— Печка? — Стольник прищурился. — Мусоросжигалка? Ты уверен, Берест?

— Мне так сказали.

— И что дальше? После печки?

— Об этом мне ничего не говорили. Пока.

— Ну-ну… — Непонятно, то ли поверил ему Стольник, то ли нет.

Взводный на секунду задумался. Потом заговорил снова:

— Вообще-то до печки далековато. И пробираться придется мимо трес-базы, а там сейчас федеральных хэдов, наверное, больше, чем здесь.

— С чего ты взял?

Стольник усмехнулся.

— На базе полно товара — уже рассортированного, разложенного по полочкам, описанного и снабженного подробными досье. Просто приходи и грузи в тресовозки. Я бы на месте федералов захватил базу в первую очередь. Или одновременно с колизеем.

— Значит, печка — дохлый номер? — напрягся Борис.

Может быть, его просто хотят обвести вокруг пальца? Со Стольника станется.

— Этого я не говорил, — взводный улыбался. — Печка далеко. Зато коллектор близко.

— При чем тут он? — удивился Борис.

— Под мусоросжигалкой — большая свалка, а рукава коллектора проходят через все городские свалки. К печке можно добраться под землей. Так оно безопаснее будет. Лишь бы на слезоточивый газ без противогаза не напороться, но тут уж как повезет. Будем надеяться, что повезет.

Ладно, будем…

— А как мы попадем в коллектор? — спросил Борис.

Стольник кивнул на колодезный люк, из-за которого федеральный хэд расстреливал маршрутку.

— Такие колодцы разбросаны по всему городу, — пояснил Стольник.

— Они закрыты.

— Конечно, закрыты. Доступ к коллектору имеют только муниципальные службы. Но и у нас тоже найдется ключик.

Чтобы расколоть массивный чугунный люк хватило одной трофейной фугаски.

Борис заглянул вниз. Широкий колодец с частыми лестничными скобами, вмурованными в стенки, вел в темноту. Запашок снизу шел еще тот. Но выбора не было.

Стольник достал хэдхантерские фонари. Он же первым и шагнул в зловонный мрак.

Спуск не занял много времени. Правда, с бесчувственной чернявой пришлось повозиться.

В колодце имелся еще один люк — выдвигающийся из стены и изолирующий пространство внизу от ливневых стоков. К счастью, сейчас он был открыт.

— Внутренние люки закрывают, когда по коллектору идет волна, — пояснил Стольник. И добавил после недолгой паузы: — Не дай бог под нее попасть.

Попали они в другое. Тоже малоприятное. На широкой площадке под колодцем громоздились кучи мусора. Пришлось, удерживаясь за скобы на стенках и проваливаясь в зловонное месиво чуть не по пояс, пробираться через подземную свалку.

Задерживаться под взорванным люком они не стали. Сразу углубились в лабиринт подземных ходов. Погони, если ее снарядят, теперь будет совсем непросто найти убийц федеральных хэдхантеров. И все же Борис понимал: пока они в городе и пока чернявая не пришла в себя, он нуждается в Стольнике так же, как Стольник нуждается в нем. Что бы там ни было, но вместе сейчас безопаснее.

Городской коллектор представлял собой сложную систему разветвленных тоннелей — широких, просторных, выходящих из темноты и в темноте же теряющихся. Округлый потолок, округлый пол под ногами, округлые стены. В общем, сплошная труба: огромная, извилистая, литая из толстого, прочного, стойкого к агрессивным средам и крысиным зубам пластика.

К гладкой осклизлой поверхности тоннеля почти ничего не прилипало. Лишь по бокам — там, где на уровне человеческой головы выступали порой хорошо закрепленные трубчатые перильца из нержавейки, — виднелись грязные потеки и свисали застрявшие мусорные клочья, измочаленные, бесформенные, зловонные, неопознаваемые, похожие на водоросли и колтунистые волосы.

Интересно, зачем нужны эти трубки? На некоторых из них болтались ржавые железные кольца с ушками. «К таким, наверное, удобно крепить цепи», — подумал Борис.

