26 октября 2075 г.

…Последние сорок минут «похода к родственникам Златы» откровенно напрягли. Нет, не из-за того, что ирбисы завели нас в жуткую глухомань, и не из-за заморозков, ударивших под самое утро. Меня пугало давление фона, из-за которого мое усиление сгорало на Саше с Натой менее, чем за четверть часа! Что самое забавное, «хтоническое чудовище», всю дорогу отгонявшее от нас даже высокоранговых хищных птиц, в какой-то момент доперло до причины моего беспокойства и включило уже опробованный режим «несчастного котенка». В смысле, каждый раз, когда я останавливал группу, чтобы обновить навык, без которого энергетические системы «соседок» выгорели бы напрочь, виновато тыкалось головой их в бедра, а потом подходило ко мне и, как выяснилось чуть позже, пыталось объяснить, что мы почти пришли.

В общем, забираясь на очередную седловину, примечательную лишь тем, что она соединяла вершины со снежными шапками, я пребывал в изрядно расстроенных чувствах. Поэтому привычно поймал взглядом беркута-Дичка, парящего над следующей долиной, оценил сложность спуска и не сразу понял, что вызвало восторженный выдох моих спутниц. Впрочем, тупил считанные мгновения. А потом, наконец, обратил внимание на открывшуюся картину и криво усмехнулся:

— Ну да, места тут — красивее некуда. Только маршрут дороговат.

— Эксклюзив не может быть дешевым… — хохотнула Рюриковна, а затем легонечко толкнула меня в плечо, чтобы привлечь внимание к маневру наших провожатых, которые именно в этот момент свернули налево и ломанулись вниз по склону по хорошо натоптанной звериной тропе.

Усиления на «соседках» еще не выгорели, но я все равно приложился к обеим и с относительно спокойной душой ушел в очередной скачок. А еще через пяток вдруг заметил далеко впереди силуэты кошачьих. Причем не один или два, а чуть ли не три десятка! Мысль о том, что снежные барсы являются территориальными животными, предпочитающими одиночный образ жизни, а такими крупными семейными группами не встречаются вообще, мелькнула и пропала, не зацепив. Ибо ее задавила другая, неизмеримо более важная: судя по яркости силуэтов в обнаружении жизни, там, впереди, нас ждало порядка двенадцати монстров калибра «нашей» Златы, трое чудовищ процентов на двадцать сильнее нее, и воплощенный кошмар любого добытчика!

Очищение разума мы обновили практически одновременно. А когда этот навык придушил появившийся страх, Рюриковна нашла в себе силы на шутку:

— А родственнички-то у Златки о-го-го!

— Думаешь, стоит посвататься? — съязвила ее бывшая напарница.

На эту инсинуацию ответила Рыжая. Как всегда, в своем неповторимом стиле:

— Ну-у-у, если эта красотка умеет обращаться в человека, то почему бы и не да?

Мне было не смешно, так как скачки в ранге мастера первой звезды пожирали расстояние неимоверно быстро. Так что я промолчал, прыгнул еще дважды, следом за «нашими» ирбисами перешел на шаг и остановился. Как раз перед входом в самую обычную пещеру. Оценил взаимное расположение силуэтов, мысленно отметил, что за «порогом» скрывается целый подземный лабиринт, и уставился на Златку.

А она принялась «строить» своего подопечного — рванула за правое ухо, пихнула плечом в плечо, уронив на бок, и издала низкий горловой рык, от которого у меня завибрировали внутренности.

«Младший» тупил не по-детски. Сначала непонимающе посмотрел на обидчицу, после второго повторения тех же объяснений не на шутку обиделся, а в середине третьей поджал хвост, лег перед нею и зажмурился.

Кошка взвыла от разочарования, метнулась через порог, рыкнула так, что зазвенело в ушах, и вернулась обратно. Причем не к Блондину, а к нам. И это было более чем оправдано — последний зов заставил родичей, отдыхавших в своих «спальнях», встрепенуться и потянуться наружу, то есть, к нам, с их точки зрения являвшимся вкусной и здоровой пищей!

