Потом она пришла.

Стремительно приближающийся поток выпихнул из-под земли воздушную пробку: Борис явственно ощутил дуновение влажного ветерка с неприятным запахом грязного подземелья. Затем Коллектор изверг воду. Тонны воды, гонимые чудовищным давлением, вырвались из черной тьмы.

В какой-то момент Борису показалось, будто вздрогнула сама земля, а прочный армированный бетон под ногами шевельнулся, как песочная дюна. Один из бойцов Уха, так и не успевший подняться наверх, не удержался на веревке. Сорвался. Скатился вниз по мокрому бетону, как по горке. Крик несчастного потонул в реве воды.

Бурлящий поток в считаные мгновения заполнил обмелевшее русло стока почти до краев. Над берегами взметнулись клочья пены. Брызги образовали сплошную водяную взвесь, накрывшую гвардейцев Уха и осевшую на короб блокпоста. В тумане, сотканном из мельчайших капель, заиграла радуга.

Волна изливалась из тесных подземных лабиринтов на открытое пространство.

Мусора в ней почти не было. По крайней мере, Борис не разглядел его в водяном хаосе. Впрочем, там вообще трудно было что-либо разглядеть. Была грязная пена, были брызги, был оглушительный непрекращающийся рокот. Будто растянувшийся во времени орудийный залп.

Будто из Коллектора взлетал самолет. Взлетал, взлетал, взлетал…

Промывка продолжалась долго. Очень… Потом буйство рукотворной стихии постепенно сошло на нет. Вода отхлынула от берегов, так и не выйдя за границу, обозначенную бетонной кромкой.

Поток внизу все еще бурлил и ярился, а сильное течение еще способно было перевернуть тяжелый хэдхантерский бронетранспортер, но слепая мощь Волны нашла себе выход. Втиснутая в бетонированные берега стока, вода устремилась по проложенной для нее дороге. Уходя от Коллектора, Волна быстро утрачивала силу.

Сорвавшегося человека нигде не было видно. Да после такого его и не должно было быть видно. Тело несчастного, вернее, то, что от этого тела осталось, следовало теперь искать ниже по течению. Далеко ниже.

— Удивительно, что Коллектор еще действует, — пробормотал Борис.

— А почему бы ему не действовать? — усмехнулся Ухо. — Обслуживающий персонал тут нужен постольку-поскольку. Всем рулит автоматика. Энергию вырабатывает автономная подземная атомная мини-станция. Ее хватит еще лет на сто, если не больше.

Тяжелые решетки Коллектора начали медленно-медленно опускаться, взрезая бурлящую воду. Ухо внимательно следил за ними.

«Прикидывает, куда ставить фугаски», — догадался Борис.

— Вяжите там и вон там! Да нет же, хрены косорукие! Правее… Правее… Еще… Да, туда, на соседний прут! Только не снаружи, а с той стороны, изнутри! И повыше, чуть-чуть, повыше! Да, вот так!

Размахивая руками и нервничая, Ухо руководил с берега подрывными работами.

Два сапера приматывали изолентой шипастые болванки фугасных гранат к толстым прутьям внешней решетки. Саперов спустили к Коллектору на веревках. Следуя указаниям Уха и цепляясь за прутья, они ползали по решетке туда-сюда, словно пара обезьян или больших пауков.

Внизу снова бурлила вода. Когда ушла Волна, вода вновь устремилась по руслу подземной реки. Ожившие родники гнали из-под Коллектора довольно сильный поток, который заполнил бетонированный сток по нижний край Коллектора. Собственно, поэтому подрывников и пришлось спускать на веревках сверху: иначе к решеткам не подобраться.

Просто лепить фугаски-липучки, как мины, было слишком опасно: саперы могли не успеть выбраться из зоны поражения. А терять лучших бойцов вот так, по-глупому, Ухо не хотел. Ему хватило одного, унесенного Волной.

Саперы действовали знакомым уже Борису способом. Привязав гранаты изолентой, они продели сквозь кольца тонкую бечеву и поднялись наверх. Теперь оставалось только дернуть за веревочку…

— К чему такие сложности, Ухо? — спросил Борис. — Швырнули бы гранаты в решетки с берега. Они бы и так прилипли. Разворотили бы пару-тройку прутьев — человек бы пролез.