— Для тресов, — подтвердил его догадку Стольник. — Для ремонтников, чистильщиков…

Мрачно! Это ведь чье-то рабочее место. Чернявая тоже, помнится, пахала в этой клоаке мегаполиса.

Острый запах бил в нос. Под ногами тошнотворно хлюпало.

— Вот пакость! — сплюнул Борис.

— Скажи спасибо, что не попали в канализационный рукав, — хмыкнул Стольник.

— Да уж, спасибо!

— Местечко тут, конечно, не из приятных. Но без коллектора — никак нельзя. Мощностей мусоросжигалки не хватает. Земля в Ставродаре дорогущая. За городом — хутора сплошным кольцом. Так что старые добрые свалки не вариант. Как, кстати, и кладбища. И то и другое занимает слишком много места. Проще и дешевле вымывать все лишнее через коллектор.

— Так уж и все? — не поверил Борис.

— По крайней мере, то, что обладает положительной или условно положительной плавучестью. А это наибольшая часть городских отходов. Остальное пока удается перерабатывать или использовать повторно.

Ясно. Камнями, металлом, кусками бетона или асфальта городской коллектор не засоряют.

— Отходы складируются в накопителях, — продолжал объяснять Стольник.

Борис кивнул. Один такой он уже видел. Под колодцем, через который они попали в коллектор.

— В нужный момент срабатывает система подземных плотин и гидравлики. Открываются наружные решетки за городской границей. Идет вода под напором… Под очень сильным. У нас это называется…

— Волна, — это Борис уже знал. — И куда же она идет?

— Через Ставродар течет река.

— Река? — удивился Борис. Никаких рек в городе он не замечал.

— Она закрыта и закатана бетоном. По речному руслу мусор вымывается вниз по течению — за город и за пригородные хутора. В общем-то, ничего сложного. Принцип большого унитаза.

— А трупы — это тоже мусор? — спросил Борис. — Их вы тоже — в унитаз? Ну, раз обходитесь без кладбищ…

— Трупы, как правило, сжигают. Это выгоднее. Хуторам всегда нужны удобрения. Впрочем, за отдельную плату можно устроить похороны с оркестром, прощальными речами и траурной церемонией. Только гроб опускается не в землю, а… В общем, для платежеспособных покойников предоставляются плавучие контейнеры. Правда, это дорого.

— Ясно, — Бориса аж передернуло. — Платишь бабки, умираешь, ложишься в гроб и — торжественный смыв… Неужели находятся желающие писать такое завещание?

— Желающие есть, — кивнул Стольник. — Люди верят, что плавание будет долгим и гроб отнесет от города достаточно далеко, прежде чем он даст течь и затонет. Все лучше, чем если бы твой пепел вперемешку с навозом разбрасывали по фермерским полям.

Борис только покачал головой. Честно говоря, что лучше — еще большой вопрос. А вообще, тема была неприятной, и Борис перевел беседу на другое.

— Как ты нас нашел, Стольник? — спросил он.

— Я вас и не терял, — пожал плечами взводный. — Когда в колизее началась заваруха, я был в служебной ложе вместе с мм… гостеприимным хозяином.

Апельсиновый? Да уж, гостеприимный типчик! Его гостеприимство Борис испытал на себе в полной мере.

— Таковы правила гладиаторских поставок: если бы товар оказался никудышным, пришлось бы платить неустойку. А я вроде как заложник.

«А мы — товар!» — с ненавистью подумал Борис.

— Честно говоря, односельчанин твой… как его… ну, топором который кидался.

— Щерба?

— Да, он самый. Заставил, короче, меня этот Щерба понервничать. Ну а потом у всех появился другой повод для беспокойства. Вертушки, газ, охота… Народ ломанулся к выходам. Колизейские разбежались по служебным проходам. Мне повезло: у меня был противогаз. Это не оружие, с ним в колизей пускают. В общем, я вовремя надел маску и уходил тем же путем, каким ушли вы. Чуть под твою фанату, между прочим, не попал.

— Жаль, что не попал.

— Ну, это кому как, — усмехнулся Стольник. — Зато стволом разжился. Ты там одного хэда осколками посек. И еще двух задел из автомата.

— Так ты за нами следил, что ли?

— Не без этого.