Еще один выдающийся человек, которого подобрал и возвысил Юстиниан, был финансистом. Его звали Иоанн Каппадокиец. Назначение Иоанна произошло в 531 году, когда в отставку отправили прежнего префекта претория Юлиана — проходную фигуру, поставленную на должность, как видно, в качестве компромисса с латифундистами и сенаторами.

Иоанн происходил из Малой Азии, а точнее, из Каппадокии. Эта высокогорная страна славится своими пастбищами и конями.

Кем был Каппадокиец? Крестьянином, пастухом, городским плебеем? Как попал в столицу? Кто мог порекомендовать его императору? Надо думать, те же стасиоты. Каппадокиец был малограмотен, толст, подвижен и очень умен. Академий он не кончал, обширными связями обладать не мог. Выдвигаться начал во времена всеобщих бунтов и борьбы партий. Ясно, что Иоанн принадлежал к радикальной группировке. Он был в числе тех, с кем запросто общался Юстиниан — этот «недалекий и грубый, но хитрый царь», по мнению Прокопия. Каппадокийца Прокопий рисует примерно такими же красками. Оба вылеплены из одного теста с Юстинианом: простолюдины, выскочки. Только Юстиниан стал царем, а карьера Каппадокийца со временем покатилась под откос.

Для Иоанна Прокопий не пожалел черных красок в официальной истории. Каппадокиец оседлал фортуну. Коль скоро началась кампания по борьбе с богатеями, почему бы не воспользоваться ею? Он разорял богачей и беззастенчиво присваивал себе часть их имущества, наживался на армейских поставках, находил другие способы воровства, но при этом умел изобретать новые налоги, выколачивать средства У населения, а самое главное — расширил налогооблагаемую базу.

Не слишком ли смелым будет предположить, что Иоанн и Трибониан всеми правдами и неправдами выводили крестьян из-под патронажа латифундистов, тем самым освобождая земледельца, но увеличивая число налогоплательщиков? Тогда многое станет понятным.

Третьей опорой императора был Флавий Велисарий (ок. 504–565), бывший телохранитель Юстиниана. Велисарий — это величайший полководец Византии за всю ее историю. Позднейшие ученые позволяли себе усомниться в его военном даровании, но зря. Велисарий часто побеждал врагов, причем действовал малыми силами и ограниченными ресурсами. Кабинетные теоретики приписывали его успехи простому везению, но это мнение может высказывать лишь дилетант, незнакомый с принципами управления людьми и основами военного дела.

О начале карьеры Велисария мы тоже ничего не знаем. Существуют гипотезы, что он славянин, хотя никаких доказательств нет. Скорее всего, Велисарий был ромей, то есть грек или вельск. Но это всё, что можно утверждать наверное. Конечно, разница между греком и «румыном» не меньше, чем между французом и валлийцем, но точнее идентифицировать происхождение Велисария мы не можем. Он появился ниоткуда, как Иоанн и Трибониан. Следует в очередной раз удивиться чутью Юстиниана и умению подбирать кадры. Невозможно понять, как это происходило. По блату? По родственным связям? Вряд ли. Слишком виден почерк самого Юстиниана в формировании управленческой команды. И слишком она эффективна для того, чтобы состоять из случайных людей, вся доблесть которых — родство по крови с правящим домом или знакомство с родственниками императора.

Что касается Велисария, то он устроился на военную службу к Юстиниану в то время, когда последний возвысился, получил право собрать частную армию и воспользовался этим правом. Солдаты такой армии назывались «ипасписты» (щитоносцы, это название мы уже употребляли выше) и «дорифоры» (копьеносцы). Формально это был отряд телохранителей. Фактически — маленькое войско в несколько тысяч человек. А кроме того — кузница кадров: Юстиниан вырастил в своей гвардии несколько способнейших полководцев. Велисарий был среди них лучшим, но не единственным. Кстати, он нашел себе жену в императорском окружении. Его супругой стала бывшая актриса Антонина, женщина алчная, хитрая и развратная, наперсница Феодоры. Антонина уже имела сына и дочь от предыдущего брака, а новому мужу наставляла рога с его же солдатами. Однако Велисарий словно ослеп. Прекрасный полководец оказался беззащитен перед альковными интригами.

