было к нам свои жуткие когтистые лапы. Но вглядевшись в наши лица, вдруг отпрянул, изумленно воскликнув:

– Кто вы?!

– Твоя погибель мы, вот кто мы! – закатив от страха глаза, выдохнул Грош и принялся в меру способностей подпевать мне.

Одержимые и берсеркер понуро выглядывали из-под перепончатых крыльев лидера.

Мальцемор вдруг сник и бросил своим слугам устало:

– Здесь нет ничего интересного. Уходим…

Тяжело взмахнув крыльями, от чего пыль ударила нам в глаза, он взмыл к своду, нырнул в разлом и исчез в небе. Следом растворились и остальные.

Давясь от пыли, мы продолжали петь, пока наконец я не закашлялся, сорвав голос.

Грош изнеможенно опустился на пол, нервно потирая колени.