Итак, Византия подверглась нашествию: в то время как 12 тысяч кутургуров сражались на Среднем Дунае и в Далмации, славянская армия рвалась к Фессалоникам.

Узнав о вторжении славян, император Юстиниан «пришел в большое беспокойство и тотчас приказал Герману отложить поход на Италию и защищать Фессалоники и другие города», пишет Прокопий.

Герман выступил против врага, прикрыл подступы к Фессалоникам, выставил караулы в горных проходах и распространил слух, что намерен вести со славянами беспощадную войну. Этого оказалось достаточно для того, чтобы славянские воеводы изменили планы. Они двинулись в Далмацию через Динарские Альпы — видимо, на соединение с болгарами. Возможно также, что «склавины» шли на помощь Тотиле, дабы соединиться с его войсками. Прокопий вообще не осведомлен о замыслах врага, византийская разведка на этом направлении работала плохо. Остаются предположения.

Путь по горам Далмации был труден, а славяне узнали, что Венетия занята франками. Попытка прорыва не удалась. Они обосновались на будущих землях Боснии и Хорватии. Это была первая зимовка славян на землях империи, но Герману они не доставляли хлопот. Тот рассчитывал, что враг уберется за Дунай по весне.

«Избавившись от этой заботы, Герман велел всему войску готовиться, чтобы через два дня начать поход на Италию, — рассказывает Прокопий. — Но какая-то злая судьба, поразив его внезапной болезнью, заставила его окончить свой жизненный путь». Полководец умер. Не поразила ли его вспышка чумы? Кесариец об этом молчит. Он лишь рассыпается в дифирамбах покойному. Герман был храбр, кристально честен и справедлив, умел мыслить самостоятельно. Словом, это был надежный игрок в команде Юстиниана и идеальный наследник.

В первые дни после известия о смерти Германа император был «очень огорчен». Снова пришлось пережить потерю, как пережил потерю императрицы Феодоры за несколько лет до этого. Император уже давно растворился в своих деяниях. Мы не видим ни проявлений характера Юстиниана, ни человеческих поступков. Есть только богословские споры, планирование стратегических операций, управление государством, кадровые перестановки, бесконечные консультации, встречи… А может быть, это не так уж и мало. По делам его узнаем его; «святой» император оставил после себя новую Византию, которая благодаря таким людям, как он, прожила тысячу лет.

…Базилевс не знал, кем заменить Германа на фронте. Поэтому вместо одной замены нашел сразу две. Это был второй по старшинству сын Германа от первого брака — Юстиниан, тезка императора. А также старый проверенный вояка Иоанн племянник Виталиана. Они возглавили балканскую армию и получили задачу выбить остготов из Италии. Племянник Виталиана оставил ради этого командование мобильным корпусом, расквартированным на паннонской границе и оборонявшим ее от гепидов.

Иоанн и Юстиниан сын Германа отправились в Далмацию, чтобы перезимовать в Салоне. Из-за этого сразу обострилась обстановка на Балканах. Зазимовавшие в Боснии болгары и славяне повернули на восток и разорили Фракию. Они разделились на три армии и принялись грабить поселения ромеев. Варварские отряды доходили до стен Адрианополя. Закрыть брешь в обороне было нечем: налицо стратегическая ошибка императора. Тогда базилевс приказал отвести конные войска с паннонской границы и использовать их для разгрома славян.

