Прокопий описывает этот поход иронически. Должно быть, такое настроение царило тогда в штабе Велисария. Подойдя к городу, вандалы Разрушили акведук. Ни малейшего впечатления на горожан и гарнизон это не произвело, от жажды никто не умер. Подождав результата, варвары потоптались под стенами Карфагена и удалились, закрепив за собой репутацию бессмысленных разрушителей.

Начались маневры. Вандалы бродили вокруг и перекрывали дороги, как бы осаждая Карфаген. Однако местность не грабили — Гелимер считал окрестные поместья своими и не хотел разрушений. К тому же он всё еще думал привлечь на свою сторону крепостных.

Неудачливый конунг стал засылать шпионов в город, чтобы переманить плебс и нобилитет на свою сторону. Об этом узнал Велисарий. Он велел посадить на кол одного знатного карфагенянина по имени Лавр, уличенного в измене домашним секретарем. Вероятно, это был один из римских чиновников, служивших вандалам и теперь затеявших двойную игру. Суровое наказание возымело действие. По словам Прокопия, римляне «пришли в ужас и воздержались от попытки измены». С византийцами было опасно шутить.

Так прошло больше двух месяцев. Велисарий не рисковал приступать к действиям против вандалов до того, как укрепит город.

Наконец в декабре месяце, когда укрепления были закончены, ромейский главнокомандующий объявил о начале последней фазы войны против врага.

Исход боевых действий должна была решить конница. Велисарий выслал против вандалов всех всадников, кроме пятисот, которых оставил в резерве. Командовать вылазкой поручил Иоанну Армянину, который прекрасно зарекомендовал себя в битве при Дециме. В знак власти полководец передал Иоанну «бандум» — войсковое знамя.

Впоследствии европейцы превратят это слово в обозначение небольшого подразделения под собственным флагом. «Банда», то есть «знамя», — это и есть такое подразделение.

Иоанн получил приказ не ввязываться в ближний бой, но вести перестрелку. Кроме несения знамени на нем была и другая обязанность: он вел в сражение ипаспистов Велисария.

На другой день выступил сам Велисарий вместе с конным отрядом в 500 человек. Пехота частью осталась в городе, частью направилась следом за полководцем, но сразу отстала. Нельзя сказать, чтобы она была тогда «третьим сортом» и совсем не принимала участия в битвах. На восточном фронте ее использовали довольно активно. В сражении при Даре мы видим пехотинцев, бьющихся с врагом (правда, в обороне). Следовательно, пехоту использовали для оборонительных сражений, для осады крепостей, для защиты городов. Но решать наступательные задачи она уже не могла; вот почему Прокопий столь презрительно именует «пехотой» проституток, в число которых попала будущая святая императрица Феодора.

Гелимер по-прежнему «осаждал» Карфаген. По крайней мере, конунг именно так называл свои действия. Он остановился у городка Трикамара, на расстоянии 140 стадий от Карфагена (примерно в 25 километрах от города). Вскоре после начала боевых действий сюда пожаловал Иоанн Армянин с конницей. Велисария еще не было.

Ромеи разбили лагерь у какой-то речушки, переночевали и получили знамение. На остриях копий некоторых воинов словно вспыхнул огонь. Солдаты не знали, как это истолковать, и очень тревожились.

Дело было рано поутру. Ромеи в своем лагере еще готовили завтрак, когда увидели приближавшихся варваров. Они побросали еду и выстроились у речушки, чтобы дать бой. Водный поток отделял их от вандалов. Правда, он был неглубок. Иоанн Армянин заключил, что удобнее будет иметь реку перед собой: она играла роль защитного рва. Вандальская конница не решалась переходить водную преграду.

Византийцы спокойно развернули боевой строй. Из этого следует, что вандалы долго мешкали и собирались — вялое командование Гели- мера опять раскрылось во всей красе.

Левое крыло у ромеев занимали военачальники Мартин, Валериан, Киприан, Алфия, Маркелл «и все архонты федератов». На правом крыле встали Папп, Варват, Эган и опять же наемники. В центре находился Иоанн Армянин, «имея при себе щитоносцев и копьеносцев Велисария, а также войсковое знамя». В этот момент подоспел и сам Велисарий. Он одобрил распоряжения Иоанна и принял сражение. Пехота маршировала далеко позади.

Тут выяснилось, что византийские наемники-болгары ведут себя двусмысленно: они выстроились отдельно и чего-то ждали.

