— Да это грабеж! — возмутился парнишка лет двадцати. — Пять банок вот за это?! Да тут же полбанки жира, ты сам посчитай, пятьсот грамм тушенки в банке и три литра этой твоей засолки жировой. Да ее на сковородку если вывалить, то и жрать будет нечего!

Однако бабушка-торговка была непреклонна. Пошумев пару минут, парень привлек внимание дежурных и те, подойдя, намекнули дебоширу, что кричать не стоит. Вот только разгоряченный торгаш не угомонился и начал уже орать на вооруженных людей, мол те покрывают спекулянтов.

К сожалению, вооруженные мужчины очень не любят, когда на них кричат, а потому задира быстро получил прикладом в грудь, а после был вытащен под руки и вышвырнут из здания во двор, где им занялись постовые на входе.

— Интересно девки пляшут, — я довольно ухмыльнулся, отставляя пустой стаканчик к урне. — Спасибо, Алия, я еще зайду как-нибудь.

— Заходите, заходите, Сергей, всегда вам рады, — улыбалась женщина.

Видимо в этот раз Замир ее хорошо проинструктировал. Эдакое дружелюбие куда больше располагает, нежели глупая беседа с допросом.

— Всенепременно, — согласно кивнув, я направился к кабинету начальника вокзала.

Как ни странно, но прямо напротив двери стоял стол еще одного дежурного. Военный с погонами прапорщика изучал какие-то журналы при свете настольной лампы. Услышав шаги он поднял взгляд, поправляя манерные очки. Вылитый аристократ и любитель высокой культуры, что-то забывший в армии. Штабист, не иначе.

— День добрый, — сразу поприветствовал я его. — Товарищ капитан у себя?

— Да, но он занят, — сухо ответил прапорщик. — Вам назначали? Если нет, то подождите часов приема. Сейчас время работы с внутренней документацией.

— Хм, тогда придется его отвлечь, — спокойно ответил я, доставая удостоверение личности офицера и предьявляя его дежурному.

— Виноват, тащ майор, — сразу вскочил пропорщик, вытягиваясь в струну по стойке смирно. — Не признал.

— Бывает, вольно, — отмахнулся я, убирая ксиву. — Ну, я ненадолго.

Подойдя к двери, три раза постучал и не дожидаясь ответа, вошёл.

Престняков сидел за письменным столом и что-то печатал на ноутбуке. Причем судя по количеству наваленной рядом рабочей документации, работы у него действительно было много.

— Я же ска… — отвлекся он, глянув на дверь и улыбнулся. — О, Сергей, рад вас видеть.

— И вам здравия, — кивнул я, прикрывая за собою дверь. — Вижу, в делах, так что шибко не отвлеку. Я так, зашел проведать, да предупредить. Колонии походу кирдык пришел. Причем ближней, девятьсот пятой, та что строгач.

— Уверен? — нахмурился капитан, отставил ноутбук и поднялся из-за стола. — С чего решил так?

— Близь моей хаты обосновалась братва из местных. Беспредельщики, но ко мне не лезли, как и я к ним. Сегодня утром они закусились с залетными сидельцами из колонии. Татуированные по самое немогу и вооружены карабинами Симонова. Шли организованной группой, скорее всего просто на прочес города.

— Мда, не было печали… — тяжко вздохнул Престняков, сложил руки за спиной и принялся расхаживать по комнате. — А по ра… Ай, бляха муха, точно, мы ж частоты сменили, в целях борьбы с радиоразведкой остатков противника…

— То-то и оно, — усмехнулся я, поглядывая на капитана. — В колонии тыщи три сидело не меньше. Крупная ж была. Если там ФСИН весь положили и это не беглецы, а реальная разведгруппа, то скоро улицы города в крови утонут.

— М-да, ну ты, конечно, Сергей, умеешь обрадовать, — поморщился Престняков. — Ладно, я услышал, возьму вопрос на контроль, что-то еще?

— Да вроде все, — я спокойно пожал плечами и слегка обернулся к двери, собираясь было уходить.

— Тогда у меня к тебе дело, — он вернулся за стол, выдвинул ящик и принялся перебирать папки. — Сергей Ефимович, ты же вроде как инженер авиационный. Дело по твоему профилю. Подь сюды.

