Райми нехотя кивнула и отлепилась от двери.

Илайя волокла меня за собой с уверенностью автоэвакуатора. Я только и старался, что не споткнуться. Илайя же вовсе не смотрела под ноги. Она знала, куда идти.

Пищевой отсек. Тело Майлда. Жилой. Первая дверь. Мы остановились возле неё. Илайя посмотрела мне в глаза, кивнула.

— Значит, мне будет больно, — повторил я.

Илайя кивнула.

— А если я не хочу?

— Это не имеет значения, Крейз. — Илайя улыбнулась, и теперь уже я почувствовал себя ребёнком рядом с ней. — Это за пределами твоих желаний. Ты перечеркнул желания, поставив на их место долг. Долг, который ты сам взвалил на себя.

— Илайя… — Голос пропал, остался лишь шёпот. — Я ничего не понимаю. Кто я?

— Тебя не существует, — сказала Илайя. — Но ты в шаге от того, чтобы стать собой. Сделай этот шаг.

Как будто бы я оказался в вакууме. Всё исчезло. Ни ощущения опоры, ни звуков, ни тепла, ни холода. И каждый миг забирает жизнь.

Что-то уходило из меня. Опадало, как пожелтевшая листва с дерева.

И я поднял руку, торопясь, боясь, как бы я вовсе не рассыпался раньше, чем решусь.

Ладонь легла на панель.

И почему у меня такие странные руки? Эти короткие негибкие пальцы, эта плоть между ними… Так не должно быть.

Панель мигнула жёлтым, створки двери разъехались, и я вскрикнул, но голоса своего не услышал.

В каюте висел инопланетянин.

Он медленно вращался в воздухе и был очевидно мёртв. Просто на него как будто не действовала гравитация.

Вот он повернулся ко мне лицом. Но лица не было.

Вместо него была воронка.

— Нет, — прошептал я беззвучно.

Нет, это был не крикун.

И что-то огромное, страшное, как сам Кет, зашевелилось в памяти.

— Нет! — закричал я, не слыша своего крика.

«Почему ты идёшь задом наперёд?»

«Потому что я бегу от себя!»

И — звук. Из глубин памяти родился и зазвучал этот звук, сводящий меня с ума:

— У-у-у-ум-м-м-м-м-м! У-у-у-у-у-у-ум-м-м-м-м-м!

Я ворвался в общий зал и обнаружил Айка развалившимся на диване. Он без толку таращился на огромный экран, который крутил набивший оскомину документальный фильм о гибели нашей родной планеты.

Нам, созидателям, требовалась предельная концентрация на общем деле. Поэтому никаких развлечений на станции не подразумевалось. В общем зале можно было либо просто сидеть и болтать, либо смотреть пропаганду. Айк получал от последнего какое-то извращённое удовольствие.

— Командир! — отсалютовал он мне, не глядя.

— Что ты сделал? — рявкнул я на него.

Айк перевёл на меня взгляд. Между ним и мной повисла ментома серого отчуждения. Орать было бессмысленно. Айк принял решение где-то в глубине себя и не станет его менять.

— Полагаю, ты не про мой выбор фильма? — Айк не встал, но занял более приличное сидячее положение. — Полагаю, ты пришёл поговорить о сигнале, который я послал на «Афину».

— Ты не имел права так поступить! — Я всё же не мог удержаться от крика.

— Да ну? А вот устав станции — иного мнения.

— Плевал я на устав!

— А я — нет.

Он смотрел на меня, не мигая, и я чувствовал, что мне просто нечего возразить. Айк подготовился к этому разговору куда лучше, чем я.

— Чего ты добился? — прорычал я, сжав в кулаки свои руки, не приспособленные к этому совершенно. — Они пришлют комиссию, пришлют замену, нам придётся срабатываться заново…

— Пятёрка не просто так зовётся пятёркой, — оборвал меня Айк. — Вчетвером мы не потянем. Кто-то сможет, мы — нет.

— Нас пятеро! — заорал я.

Айк резко встал.

— Алеф больна! — впервые повысил он голос. — Ты проссал все безопасные сроки, и от Кета прошла волна.

Я вздрогнул.

