О том, что какие-то фанатики проводят свои обряды на кладбище, Архипов знал уже давно и потому для подстраховки решил внедрить в организацию «монахов» своего наблюдателя. Внедрение само по себе достойно отдельной экранизации, ведь, чтобы проникнуть к сектантам, Егору пришлось, как ни странно, много с кем выпить. А попойка это не спорт, организм требуется крепкий и натренированный на подобное, но бывший прапорщик достойно справился.

Всех тайн культа ему конечно не раскрыли, но сан прислужника он получил. В секте было очень занятное деление, на культистов и жертв. Причем особо идейные первые, стремились стать вторыми, а наиболее смышленные вторые первыми. Как ясно из названия, должности жертв были непостоянными и с огромной текучкой кадров. Можно даже сказать, что это особенность профессии. Правда как из десятка жертв выбирали ту самую, которая отправится в вечный путь, Егор так и не понял, а ему самому пока никто и не торопился обьяснять, не дорос еще.

Положение жертв было сравнимо с тюремным. Они жили в каких-то казематах и подвалах, спали на нарах, питались похлебкой из очистков и постоянно молились. В основном жертвами становилось выкупленное на рынках мясо или пойманные по домам одичавшие выжившие.

У сектантов же, все было занятнее. Имелась четкая иерархия. Во главе культа стоял наместник, у него имелись свои приближенные, которые занимались разными аспектами и нуждами организации. Затем шли проповедники и их помошники. Ну а все кто ниже, это разного рода сектанты с запутанным разделением на послушника, адепта, верующиего, молитвенника и далее по списку. Словно в игре «камень, ножницы, бумага», они все перемешивались. Так например, послушник был низшим по рангу, но имел больше прав и свободы чем молитвенник, а тот в свободное от молитв время, спокойно мог распоряжаться и привлекать для своих дел адептов, то есть более продвинутых по иерархии послушников.

Но это все внутри культа. Внешне отличить их можно было только по поясам и количеству узлов на них. Однако выходя за пределы территорий религиозной общины, многие снимали рясы и смешивались с толпой, выискивая новых жертв или просто ведя мирную жизнь. Опознать культиста можно было только по татуировке, да и ту получали от адепта и вышел, а располагалась она на правом плече. Впрочем, у проповедников татуировки были на лице, а кого-то рангом постарше, бывший омоновец увидеть пока не успел.

Он сам-то все еще являлся послушником и не сильно стремился по карьерной лестнице. Хотя уже и зарекомендовал себя как человек, знающий с какой стороны держать автомат. Именно поэтому, одна из проповедников, с позывным Велма, брала его с собой на внешние дела. Помимо Егора, с нею так же ходил один адепт, некогда служивший в гвардии, а так же один помощник. Как правило, двух крепких боевиков хватало, чтобы мелкая шушера не лезла на рожон, но порой попадались и более упертые. Как например сейчас.

Казалось бы, обычная сделка с очередным ублюдком, информацию о котором Каратель потом должен передать в штаб, дабы фигуру мародера и работорговца отработали ребята из основной опергруппы, спустя какое-то время. Однако в этот раз, торгаш оказался куда интересней, по крайней мере, у него за спиной мелькнула оптика, а это значит, что за обменом кто-то наблюдал. Да и сам торговец прибыл в сопровождении двух вооруженных охранников, а это уже не входило в планы Велмы. Обычно все договоры совершались без непосредственно присутствия дополнительной охраны со стороны продающей стороны. Сектанты же мирный народ, даром, что у Егора под халатом бронежилет и ментовской укорот.

Чуйка бывшего омоновца так и вопила, что сейчас начнется пальба, оставалось лишь понять, кто первым нарушит договоренности и нажмет на спуск.

Увидев, что я вскинул винтовку, Зяба тут же хватанул меня за шкирку и утащил обратно под защиту стены.

— Совсем ебанулся, Старый?! — зло зашипел он. — Там два лба с ружьями и еще хер знает че там у этих монахов. Вдруг они как те монашки из города воров? Ща как выхватят автоматы и все, амба, ты со своей Мосей против пары калашей нихера не сможешь, а я с ублюдочным кедром тем более.