Вандалы тоже построились. В центре находился Цазон, брат Гелимера, в тылу встало войско «маврусиев», пишет Прокопий. Еще недавно мавры отказали Гелимеру в поддержке, но теперь некоторые берберские царьки изменили мнение и прислали подмогу. Их было немного, от тысячи до двух.

Похоже, что на флангах Гелимер сосредоточил всего 2000 бойцов для прикрытия. Остальные 8000 выстроились клином, чтобы пробить центр византийской армии. Таким же образом будут впоследствии воевать готы.

Перед сражением Гелимер объезжал ряды своих воинов, «отдавая приказания и возбуждая смелость». Вандалы получили приказ не пользоваться в этом бою ни дротиками, ни другим метательным оружием, а полагаться только на мечи. Нервы были у всех на пределе. Приближалась решающая минута.

Враги стояли друг против друга. Велисарий вновь избрал оборонительную тактику. Он предпочитал действовать, когда противник уже обнаружил свои замыслы. Так была выиграна битва при Даре.

Но и вандалы не решались атаковать. Пришлось ромеям начинать первыми. Иоанн Армянин, с согласия Велисария, отобрал лучших воинов из своего окружения, перешел речку и напал на центр неприятеля. Его встретил Цазон с лучшими бойцами вандальской армии. Вандалы помчались навстречу врагу, опрокинули византийцев и стали преследовать. Однако Иоанн удачно отвел людей за водную преграду. Надо полагать, атака ромеев была ложной. Велисарий хотел спровоцировать противника, чтобы тот произвел наступление всеми силами, после чего византийцы нанесли бы контрудар.

Хитрость не удалась, но ромеи не отчаивались. «Взяв большое число щитоносцев Велисария, Иоанн напал на отряд, окружавший Цазона, и, вновь отраженный оттуда, ушел к ромейскому войску», — замечает Прокопий. Вандалов дразнили, но они не поддавались на провокацию. Последовала третья атака, причем Иоанн взял с собой полковое знамя, чтобы поманить врага ценным трофеем.

Нападение совершили «с громким криком и шумом». Завязалась жестокая рукопашная, вандалы пустили в ход мечи. Вдруг выяснилось, что ромеи атакуют всерьез. В бою участвовали ипасписты Велисария: лучшие из лучших. Многие вандалы были убиты. Цазон дрался в первых рядах. Ромеи пронзили его мечами, и вандальский вождь пал. Видя это, Велисарий сообразил, что нужно атаковать по всему фронту. Главный удар он нацелил на середину вандалов. Варвары растерялись. Может быть, Цазон был неплохим полководцем, но он погиб. Гелимер не обладал военным талантом. Он замешкался, не смог взять управление военными подразделениями в свои руки и — проиграл. Византийская армия «великолепным образом», как выражается Прокопий, обратила врага в бегство. Вандалы ускакали в свой лагерь, но не рассеялись.

Важное преимущество, которое получили византийцы, — это поддержка болгар. Кочевники решили, что победа склоняется на сторону ромеев, и начали преследовать воинов Гелимера.

Вандалы укрылись в лагере и произвели перегруппировку. Велисарий не решился штурмовать укрепления до подхода пехоты. Ромеи методично обобрали валявшиеся повсюду трупы врагов, на которых искали золотые украшения, и удалились в свой лагерь. «В этом сражении было убито из ромеев менее пятидесяти, а из вандалов приблизительно восемьсот», — утверждает Прокопий. Скорее всего, он преувеличил потери врага.

Вечером к Велисарию прибыла пехота. Численный перевес византийцев был теперь налицо. У вандалов имелось какое-то количество раненых и дезертиров. Сколько мог выставить Гелимер? Тысяч семь-восемь бойцов. Ромеев собралось не меньше двенадцати тысяч, а то и все пятнадцать. Надежды на раскол в ромейском лагере оказались тщетны. Гелимер и его окружение пали духом. А Велисарий назначил атаку. Ее нужно было провести до заката, который в этих краях наступает быстро. Велисарий лично возглавил наступление на лагерь вандалов. А Гелимер струсил, увенчав все свои ошибки и преступления предательством собственных боевых товарищей: узнав, что Велисарий приближается и вот-вот будет здесь, конунг бежал. За королем последовали его родственники «и немного слуг, перепуганные и держащие в секрете, что происходит». Началась паника. Варвары разбежались. Подойдя к лагерю, ромеи обнаружили обезлюдевшее место и кинулись преследовать неприятеля, пока тот не опомнился. Целую ночь, по воспоминаниям Прокопия, византийцы гнались за вандалами, убивали мужчин, а детей и женщин обращали в рабство.