— Её споры пробудились, дебил ты этакий! — Теперь орал Айк. — Нет пути назад, нет лекарства! Она умрёт не сегодня — завтра, и виноват в этом ты! — Его палец ткнулся мне в грудь. — Ты заставил всех нас поверить, что у тебя есть мозги, что ты знаешь, что делаешь. А в итоге Алеф была права. Ты — инфантильное дитя, не больше и не меньше. Ты вообще хоть раз в жизни видел чью-либо смерть? Я имею в виду настоящую смерть, а не в твоих выдуманных мирах! Готов спорить, что нет. Ты ведь до последнего не верил, что она может умереть. И сейчас не веришь, хотя тебе уже страшно до усрачки!

Я шагнул назад, и под колени мне ткнулся низенький столик. Я чуть не упал, но удержал равновесие. Айк подошёл ближе. Его носовые щели раздувались, как у нюхача, почуявшего добычу.

— Эта твоя битва с Кетом, где ты готов пожертвовать миллионами, лишь бы спасти жизнь миллиардам! — продолжал он. — Не смеши мои половые органы, Крейз! Как ты можешь понять, что такое смерть миллионов, если не можешь встретиться лицом к лицу даже с одной единственной!

— Айк, — послышался голос. — Сдай назад. Сейчас же.

Мы повернулись к двери и увидели в проёме Тайо.

— О, верный паж! — хохотнул Айк. — Что, будешь защищать его при любых раскладах?

— Он всё ещё твой командир, — сказал Тайо. — И он всё ещё мой друг.

Айк отшатнулся от меня, как от готовой взорваться бомбы. Сделал пяток шагов в сторону и остановился, сложив руки на груди.

— Я знаю, куда ты пойдёшь сейчас, — сказал он глухо. — В свою конуру. Запрёшься там и будешь дальше заниматься своей хернёй, сам себе пытаясь внушить, что это имеет какой-то смысл, что у тебя вот-вот получится, и ты всех спасёшь… Но Алеф тебе не спасти. Она тебе доверилась, и ты её убил. И когда — если! — ты поставишь ногу на отрубленную голову Кета, её призрак не придёт, чтобы простить тебя. Хочешь победить в войне? Наберись смелости — если вообще знаешь, что это такое, трусливый ты говна кусок, — и иди к ней. Посмотри ей в глаза. Почувствуй её последний выдох. И запомни. Хорошенько запомни, что будет с теми, кого ты тащишь вслед за собой!

Я вышел из зала и привалился спиной к закрывшейся двери.

— Хреново, — буркнул Тайо.

— А? — посмотрел я на него.

— Насчёт Алеф.

Наверное, в реальности я просто обратился в статую. Тогда как внутри меня кипела жизнь. Мысли упрямо выстраивались в цепочку.

Да, я облажался, как только мог. Хуже только окончательно просрать сроки и обречь мир на гибель без шанса на сражение. Но до этого ещё далеко.

Если подумать, что ещё мне нужно?

Многое. Логика стержня всё ещё висит. Чтобы добиться нужных результатов, я наворотил там слишком много слоёв. И в результате получилась монструозная машина, разобраться в которой не сумеет никто, кроме меня.

Хранители — пять кукол, помещённых на верхний ярус — предполагались всеведущими. Однако я не успел замкнуть на них порядка сорока процентов контуров. У них сейчас больше вопросов, чем ответов. Единственное, чем они отличаются от избранного с первого уровня — их вопросы основаны на большем знании, а значит, ответить на них практически невозможно.

Хранители знают, что их мир мёртв. И видят, как снова и снова появляются в стержне их сородичи, чтобы вести ту же войну, что и все остальные. Откуда?!

Как им ответить? Для них нет ответа. Но если тот же вопрос задаст мне Тайо, я отвечу, не задумываясь. Избранные «нашей» расы берутся из прошлого. Из того времени, когда верхний мир ещё не был затоплен «Гнилью». И — да, это моя лажа, от и до. Я не знал, как ещё замкнуть нужный мне контур, и создал такое вот колесо.

И это колесо крутится.

Будь у меня неделя, я бы сделал по-другому, я бы дал Хранителям знание, объясняющее реалии. Но теперь они — лишь куклы, единственная функция которых — помочь нам победить. Подсказать метод, как заманить Корень Зла в ловушку и прикончить.