— И давно ты стал моим голосом разума? — усмехнулся я, но принял аргументы Юры. Понять не могу что на меня нашло. То ли контузия так сказывается, то ли еще что…

— С тех пор, как ты ведешь себя как припизднутый, — фыркнул старик. — У тебя на хате две мелкие девочки ждут дедушку, Захарыч загибается за станками и сексуальная Миланка, готова на любой каприз. Нахер ты по городу шляешься? Дома дела решать надо…

— Ага и сидеть как хикканы, без связи с общественностью, надеясь только на Аслана. Ты сам подумай. Ну сделали мы ему свет, ну помогаем по мелочи, и что? Это не повод прикрывать наши задницы. О моем геройстве при обороне города, уже все забыли, так что либо мы сейчас вклиниваемся в поток, либо потом нас просто сомнут, — отмахнулся я и хотел было продолжить спор, но на перекрестке началась пальба.

Выглянув из-за угла с винтовкой наготове, я увидел, как банда Рыжего скрылась за остовами машин и пока главарь мотает жгут раненому товарищу, второй стреляет куда-то в сторону улицы, скрытой для меня зданием. Оттуда отвечает один автомат. На самом перекрестке видно лишь одно тело, в монашейской робе, с укоротом, не до конца вытащенным из-под одежды.

Не мешкая, я присел на колено, вскинув винтовку и выцеливая стрелка с дробовиком. Дистанция плевая, но о точном выстреле в глаз и речи быть не может. К тому же, противник ко мне в профиль, так что прицел пониже, чтобы пинек закрывал пояс. Плавный вдох, упор руки на ремень, для стабилизации положения винтовки и тяга спуска. Выстрел неожиданно громко ударил по ушам, эхом отражаясь от стен. Это не ухание дымаря двенадцатого калибра и не трескотня автоматной промежутки. Винтовка все же глушит хорошо.

Не став высматривать результат, упер Мосинку прикладом себе в пояс, судорожно правой рукой отдергивая и отводя затвор, чтобы дослать следующий патрон. Торопиться особо некуда, но адреналин и нервы шалят. Даже отсюда вижу, что попал. По крайней мере, бандит с дробовиком завалился за машину, начав копошиться и стонать.

В оптику было уже четко видно, что пуля вспорола негодяю бочину, пройдя насквозь и уходя дальше. Сквозная рана и на мое удивление, попадание в сидящего за ним раненого. Второго наглухо. Уже изрядно деформировавшаяся пуля прилетела ему в шею, добив окончательно. Рыжий, мотавший до этого ему руку жгутом, отпрянул, бросив резинку из рук.

— Сука блять, чтоб ты сдох, снайперюга ебучий! — разразился гневным криком мужчина, приподнимаясь и тут же застывая.

Бой был окончен одним метким выстрелом с толикой везения. Дальше сектанты справились сами. Вооруженный автоматом приблизился к застывшему с поднятыми руками Рыжему и пинком отправил того на землю. С видом опытного омоновца, монах скрутил руки бандита, заковав его кисти в наручники.

— Ну и че дальше? — тихо поинтересовался Зяба, глядя на все это и щурясь, в попытках рассмотреть детали.

— Как что, пошли знакомиться, — хмыкнул я и закинув винтовку на ремне за спину, поковылял к сектантам. Все таки, с тростью удается сохранять неплохую скорость на уровне быстрого шага, если смотреть под ноги.

Окрик застал меня, когда я приблизился метров на тридцать. Сектанты, подоспевшие к телам раненых и убитых, явно были отвлечены, а потому заметили меня не сразу.

— Ты стрелял? — поинтересовалась девушка, с татуировкой на лице. Причем спросила она с таким тоном, словно босс отчитывает работника. — Отвечай!

— Я, смотрю, ваша компашка не справляется, а что? — спокойно пожал плечами, попутно положив правую руку на кобуру с пистолетом. — У вас если какие-то дела к этому рыжему нахалу, то вынужден разочаровать, как трофей мы его забираем, ружья его товарищей и сами его товарищи меня не интересуют.

— Нагло, — ехидно усмехнулась меченая. — Давкул любит наглецов… Послу…