В два часа ночи Денис аккуратно открыл дверцу в крышке и выбрался на палубу. Осмотрелся. Кругом никого. Только кое-где горят фонари. Море спокойное, качки совершенно не чувствуется. Сухогруз имел надстройку на корме. Вся площадь палубы от носа теплохода до надстройки была закрыта крышками, ведущими в трюмы. На носу и недалеко от надстройки вдоль бортов расположены спасательные шлюпки, закрытые сверху брезентовыми чехлами.

"Надо будет мне перебраться в одну из шлюпок перед прибытием в порт. Из неё намного проще покинуть сухогруз. Вдруг дверца в трюм перед приходом в порт будет закрыта. Завтра ночью проделаю эту операцию. А пока посмотрю, что в шлюпках находится, может быть там и места нет."

Денис пробрался вдоль борта к носовой шлюпке, спрятался за ней и попытался приподнять брезент. Он был прошнурован и крепко завязан.

"Снять его я смогу, если только разрежу шнур. Сейчас это делать опасно: если начнется ветер брезент может сорвать. Думаю, в шлюпке все же найдется место для меня. Быть бы еще уверенным, что сухогруз будет следовать расписанию, которое мне известно."

Денис возвратился обратно в трюм.

"Нечего мне мерзнуть в моем контейнере! Заберу свою подстилку да лягу на верхних контейнерах, здесь теплее. Не думаю, что до утра тут кто-нибудь появится."

Прогноз Дениса сбылся: он спокойно проспал до утра, потом перекусил, попил водички и решил все же спуститься в свой контейнер: что-то говорило ему, что так будет лучше. Часа через два заскрипела железная крышка трюма и на верхний ряд контейнеров спрыгнул матрос. Он сосчитал количество контейнеров в верхнем ряду, умножил его на три и прокричал кому-то получившееся число. После чего трюм опять закрыли. Больше трюм не открывали.

Следующей ночью Денис опять выбрался из трюма, прихватив с собой рюкзак. Он добрался до облюбованной им шлюпке на носу сухогруза, аккуратно разрезал шнур, отвернул брезент и оказался в шлюпке. Потом как мог затянул шнур, плотно прижав брезент к бортам и, включив фонарь, огляделся. Луч фонаря был слабым и рассеянным (Денис надел на линзу фонаря свой носовой платок), поэтому можно было не бояться быть замеченным. Свободного места в шлюпке было достаточно. Он опять расстелил свою подстилку и уснул. По его планам сухогруз должен прийти в Гамбург часам к десяти утра.

Однако в восемь часов его разбудил рев сигнала сухогруза: тот входил в порт. Но какой?

Через полчаса сухогруз пришвартовался к пирсу. Денис слышал команды, подаваемые при швартовке. До самого вечера все было спокойно. Потом были вскрыты крышки трюмов и началась выгрузка пустых контейнеров. Докеры работали до самой ночи. Денис не знал, полностью ли был разгружен сухогруз, но решил, что больше в шлюпке ему делать нечего: пора выходить на берег. Он аккуратно поднял брезент и огляделся. На палубе никого не было, трюмы были закрыты. Потихоньку покинул шлюпку, надел рюкзак и, пригибаясь, направился в сторону трапа, который, как он помнил, располагался посередине сухогруза. Внизу на пирсе около трапа стоял матрос и курил сигарету, изредка сплевывая. Докурив, он стал подниматься на корабль. Освещение было плохое. Денис спрятался за шлюпку, стоящую около надстройки. Если матрос пойдет в надстройку, то пройдет мимо него и тогда ментально можно будет на него воздействовать. Прежде, чем сходить с сухогруза, надо было уточнить, в какой порт они прибыли.

Матрос свернул в надстройку. Денис ментальным воздействием на сознание подчинил его себе и спросил, что это за город.

— Гамбург.

— Ты дежуришь у трапа?

— Да.

— Скоро смена?

— Через два часа.

— Ты один? Пограничников нет?

— Один. Нет.

— Выход из порта в какую сторону?

— От трапа направо.

— Ты хорошо знаешь порт?

— Хорошо.

— Можешь незаметно вывести меня в город?

— Да.