Я приблизился к столу и нервно сглотнул. Прямо поверх стопок бумаг, Престняков выкладывал до боли знакомые снимки. Наши вертушки, что уходили на пункт временной дислокации, эдакий аэродром подскока. Не менее шести бортов, разбитые, лежали в поле. Фото было сделано с беспилотника.

— И что же ты от меня хочешь? — поинтересовался я.

— Нужно вытащить с них секретные блоки, — спокойно произнес капитан. — И по возможности вооружение. Из летчиков не выжил никто. Упали они позавчера, при попытке свалить с аэродрома. Рухнули прямо на минное поле, так что операция будет сложная. Саперов я тебе выделю, твое дело чисто поснимать блоки, сам понимаешь, там и КБО, и «свой-чужой», и «карты». С оплатой не обижу, ну, что скажешь?

Задача была сложной, но вполне выполнимой. Тем более, что со мной пойдет не пара человек, а полноценное сводное отделение. Времени на слаживание конечно будет немного, но ребята вроде как опытные. По крайней мере Престняков заверил, что все пройдет гладко. Вот только группу надо еще собрать, проинструктировать и снарядить.

На это капитан отвел практически полтора дня. Послезавтра я должен был вместе с отрядом выступать на рассвете. Причем снабженец заверил, что нас даже доставят на технике к точке спешивания, что располагается в нескольких километрах от места падения.

Естественно, что все гладко на бумаге, да забыли про овраги. Я жопой чуял, что все покатится по женскому детородному, но слишком уж хорош был подгон от капитана. Комплект ТСО, он же «сигналка».

Специально разработанное техническое средство охраны с датчиками движения и камерами. Если правильно расставить датчики и повесить камеры, запитав их от распределителтного, то я буду знать о всех перемещениях в радиусе сотни метров от моей хаты. Будь то бродячая псина или залетный мимо крокодил.

От таких подгонов не отказываются, вот и я не стал. Так что выйдя из кабинета местного начальника, собирался было уже чесать в обратный путь, но мое внимание привлекли сразу несколько личностей.

На рынке прибавилось народу и потому эти ребята вполне могли затеряться в толпе, если бы не характерный стиль одежды. У прилавка с медикаментами стояла троица в кожаных куртках, джинсах и берцах. Все обриты налысо.

Субкультура скинхедов вымерла примерно в четырнадцатом году, когда половину лидеров пересажали, а остальных по тихому устранили. Я успел их застать и даже поучаствовать в паре радикально настроенных групп. Конечно, сейчас мне немного стыдно за то, что мы тогда делали, но вот эта троица, словно откатилась на сорок лет назад.

Бритоголовые оценивающе смотрели на пухленького армянина лет тридцати что стоял за столом и не понимал, с чего вдруг эти ребята проявили к нему такой интерес. Я подошел поближе, вставая у одного из соседних лотков с одеждой, чтобы якобы рассмотреть неплохой старенький полушубок. Не прогадал, разговор намечался интересный.

— Значится так, комерс, подогреешь правильных людей и все будет хорошо, — негромко произнес старший в троице.

Мужик лет пятидесяти, достал из кармана кожанки четки и принялся их быстро перебирать. На костяшках кулака у него была набита классическая «СЛОН», что означает «Смерть легавым от ножа».

«Интересно девки пляшут,» я отвел взгляд, перебирая вещи, пока случайно не наткнулся на голубенькое летнее платице как раз на рост мелкой. «Взять, что ли, Машеньке? Не с пустыми ж руками с рынка уходить…»

— Какой правильный людей? — возмутился армянин, хмурясь. — Ви что-ли? Я сейчас охрану позову!

— Тише, кумовник, — ухмыльнулся старший и кивнул одному из своих.

Стоящий чуть позади него мужчина лет сорока, выудил из-под полы куртки обрез одноствольного ружья-переломки. Старенький и еле заметный. Даже модель навскидку не определить.

Ложе спилено по самую шейку рукояти, а ствол чуть ли не по патронник.

Эдакий одноствольный хаудах калибра шестнадцатого. Для двенашки больно мелкое. Мда, серьезные ребята пришли. Я машинально убрал правую руку в карман ватника, где покоился пистолет Макарова.