Они ответили одновременно.

— Не совсем, — мотнула головой Наташка.

— Типа того, — пробормотал Борис.

— Ясно, — хмыкнул старшой. — Гражданский брак, значит. Попутчество и боевая дружба. Спали вместе?

— Может, хватит, а? — насупился Борис.

— Нет, вы все же определитесь. Чтобы без бардака и без непоняток. По нашим законам, если вы не муж и жена, значит, вы свободны. И значит, на тебя, Натаха, может претендовать любой член Союза, способный внести взнос «ушастой валютой».

— Да знаю я, — отмахнулась Наташка.

— Нет, не знаешь, — сочувствующе улыбнулся ей Дед. — На тебя вон уже сейчас мужики со всех сторон пялятся. С женским полом у нас беда, особенно с молоденькими хорошенькими девушками. Так что претендентов будет много. И ты не сможешь никому отказать, если за тебя уплачено «валютой».

Борису такой расклад не понравился.

— А если мы объявим себя мужем и женой? — спросил он.

— Тогда — другое дело. Тогда вы — устоявшаяся пара. На ваши отношения никто посягать не будет. В теории, по крайней мере. Только просто объявить об этом недостаточно. Нужно сочетаться законным браком.

— Это сложно?

— Нет. Я — представитель Вана. В моей компетенции заключать семейные союзы. Была бы пара свидетелей. Вот они. — Дед кивнул на диких, возившихся с хэдхантерскими головами, — вполне подойдут. Правда…

Дед замялся.

— Что? — нахмурился Борис.

— Бракосочетание — удовольствие не бесплатное. Но тут уж решать вам.

— И сколько оно стоит, это удовольствие?

— С вас возьму немного. — Дед покосился на их добычу. Две головы. По одной с носа. Штука — мне, штука — в общую кассу.

— Бред! — пробормотала Наташка. Однако возражать не стала.

— Ну хорошо, — пожал плечами Борис. — Что нужно делать?

— Вам — ничего, — заверил Дед. — Только ответить на один вопрос.

И спросил — спокойно так, буднично, без лишнего пафоса:

— Берест, хочешь ли ты взять в жены Натаху?

— Да, — кивнул Борис.

— А ты, Натаха, согласна ли взять в мужья Береста?

— Твою мать! — фыркнула Наташка, тряхнув чернявой головой.

Внезапное замужество явно не входило в ее планы.

— Согласна или нет?

— Ладно, хрен с вами, пусть будет да.

Старшой обернулся к диким у костра:

— Свидетели слышали?

— Слышали, — отозвался, глумливо улыбаясь, один — тот, что разминал мешочек из человеческой кожи.

— Все слышали?

— Да слышали-слышали, — махнул окровавленной Рукой другой дикарь.

Дед подобрался и посерьезнел:

— Берест. Натаха. Объявляю вас мужем и женой.

И осклабился.

— Теперь ваши тсанса — наши тсанса.

— И все, что ли? — удивился Борис.

— А чего еще надо? Чем проще, тем лучше. Формальности соблюдены. Девчонку у тебя теперь отбивать никто не станет. Почему я не слышу «спасибо»?

— Ну, спасибо, — буркнул Борис.

Законный брак в Союзе — оно, конечно, дело хорошее. Наверное, хорошее. Но ощущение было такое, будто у них попросту выдурили честно добытую «ушастую валюту». А и пофиг! Оно того стоило.

Борис покосился на чернявую. Жена… Забавно…

— Мы готовы, Дед, — прозвучало сзади.

За их спинами стоял Корень.

— Ну, раз готовы — выступайте, — кивнул Дед. — Кстати, Корень, поздравь Береста и Натаху. Они теперь молодожены.

— Поздравляю, — хмыкнул Корень. — Хватайте манатки — и за мной.

Он зашагал к палатке Деда. Там старшого уже поджидала его группа. И не только она. Возле палатки Деда собралась добрая половина лагеря. Бойцы вооружены. Много самострелов и трофейных стволов. Почти у каждого егеря — хэдхантерский противогаз на боку. У некоторых из гранатных сумок торчат горлышки обмотанных тряпками (чтобы не бились, надо полагать) бутылок с зажигательной смесью.

Операция намечалась нешуточная.

