— Я это запомню, щенок! — прохрипела она, — а ты не простой Рейнджер… Откуда у тебя знание Маги Воды такого уровня?

— Я ученик Арна Дан Холиена. И не тебе меня пугать Эраинн. Что тебе сделали Холиены? Ты еле сдерживаешься, и, если бы не цепь, я был бы уже мёртв.

— Арн?! — голос узницы стал на полтона ниже. — Он ещё жив?.. И ты его ученик… Значит все-таки хумансы в чем-то правы, и судьба существует, — голос ее стал ещё мягче, из неё словно выпустили весь воздух.

В наших камерах на некоторое время воцарилось молчание. Честно говоря, я был обескуражен такой переменой. Но с деда не слезу! Эту историю он мне должен теперь разъяснить обязательно.

— Эскул, сынок, что ты у них взял? Мне можешь говорить смело. Ученику Арна я никогда не сделаю ничего плохого, клянусь Деревом! — странно, но, если бы не темнота, я мог бы поклясться, что Эраинн плачет. Эта железная эльфийка плачет? Ничего не понимаю. — Я знаю, сынок, что такое Жемчужина Последнего Шанса. Я слишком долго живу на свете, чтобы не знать.

— Да я и сам ещё не рассмотрел толком, барахло всякое, пара мечей, ну может из стоящего — ларец деревянный, даже сундучок, выглядит дорого, — удивляясь сам себе, пробормотал я.

— Опиши мне его, — от шёпота эльфийки потянуло могильным холодом.

— Ну, серенький, такой, деревянный, из мелорна…

— Из чего?! — мне показалось, что от её шёпота рухнет потолок.

— Из мелорна, из мелорна, Эраинн.

Я смотрел в её синие глаза и ничего не понимал. Ну дорогая вещь. Ну кощунство над всеми этими эльфийскими заморочками. Ну орать то зачем?

— Эскул ап Холиен, ты самый большой идиот из всех жителей Большого Леса, которого я встречала в своей жизни. Да и, наверное, уже не встречу, — её спокойный голос резко контрастировал со взглядом, которым эльфийка просто пригвоздила меня к полу тюремной камеры. — Надеюсь, ты его ещё не открыл?

— Нет, конечно. Когда? У меня и времени не было. Да и не открывается он. Нет на нем ни замочной скважины, ни щели никакой, ни рычажка. Прости, Эраинн, а что он, эээ… оно такое?

— Ларец из мелорна… серый… говоришь? А ты уверен, сынок, что хочешь это знать? — помедлив несколько секунд, спросила она.

— Конечно, хочу! Просто спать не могу! — я затаил дыхание, вот за такие моменты я очень люблю Игру.

Узница как-то незаметно преобразилась. Выпрямила спину, даже попыталась пригладить спутанные волосы изуродованными руками.

— Видимо, этого не избежать, и сам Великий Альв привёл тебя сюда. Но прежде, чем удовлетворить твоё любопытство, я хочу тебя спросить, рейнджер Дома Холиен. Как ты думаешь, к какому Дому принадлежу я? — улыбнулась жутким оскалом выбитых зубов эльфийка. Прямо не Мать Дома, а настоящая Баба Яга, аж мурашки по коже. Я задумался, да, вопрос непростой. По эту сторону Джордана в Темнолесье, Светлом лесе, Изумрудной чаще и Древнем Лесу насчитывается девять Великих и больше двадцати Малых Домов. Но ни на одном из ежемесячных Советов Холиен за последний год, что странно, не говорилось о пленении или исчезновении высокопоставленных эльфов. Полномасштабной войны между людьми и эльфами не было уже более восьми лет. Так, мелкие приграничные стычки, ночные вылазки. Лихость молодежь демонстрирует.

Но всё это серьёзно пресекается обеими сторонами. А здесь — Мать Дома! Хм. Платье у неё в довольно плачевном состоянии. Тут не то, что вышивку, цвет настоящий уже не разглядишь. Остаётся тату. Что там было? Я попытался вновь разглядеть шею Эраинн. Кажется, плющ…

— Ну? Тебе помочь, сынок? — и, словно выполняя моё невысказанное желание, Эраинн склонила голову вправо и отбросила волосы. На изящной шее проступило изображение извивающегося стебля с листьями, и правда похожими на плющ, с чёрными прожилками, складывающимися в рисунок… паутины. А редкие цветы, выполненные с особым изяществом, выглядели как живые, черные лилии. ЧЕРНЫЕ ЛИЛИИ!!!

