Бедствие настигло Лаодикею Сирийскую (нынешняя Латакия). От землетрясения погибло «семь с половиной тысяч людей: множество евреев и небольшое количество христиан», — говорит Малала. Тогда же «великая Антиохия снова испытала на себе гнев Божий», — подхватывает Феофан Исповедник. Ужасное землетрясение продолжалось целый час, здания и стены рушились до основания.

Люди молились. Кто-то бежал в горы, но и там не было спасения. Началась суровая зима. Верующие передавали из уст в уста знамения, ждали чуда, и наконец оно свершилось. Гнев Божий утих, землетрясения прекратились. Юстиниану оставалось только оно: вновь раскошелиться. «Царь и царица пожертвовали огромное множество денег на возобновление и постройку города Антиохии», — пишет Феофан.

Бедами ромеев активно пользовались враги. Ал-Мунзир, царек иракских арабов (лахмидов), начал наступление на союзные Византии племена Сирии и Аравии. Он разгромил союзное Византии аравийское царство киндитов. Заслона от иракцев больше не было.

В 528 году мы видим новое вторжение лахмидов. Ал-Мунзир дошел «до самых пределов Антиохийских», — сообщает Феофан Исповедник. Историк называет несколько имений знатных латифундистов, разграбленных арабами. Византийский правящий класс погибал под ударами с двух сторон: изнутри его уничтожали стасиоты, а извне — арабы и персы.

Это побудило Юстиниана сменить командование на Востоке. Бездарный Ипатий, племянник Анастасия, был в очередной раз снят с должности командующего, которую он занял после событий в империи, описанных выше. Вместо него Юстиниан назначил «предводителем Восточных полков» Велисария. Но в это время возникли проблемы на дунайской границе. Перенесемся туда.

Стратегическое положение Византии было крайне неудачным. Конфигурация границ оказалась такова, что империя на протяжении всей своей истории воевала на нескольких фронтах. Один из таких фронтов — дунайский.

Ко времени правления Юстиниана расстановка сил здесь сложилась следующим образом. Трансильванию занимало племя гепидов (одна из ветвей готов). К западу, в современной Словакии, обитали враги гепидов — лангобарды. Эта кличка означала в переводе с древнегерманского «длиннобородые». Над лангобардами смеялись соседи. Высмеивали всё: нелепую прическу этих людей с косами, свисавшими над ушами, неотесанность. А из-за белых портянок, которыми лангобарды обматывали ноги до щиколоток, этих воинов сравнивали с лошадьми. Но было у длиннобородых варваров одно качество, которое заставляло их уважать: беззаветная храбрость, доходящая до свирепости. Лангобарды славились как великолепные бойцы. Юстиниан привлек их на свою сторону. Племя «длиннобородых» считалось другом Византии. В то же время лангобардов удалось стравить с гепидами, начались межплеменные войны, и значительный участок дунайской границы был в безопасности.

В нынешней Валахии жили герулы — по-видимому, германское племя. Оно распалось. Часть герулов перешла на службу к византийцам, часть — к гепидам, остальные сохранили независимость и кочевали на Балканах. Одного из герульских вождей, Гретиса, крестил лично Юстиниан. «Император крестил его в храме в день Богоявления, восприявши сам от купели; с ним вместе крестились сенаторы его и двенадцать родственников», — пишет Феофан Исповедник.

Видя, что служить императору крайне выгодно, примеру Гретиса вскоре последовал вождь Мунд с частью гепидов. Юстиниан осыпал его милостями и сделал одним из первых по значению полководцев империи. Так европейские монархи в XVIII веке принимали на службу полководцев из соседних стран и давали им высокие чины. Впрочем, при Юстиниане таких иноземцев на службе было немного. Он выдвинул во власть массу византийцев, и они делали успешную карьеру.