— Ага, — скривился Ухо, — или обвалили бы Коллектор, на фиг. Нет, Берест, мне нужно аккуратно взломать несуще-подъемную конструкцию решетки, а не забаррикадировать вход.

Отогнав своих бойцов подальше, Ухо сам дернул за шнур-взрыватель. И без того крепко примотанные к толстым прутьям гранаты выплюнули порцию густой липкой пены, склеиваясь с решеткой намертво.

Ухо отступил от Коллектора.

Через три секунды прогремел взрыв. Вернее, два взрыва, слившихся в один. Массивная решетка с раскуроченными прутьями дернулась и медленно, с пронзительным скрипом и скрежетом накренилась над водой. На секунду замерла. Качнулась. А затем, сковырнув кусок бетона, плюхнулась в бурлящий поток.

Что ж, Ухо знал свое дело. Он не просто пробивал бреши в решетках. Он умудрялся высаживать их целиком, не ломая при этом своды Коллектора.

Вторая решетка вылетела так же легко.

С третьей, самой дальней, самой прочной и самой тяжелой, пришлось повозиться дольше. Взрывы не сорвали ее с креплений, а перекосили поперек тоннеля. Только когда рванула пара добавочных гранат, решку завалило внутрь Коллектора. Вскоре весь штурмовой отряд спустился в Коллектор. Борис огляделся. Склизкие стенки, неприятный запах. Все, как и прежде. Все без изменений.

Гвардейцы Уха включили хэдхантерские светодиодные фонарики. Такие расходовали энергию экономно и светили довольно ярко. Но даже их яркий свет бесследно терялся в темноте.

Широкая прямая кишка уходила вперед и казалась бесконечной.

— Ну, барышня, теперь дело за вами. — Ухо направил луч своего фонарика в лицо Наташке.

Та прищурилась:

— Куда вести?

Ухо задумался на пару мгновений.

— Держать оборону малыми силами проще всего в районе колизея, Печки или трес-базы. А если людей хватает, то пятнистые могли выставить дозоры по всему городскому центру и пустить мобильные патрули на окраинах.

— Отсюда будет ближе до колизея, — оборвала его рассуждения Наташка. — Если не соваться в канализационные рукава, к ночи туда доберемся.

— А если точнее?

— На всё про всё уйдет четыре часа. Максимум.

— Точно?

— Абсолютно.

— Хорошо, веди к колизею, — кивнул Ухо. — Только так, чтобы мы вышли где-нибудь в укромном месте. Чтобы хэды не сразу заметили.

— Внешний люк тоже будете рвать фугаской? — спросила Наташка.

— А есть другие способы его открыть? — ответил вопросом на вопрос Ухо. — Нет, — мотнулась чернявая голова. — Из Коллектора — точно нет.

— Значит, будем рвать.

— Значит, заметят, — пожала плечами Наташка. — Хэды услышат взрыв, сбегутся.

— На это потребуется время. К тому же, я думаю, им будет не до нас.

Ухо включил рацию:

— Второй? Третий? Четвертый? Доложить о готовности.

— Второй готов. Нахожусь на позиции. Противника не наблюдаю.

— Третий готов. Нахожусь на позиции. Противника нет.

— Четвертый готов. Нахожусь на позиции. Противника не вижу.

Пока все шло по плану. Ухо покосился на Наташку и снова склонился к рации.

— Выступаете через четыре часа. Повторяю: через четыре часа. Как поняли?

— Второй: выступление через четыре часа.

— Третий: выступление через четыре часа.

— Четвертый: выступление через четыре часа.

Сверять часы нужды не было. Это было сделано заранее, еще на подходе к Ставродару.

— Все, ухожу из эфира, — предупредил Ухо. — Конец связи.

Вести переговоры из подземелий будет проблематично.

Сначала они шли прямо и только прямо: выходной тоннель Коллектора, протянувшийся от стока к городским окраинам, ответвлений не имел. Потом начались лабиринты, в которых несведущий человек заплутал бы в считаные минуты. Извилистые ходы-трубы. Бес-конечные, широкие — по таким, наверное, можно ездить в небольшой малолитражке. Непроглядная тьма впереди и сзади. Лучи фонарей не способны были пробить пробку мрака и лишь отсекали от него кусок за куском и выхватывали из окружающего пространства влажные поблескивающие на свету пятна.