Он понимал, что разделение командования не принесет пользы, поэтому назначил единого командира на Балканах — евнуха по имени Схоластик. Заслуги евнуха неизвестны, но надежность не вызывала сомнений. Схоластик настиг один корпус славян у Адрианополя, на расстоянии всего пяти дней от имперской столицы. «Дальше уже варвары двинуться не могли; ведь они имели с собой бесчисленную добычу из людей, всякого скота и ценностей», — замечает Прокопий. То есть славяне утратили мобильность. Они стояли лагерем на горе, ромеи — на равнине. Никто не рисковал начать сражение. Проходило время. Византийские солдаты стали упрекать своих начальников за трусость. Рядовые ромеи рвались в битву. «Под их давлением военачальники начали сражение», — пишет Прокопий. Схватка была отчаянная. На вооружении у славян имелись копья и плетеные щиты, мечи были у немногих представителей знати. То есть вооружение присутствовало самое примитивное, но боевой дух и военная организация находились на высоте. Ромеи потерпели полный разгром. «Здесь погибло много прекрасных воинов», — констаирует Прокопий. Военачальники с остатками армии спаслись бегством. В руки славян попало одно из знамен ромеев, под которым сражался Константиан. Варвары подошли к «Длинным стенам», которые окружали Константинополь. Здесь начинались предместья города. Ромейские войска напали на один из отрядов славян, разгромили его и отбили знамя Константиана. Эта небольшая победа оказалась решающей. Славяне отступили и вскоре ушли со всей добычей за Дунай через обнаженную ромейскую границу.

Так обстояли дела на Балканах. Как видим, одна византийская армия, которая должна была вторгнуться в Италию, оказалась связана военными действиями против славян и болгар и понесла большие потери. Но имелась еще одна армия, которая должна была высадить десант на юге Италии. Ею командовал римский патриций Либерий; его должен был сменить Артабан, но Артабан собирал флот и десантную армию на Пелопоннесе.

Что касается Либерия, то он первым делом направился на Сицилию к Сиракузам, которые в это время осаждал готский корпус. Ромеи прорвались в гавань и засели в крепости, фактически сорвав попытку готов занять город.

Вскоре на Сицилию отправился Артабан с подкреплениями. Правда, в пути его ждала неудача. Флот попал в сильный шторм, многие корабли унесло ветром обратно к Пелопоннесу. Сам Артабан оказался выброшен на скалистые берега острова Мелита (Мальта), но остался жив. Теперь следовало переправиться на Сицилию.

Либерий оставил часть сил в Сиракузах, а сам с главными силами вышел в море, обогнул Сицилию с севера и захватил Панорм (Палермо). Тотила остался со своими людьми в центральной части острова и разграбил ее. Но было очевидно, что в оперативном отношении эта позиция не представляет никаких выгод. Разместив гарнизоны в четырех крепостях Сицилии, Тотила вернулся на материк.

И вот на этом интересном месте сочинение Прокопия… заканчивается. Очень жаль, ведь это наш главный источник по истории того периода. Но огорчаться рано. Вскоре Прокопий опять возьмется за стилос и напишет продолжение своей «Войны с готами». Это будут последние две части труда. Правда, эти две части — совсем другая книга и по целям, и по жанру.

Получается, что Кесариец завершил основной труд примерно в 552 году, после чего книги «Войн», по собственному признанию автора, были опубликованы и получили «широкое хождение» в империи. Возможно, в это же время был написан пасквиль «Тайная история». Однако вскоре карьера Прокопия резко пошла вверх, он позабыл о своей оппозиционности, а через несколько лет взялся за продолжение «Войн». Так родились две последние части работы «Война с готами». Они получились очень сумбурными, черновыми, поверхностными. Видно, что Прокопий не справляется с материалом и ему некогда. А может быть, изменились задачи писателя. Теперь он жил в столице и видел политику императора Юстиниана во всей полноте. Кесариец воспринимал события гораздо шире, чем в те времена, когда был секретарем Велисария и мотался вслед за начальством из конца в конец обширной империи. Постаревший опытный царедворец видел и оценивал многое по-иному, но у него уже не осталось таланта, чтобы дать описание всего увиденного и осмысленного. В первых книгах он излагал рассказы об отдельных войнах в виде монографий. В последних частях труда монографист превратился в летописца, но не смог изящно организовать материал. Получилось беспорядочное нагромождение фактов. Но даже и это очень ценно для современных историков.

А мы можем сделать несколько предположений о том, как и когда писались книги.