…К востоку от герулов, в нынешней Молдавии и Новороссии, обитали кутургуры. Севернее, на берегах реки Рось, жило германское племя ругов или, говоря по другому, россов, росомонов. Похоже, именно этому племени мы, русские, обязаны названием своего народа. Если, конечно, верить транскрипции Иордана и опиравшимся на его работу российским ученым — таким, как Борис Рыбаков и Лев Гумилев. А у нас нет оснований не верить им в данном вопросе.

Росомоны вышли с острова Руяна в Балтийском море. Другая часть этого племени подчинилась готам и вместе с ними переселилась на Запад.

К югу от реки Рось и к северу от болгар находился крупный славянский союз антов. Он занимал также северную часть Молдавии. В него входили предки сербов, хорватов и «болгарославян», впоследствии переселившиеся на Балканы.

К западу от антов, на Волыни и в Южной Польше, поселились «склавины». Так их называли ромеи. Это слово — искаженное «славяне». Перед нами — предки чехов, поляков, словаков и восточных славян.

Границей между антами и «склавинами» стала река Буг. В начале VI века анты враждовали со «склавинами», дружили с ругами и кутургурами. Это определило расстановку сил на Балканах, ибо кутургуры стали союзниками Ирана и напали на Балканы вместе с антами.

Это произошло в 518 или 527 году. О вторжении вскользь упоминает Прокопий, но дата набега неизвестна. Кесариец пишет, что это произошло в начале правления Юстина.

Переводчики рукописи поправили текст и написали «Юстиниана». То есть событие, по их мнению, случилось в 527 году. В это время магистром войск в префектуре Иллирик был назначен Герман Аникий — «племянник» императора, как следует из текста. Однако на самом деле этот Герман был двоюродным братом базилевса. Следовательно, речь может идти и о 518 годе, то есть о начале правления Юстина, племянником которому действительно приходился Герман. Либо же Прокопий допустил ошибку в степени родства (в латинском тексте это всего несколько букв) и поставил «фратри» (брат) вместо «фратриелис» (сын брата, племянник). Всё же более поздняя дата предпочтительнее, потому что укладывается в общую канву событий, когда персы, кутургуры и анты начали совместные атаки на Византию.

Так или иначе, анты вторглись на территорию Ромейской империи, но были разбиты полководцем Германом наголову. На некоторое время славяне притихли. Затем начались новые вторжения. Как звали первых антских вождей, мы не знаем. «Повесть временных лет» донесла имена Кия, Щека и Хорива, но это мифические персонажи, такие же, как предки славянских народов — Чех, Лех и Рус.

Известно другое имя — Хильбуд, но это слишком далеко от «Кий». Этот Хильбуд служил византийцам, причем его биография тесно связана с набегами славян на ромейские земли.

Карьера Хильбуда интересна прежде всего славяноведам, потому что многие русские исследователи упорно считают его славянином на ромейской службе, а некоторые даже пытаются трансформировать имя в «Хвалибуд» (это делает, в частности, В. В. Мавродин). Еще курьезнее попытка почтенного украинского националиста Μ. С. Грушевского сделать из Хильбуда… украинца. Современный читатель может найти соответствующие пассажи в легко доступной книге этого автора «Иллюстрированная история Украины» (см. § 11 первой главы, название которого: «Украинское расселение. Анты»), переизданной недавно на русском языке в авторизованном переводе Грушевского. Однако в лице византийского воеводы мы, скорее всего, имеем дело с германцем.

Стремление русских патриотов удревнить собственную историю столь же бессмысленно, как, например, попытки сербов приписать Юстиниана к своему народу. Внимательному читателю ясно, что автор этих строк очень любит русских и сербов. Это генетическое чувство, и с ним ничего поделать нельзя. Но это не повод превозносить русских. Для нас история — не идеология, повернутая в прошлое, а способ разобраться в проблемах современности.

…Хильбуд был человек умный, храбрый, распорядительный, бескорыстный. Во времена Юстина он поступил на ромейскую службу, быстро выдвинулся и в 531 году назначен начальником войск во Фракии. Базилевс Юстиниан «поставил его для охраны реки Истра (Дуная), приказав ему следить за тем, чтобы жившие там варвары не переходили реку», пишет Прокопий.