Вслед за Корнем Борис и Наташка прошли мимо котелка, в котором все еще вываривалась человеческая кожа. Теперь вместо Гарика у огня сидел какой-то незнакомый мужик. Видимо, ему было поручено «допечатывать» «ушастую валюту» Корня.

— Хоть бы отдохнуть и пожрать дали, — пробурчал Борис. — На ходу и отдохнешь, и пожрешь, — не оборачиваясь, ответил Корень. — Ты теперь егерь, Берест. Привыкай. К тому же…

Старшой усмехнулся.

— К тому же — егерь семейный. Добытчик. А семейному человеку нужно охотиться за двоих.

Наташка шла молча. Сзади. Ну точно — покорная жена. Сосредоточенная такая, задумчивая. Глаза — долу. На губах — тихая загадочная улыбка. Кажется, мысли чернявой сейчас занимало только одно: свершившееся бракосочетание. Осмысливала, видать, произошедшее. Или привыкала к новому статусу. Ох уж эти женщины… Так и норовят выйти из-под венца совсем другими людьми. Даже из-под такого венца.

Все-таки дикие были великие мастера маскировки. В этом Борис убедился еще раз, когда Корень сумел незаметно подвести несколько человек к мосту, охраняемому хэдами.

Видимо, переправа, через которую проходила старая дорога, считалась важным объектом. Над обрывистым берегом с одной стороны моста торчал нос БТР, с другой — в небольшом окопчике расположились пятнистые фигуры. Местность была открытой, и хэды просматривали все подступы к реке. Но вот на саму реку, протекавшую у них под носом, пятнистые не обращали должного внимания. Чем и воспользовался Корень.

Старшой выбрал с дюжину человек, вооруженных самострелами и трофейными стволами и имеющих навыки рукопашного боя. Борис и Наташка тоже попали в егерские «коммандос». Затем Корень кратко и доходчиво поставил задачу штурмовой группе и повел бойцов в сторону от моста.

Они сделали большой крюк и уже выше по течению, вне пределов зоны видимости хэдхантерского поста, переправились через реку вплавь. К мосту подошли вдоль обрывистого берега, прячась в камышах и прибрежных зарослях. Последний, самый опасный участок пути преодолевали под водой, пробираясь по илистому дну и используя в качестве дыхательных трубок срезанные тростинки. Этот незамысловатый, но эффективный способ скрытного передвижения не подвел. Тонкие полые стебли, торчавшие над поверхностью воды, потерялись среди буйно разросшихся камышей и не привлекли внимания хэдов.

Мутные потоки грязной реки тоже сыграли на руку диверсантам. Дозорные, дежурившие у моста, не заметили приблизившегося противника. Корень и его бойцы благополучно выбрались из воды под мостовыми опорами. Теперь от глаз хэдов их укрывал только широкий навес переправы и трава под ним.

Первоначально планировалось разделиться и расползтись вдоль берега, по обе стороны от моста, после чего всей группой одновременно атаковать БТР и окопчик. Однако вышло иначе.

Под мост, гремя ведрами, совсем некстати спрыгнул молодой хэдхантер без каски и с «калашом» на плече. Парень, похоже, хотел набрать водички для каких-то технических нужд: для питья грязная речная вода не годилась.

Разумеется, пятнистый сразу заметил диких. На татуированной морде застыло изумленное выражение. Открытый рот, выпученные глаза. К счастью, хэд соображал медленно. Корень оказался к нему ближе других. Он-то и всадил растерянному парню шприц-ампулу прямо в разинутый от удивления рот.

Хлопок подствольника был негромким. И похоже, наверху его не услышали.

Пятнистый упал ничком. Плюхнулись в реку ведра. Скрюченное в параличе тело тоже поползло по сыпучему склону к воде. Корень едва успел подхватить подстреленного за гранатную сумку. Сумка открылась. Посыпались гранаты. Причем не только газовые, с зелеными метками. Выкатилась и пара «орешков», помеченных красным.

Борис среагировал мгновенно. Оба орешка он перехватил уже у самой воды. Так и есть, осколочные! Похоже, ребят, охранявших переправу, по которой должен пройти трес-караван, в отличие от обычных патрулей все-таки снабдили леталкой.

Это было и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что леталку можно было захватить и использовать против хэдхантерской колонны. Плохо, потому что попробуй еще ее захватить!