«…Есть в графском паркеее черный пруууд, там лилии цветут, там лилии цветут, цвееетут…», — зазвучала в голове какая-то старая забытая песенка из дедовой фильмотеки. Вот и дожил я до эпического задания, за 8 лет в Игре и до легендарного-то не добирался. А тут, на тебе — эпическое! Как всё же хорошо, что я не повесился!

— Я правильно понял, эээ Великая мать? Твоего Дома уже более восьми лет не существует…

— Ты правильно догадался, рейнджер.

— Но как!? Ты же светлая? И кожа твоя, прости, хоть и грязна, но белее речного песка!

— Вот ты и ответил на вопрос, что находится в Ларце Мёртвого Мелорна. Как ты, наверное, знаешь, Дом Черной Лилии был уничтожен хумансами в последней войне с эльфами. Но мало кто знает, что руку к этому приложил конклав магов Великих Домов, все эти предатели: Холиены, Дориены, Шаннаны, Рейвенны и прочие хумансовы прихвостни.

Твой учитель и ещё несколько магов голосовали против уничтожения моего Дома. Но это же Светлые. Они не могли пройти мимо такого удобного шанса уничтожить последний Дом Тёмных Эльфов по эту сторону границы. Твой учитель, Арн Дан Холиен, тогда успел принести в условленное место серый ларец. Благодаря твоему предку, я последние восемь лет спокойно жила, скорбя о потерянных душах, в окружении предателей Дориенн. Никто из них до недавних пор и не догадывался, кто скрывается под личиной отшельницы, живущей у старого Материнского Дерева…

— И в ларце находится…?

— Фиал Изменения Сущности, — и только эхо тюремных коридоров откликнулось на стук падения моей челюсти. А может мне это показалось?

Город Карагон. Столица майората Рыцарей Креста.

Цитадель. Внутренняя тюрьма майората. История Фиала.

— Мы обычно подшучиваем над новичками, рассказывая о Фиале Изменения Сущности. Может это всего лишь легенда, Эраинн? Прости, но ты давно в тюрьме и разум твой, мне кажется, помутился, — высказал я свое мнение спустя некоторое время, когда наконец пришёл в себя.

— Щенок!!! Да мой разум не сломили Врата Лоос, когда меня, ещё совсем юную тёмную, посвящали в младшие жрицы! Но ты — везучий, щенок! И ты — ученик Арна. Поэтому слушай, объяснять буду один раз.

Больше восьми лет тому назад, в самый последний день Дома Черной Лилии, когда тёплая кровь моих братьев и сестёр ещё закипала в огне костра родового мелорна, тогда светлые Дома, как воронье, слетелись на добычу и вместе с грязными хумансами терзали тело моего леса.

Я очнулась у ручья, не понимая кто я и где я. Глазницы мои были пусты и запеклись чёрной кровью, в душе зияла дыра, выжженная всепоглощающей ненавистью и жаждой мести. Глотая воду, пополам с мусором и кровью моих собратьев, я пыталась ползти по руслу ручья. Такой меня и нашёл твой учитель со своими рейнджерами. Он отвез меня в Рощу Единорогов к источнику. За сохранение моей жизни Арн Дан Холиен взял с меня клятву никогда не мстить Дому Холиен. Единороги засвидетельствовали мои слова. Но я понимала, что мне всё равно не жить на земле по эту сторону Джордана. И в начале хотела бежать в Проклятые поля, страну Тёмных Эльфов. А кому я там нужна — слепая, потерявшая всех родных, обесчещенная Эраинн Мелоинн, без своего дерева?

Друиды единорогов сделали невозможное. Или их Источник проявил непонятную снисходительность к Матери Тёмных? Не знаю… Великий Альв иногда творит чёрные шутки.

В благодарность за вернувшееся зрение и силы, я отдала единорогам всё что не смогли найти захватчики. Все реликвии Дома Чёрной Лилии. Их старейшина долго беседовал со мной. Эти беседы удержали меня от перехода через грань безумия. Ты молод и не знаешь эту особенность Тёмных Эльфов. Из-за которой нас и боялись светлые. Дух Лоос вечно живет в нас. Я сказала старейшине, что буду жить только надеждой на месть. Тёмные эльфы Проклятых полей всё равно не примут меня. Я до конца жизни буду для них парией. А жить из милости для Эраинн Меллоинн, всё равно что высадить семя мелорна в тухлую болотную жижу.