Таковы были кадры, с которыми император приступил к реформам.

Уже вскоре царь издал первые законы. Прежде всего он обрушил гонения на манихеев, что вполне объяснимо: православному человеку отвратительна секта жизнеотрицания и разврата.

Затем начались исправления финансовой и налоговой политики. Базилевс отменил налог на «готское дерево-масло» (в 528 году). Об этом пишет Малала. Его современные комментаторы считают, что речь шла о налоге, взимавшемся на востоке империи в пользу готов. Советский ученый 3. В. Удальцова полагает, что это прибавка к ежегодному чрезвычайному налогу — анноне, состоявшая в поставках населением оливкового масла и дров для всех варварских отрядов, расквартированных в империи. Так или иначе, базилевс демонстрировал торжество национальных интересов и отменял несправедливые поборы. Одновременно с этим он ограничил права архонтов (правителей областей, вообще знатных людей) и запретил передавать наследство незаконным детям (это постановление было призвано ограничить круг наследников под видом соблюдения нравственности). Выморочное имущество поступало в казну.

Товарно-денежные отношения достигнут в Византии времен Юстиниана огромного размаха. Это один из косвенных признаков процветания страны. Следовательно, развивалась оптовая торговля, банковское дело и его более мелкая разновидность — ростовщичество. К моменту начала правления Юстиниана ссудными операциями занимались все, кто обладал капиталом, включая сенаторов. Это не считалось зазорным. Но банкиры утратили всякое представление о совести и логике. Они стремились получить сверхприбыль, норма в 20 % годовых на ссуженный капитал возмущала общественность.

Поэтому сразу после прихода к власти «крестьянский император» ударил по ростовщикам. В 528 году Юстиниан издал закон, согласно которому сенаторам разрешалось получать не более 4 % прибыли в год, ремесленникам и торговцам — не более 8 %, а прочим лицам — не более 6 %. Этот закон привел к появлению дешевых кредитов и оживлению экономики. Исключение было сделано только для венчурного (рискового) капитала — там банковский процент оставался высоким. Купцы и вообще деловые люди, начиная от строителей и заканчивая земледельцами средней руки, приветствовали это распоряжение.

Началась борьба с коррупцией. Юстиниан запретил губернаторам провинций покупать земли в тех же провинциях, где они служат. В 529 году он запретил частные тюрьмы. То есть у него есть чему поучиться даже сегодняшним правителям многих крупных держав, начиная с США и заканчивая Россией.

В 530 и 531 годах император издал два закона, которые уравнивали вольноотпущенников в правах с остальными гражданами, а саму процедуру освобождения рабов упростил.

То были первые законы Кодекса Юстиниана.

Однако всё это отдельные штрихи, исправления, а Юстиниану требовалась система. В то же время император преследовал политические цели. Ему нужно было срочно успокоить народ, взбудораженный революцией, и обуздать латифундистов с их частными армиями и купленным правосудием на местах.

13 февраля 528 года — менее чем через год после прихода к власти — император создал особым эдиктом (указом) комиссию для исправления законов. В ее состав вошли десять правоведов во главе с бывшим квестором Священного Палатия Иоанном. Число участников комиссии напоминало римские комиссии децемвиров, которые делили землю или исправляли законодательство. То есть решение апеллировало к глубокой древности и прикрывалось ее авторитетом. В состав комиссии вошел уже известный нам Трибониан.

Работали быстро, причем ритм задавал император, которого льстецы назвали «Бессонным» за привычку трудиться по ночам. Задача была невероятно сложна: систематизировать законодательство, отбросить ненужное и оставить «живые» законы. Но не только. Имелся и политический аспект. С помощью законодательной работы нужно было успокоить латифундистов, показав, что никто не посягает ни на их латифундии, ни на их рабов. В этом крылось лицемерие императора. Он продолжал вести подпольную войну с земельными магнатами вопреки собственным законам. Поэтому работать с законодательством Юстиниана историку следует крайне осторожно, учитывая этот важный момент. Зачастую исследователи этого не делали и не делают, воспринимая все статьи буквально.