— Пошли!

Через полчаса матрос подвел его к бетонному забору, в котором была проломано отверстие в метр шириной, прикрытое листом железа. Отодвинув его в сторону, матрос сказал:

— Выход здесь.

— Я выйду. Ты поставишь лист на место и пойдешь обратно к трапу сухогруза. Продолжишь дежурство. Забудешь все, что было с тобой в течение последних двух часов — дал ментальный посыл Денис.

После этого пролез в отверстие, протиснулся через кусты, растущие вдоль бетонного ограждения, и оказался на пустыре. Вдалеке виднелось зарево от электрических фонарей над большим городом.

"Я в Гамбурге! Побег удался!"

Оказавшись на пустыре, Денис огляделся. Правда что-либо рассмотреть ночью было сложно, не помогала и полная луна на небе. Тогда включил свои пси-способности и просканировал округу на максимально доступную для него дальность. В радиусе пятидесяти метров наблюдались только мелкие животные: грызуны. Людей не было.

По протоптанной тропинке, начинающейся у пролома стены, похоже её часто использовали незваные гости морского порта, он медленно пошел вперед, пока не дошел до грунтовой дороги, идущей в сторону Гамбурга. Вскоре дорога вошла в небольшой лесок.

"Ночью переться в город неразумно. Подозрительно. Надо дождаться утра и тогда уже идти в город. До рассвета осталось всего часа три, не больше. Пересижу это время в лесочке."

В семь часов утра Денис решил двигаться в город. Он переоделся в приличную одежду, умылся остатками воды из своих запасов, погоревал, что нечем соскрести со своих щек трехдневную щетину, закинул рюкзак за спину и потопал по дороге. Она была совершенно пустынна. Пройдя полкилометра он услышал за собой шум мотора. Оглянувшись, увидел приближающийся мотоцикл, оставляющий за собой тучи пыли. Отступил на обочину. Однако, мотоцикл остановился около него и парень, им управлявший, подняв шлем с любопытством посмотрел на него.

— Из порта? — поинтересовался тот.

— А ты как думаешь?

— Значит, из порта. Новичок?

— А что, похож?

— Похож, раз идешь по дороге. В это время полиция, приписанная к порту, как раз начинает патрулирование. И наверняка перетряхнет твой рюкзак и проверит документы.

— И что посоветуешь?

— Могу подкинуть до города. Десять марок!

— Денег нет ни пфеннига. Могу предложить фонарик с комплектом батареек, новый.

— Покажи.

Денис достал из бокового кармана рюкзака фонарик и, не давая его в руки, несколько раз включил и выключил.

— Отличный фонарик, не пожалеешь.

— Хорошо, садись сзади. Держись за ручку. Я еду на рынок, могу туда тебя подвезти.

— Поехали.

Через полчаса у ворот рынка Денис отдал фонарик мотоциклисту. Рынок уже проснулся. Первые покупатели, загруженные сумками с овощами, выходили из него.

"Не имея денег, кроме трехсот рублей, полученных за работу на последнем пакгаузе перед побегом и которые здесь никому не нужны, мне придется несладко. Но попытка — не пытка. Может быть кому и нужны советские деньги. Хоть пару десятков марок смогу за них получить."

Денис медленно шел между рядами, разглядывая выставленный товар, продавцов и покупателей. Это были явно люди, которым предлагать советские деньги было бессмысленно. Торговые ряды заканчивались, начинался блошиный рынок. Взгляд Дениса задержался на товаре, выставленном пожилым мужчиной: это была солдатская форма советской армии, несколько пилоток, ремни с пряжками, еще какая-то чепуха. Он остановился напротив продавца, разглядывая товар.

— Чем интересуешься?

— Особенно ничем. Просто увидел знакомые вещи. А вот тебе не нужны советские деньги? Дешево отдам.

— А сколько их у тебя?

— Триста рублей.

— Могу взять за десять марок.

— Да ты что! Не смеши меня.

Денис сделал вид, то уходит.

— Парень, а сколько ты хочешь?

— Пятьдесят марок!

— Пятнадцать!

— Сорок!

— Двадцать!

— Двадцать пять! Это последняя цена.