— Надеюсь, что она у них в серьезном авторитете… — еле слышно сказала Саша. И не ошиблась: самый шустрый самец, вылетевший из пещеры и сдуру оскаливший пасть, влетел обратно от удара лапой со спрятанными когтями и обиженно заскулил. Двум следующим ирбисам, чуть покрупнее размерами, но заметно слабее магически, хватило предупреждающего рыка. А потом откуда-то изнутри раздался РЫК «воплощенного кошмара», и у приближающегося зверья пропало всякое желание проявлять какую-либо инициативу. Что, в общем-то, не удивило, ибо патриарх этого семейства выглядел НЕВЕРОЯТНО ВНУШИТЕЛЬНО. И дело было не в размерах, хотя подавляли и они — этот снежный барс фонил магией сам по себе!

Под стать этому фону было и все остальное: тушка на зависть любому уссурийскому тигру, зубки и когти, на которые не хотелось смотреть, густой темно-серый мех с белым пятнышком на груди, прокусить который, по моим ощущениям, не смогла бы даже акула, и, что самое неприятное, убийственно тяжелый взгляд.

Для того, чтобы не отвести свой, пришлось обновлять очищение разума чуть ли не раз в секунду и терпеть целую вечность. В смысле, в субъективном восприятии времени. Слава всем богам, в какой-то момент внимание этого монстра привлекла Злата, и мне существенно полегчало. А начало объяснений вообще увлекло: самочка, словно проработав их логику по дороге, метнулась к Блондину, вцепилась в его загривок и одним скачком переместила вплотную к Большому Начальству. Затем шлепнула «мелкого» лапой по проплешинам на месте ожогов, развернула боком, еще одним шлепком привлекла внимание патриарха к подсохшему пятну крови вокруг места, которое проткнуло одно из сломанных ребер, и, вернувшись к нам, выделила касаниями головы меня и Ладу!

«Воплощенный кошмар» остался на месте. Но от него внезапно повеяло настолько сильной жаждой убийства, что я был вынужден перейти в боевой режим, чтобы не рвануть куда подальше! Как потом рассказали девчонки, они на долю секунды впали в состояние ступора, чем-то похожего на последствия оглушения, но эта вспышка моих эмоций выбила их в реальность и помогла найти в себе силы на действо. Так что Рюриковна, которую по-настоящему прихватило, свалить не успела — сначала не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть, а затем оказалась в плотной коробочке из нас пятерых.

А патриарх тем временем изучал тушку своего мелкого родича. Причем не только визуально, но и, судя по слишком большим паразитным потерям Силы, каким-то плохо освоенным магическим навыком. Каким именно, не скажу. Заметил лишь, что «воплощенный кошмар» то и дело прикасался лапой к каждой отдельно взятой залеченной ране или ожогу, моментами закрывая глаза и застывая в неподвижности секунд на пять, а то и десять.

Закончив с Блондином, гневно рыкнул и вперил очень недобрый взгляд в Злату. А та изобразила целую пантомиму, смысла которой я, как ни старался, не понял. Зато его поняло Большое Начальство и, перестав яриться, неспешно подошло к нам.

Если я правильно истолковал его телодвижения и реакции, то первым делом сравнил «запах» моей Силы с остаточным фоном все еще работающих «долгоиграющих» целительских навыков. Затем шагнул к Рыжей, убедился в том, что она тоже приложила руку к исцелению младшего родича, и двинулся дальше. А после того, как закончил круг, остановился и задумчиво уставился на Блондина.

Тот на всякий случай лег, уткнулся мордой в передние лапы и закрыл глаза. За что получил леща от разозлившейся Златы. После чего додумался до чего-то важного, встал, на подгибающихся конечностях приплелся к нам и тоже изобразил непонятную серию телодвижений. Только сопровождал ее не рычанием, а повизгиванием.

Патриарх аж сел на задницу и «изумленно» уставился на самочку. А та его добила, скользнув ко мне, мягко ткнув мокрым носом в левое запястье и «попросив» показать Знак Макоши!

Этот козырь заставил патриарха выпасть в осадок. А демонстрация еще четырех татуировок… развязала ему язык. Естественно, в переносном смысле: проникшись к нам глубочайшим уважением, он решил объяснить, с какого перепугу эта сладкая парочка забрела так далеко от этой долины, почему Злата так рьяно защищала Блондина и чем их семейству грозила гибель этого конкретного ирбиса.