Как раз вовремя, чтобы увидеть летящего мимо Гайто. Он врезался в то же здание, что и я, доломал его окончательно. А перед тварью остались Лин и Алеф.

— Сдохни, сука! — взвизгнула Лин.

Взмах «лунной секиры», два полумесяца, один за другим, летят в сторону твари, которой я до сих пор не могу разглядеть.

С диким рёвом тварь подпрыгнула. Сумасшедший, невероятный прыжок метров на пятнадцать в высоту.

И вот теперь я её разглядел.

Больше всего она походила на гориллу-переростка, обритую наголо. Ростом с полтора кибера. Длинные мускулистые руки с огромными когтями. Ладоней — не было.

На плоской морде беспорядочно вращались полностью чёрные глаза, челюсти выдавались вперёд, как у собаки, и непрестанно клацали.

Оба полумесяца, выпущенные Лин, врезались в стену дома, и по черноте побежали трещины. А «горилла» приземлилась на задние лапы и, опустившись на четвереньки, прыгнула.

— В стороны! — крикнул я.

Разбежаться Лин и Алеф не успели. Тварь врезалась в них и сама расшвыряла по сторонам, после чего выпрямилась и, задрав башку к небу, издала ещё один громоподобный рёв.

Я махнул топором, совершив знакомое усилие. Серп сорвался с лезвия. Одновременно с этим горилла рухнула брюхом на дорогу, распласталась, прижалась.

Серп пролетел над этой тварью, а я, врубив максимальное ускорение, понёсся к ней. Вскинул топор.

Один удар, раскроить эту башку на две части, и…

Горилла даже не вскочила, во всяком случае, я не увидел движения. Она просто оказалась на ногах передо мной.

Полностью чёрные глаза навыкате, как у мыши уставились на меня сверху вниз.

А потом взвились в воздух гигантские кулаки.

Заорав, я обрушил сияющий топор на грудину твари. Лезвие с хрустом прошло сквозь рёбра. Однако когда удар кулаков гориллы обрушился на меня, я ничерта не смог сделать. Меня швырнуло вперёд и вниз.

Удержался я в вертикальном положении только благодаря топору. Он прошёл ещё глубже в плоть гориллы, и та, взвыв, осознала свою оплошность.

Могучие лапы схватили меня за плечи и оттолкнули. Топор выскочил из грудины, я, держась за него, покатился задом наперёд. Врубил гусеницы сначала по направлению движения, чтобы сделать его контролируемым, потом — переключился на «первую передачу».

Рывок — и я опять несусь на гориллу с кровавым разрезом посреди груди. Я замахнулся.

В планах было — послать ещё один светящийся серп, может, ему повезёт больше. Но внезапно практически всё поле зрения мне залепил визжащий сирин.

— Сука! — заорал я, левой рукой пытаясь отодрать чудовище от себя.

Сирин не мог прокусить металл, он даже обзорного стекла поцарапать не мог. Только оглушал визгом и мешал смотреть. Похоже, это и было его целью.

Мрази работали сообща, помогали друг другу. На первом уровне я такого особо не замечал.

— Уйди! — взвизгнула Алеф.

В стекло брызнула кровь, визг сирина сделался оглушительным, и я увидел кончик кинжала. Наконец, сирин исчез с глаз. Алеф трясла кинжалом, пытаясь стряхнуть его.

Кровь мешала, однако я видел, что горилла бьётся с Гайто и Лин одновременно. Они наседали на неё с двух сторон, однако проблемы были у них, а не у гориллы, которая дралась обеими лапами одинаково быстро и чётко, а без толку катающиеся в орбитах глаза, казалось, позволяли ей видеть одновременно обоих соперников.

А как насчёт троих?

А если не соперников?

Я обернулся, нашёл внизу то, что искал, и потянулся. Конструкция кибера позволяла ему осуществить лишь небольшой наклон, но левая рука удлинилась, и длинные пальцы схватили чёрный кусок стены, которую развалили мы с Гайто.

Размахнувшись, я швырнул этот кусок.

Такого горилла не ждала. Сориентироваться она не успела — камень врезался ей в грудину, и тварь рухнула на спину.

«Лунная секира» Лин обрушилась сверху, но горилла решила реабилитироваться за секундную слабость и подняла камень на вытянутых руках.

Секира врезалась в камень, и тот взорвался, разлетелся на сотни чёрных осколков, которые застучали дробью по корпусам Лин и Гайто.

Горилла быстро-быстро подкатилась к Лин и, схватив её за гусеницы, дёрнула.

Лин, выкрикнув нехорошее слово, рухнула на спину с таким грохотом, что мне аж не по себе стало. Казалось, в кибере непременно что-то должно сломаться после такого.

Но я сам только что снёс целый дом и — ничего. Ну, вроде бы.

Гайто взмахнул катаной, и она тоже запустила в гориллу чем-то вроде серпа, но — совсем слабого на вид. Горилла даже не стала уворачиваться, просто отмахнулась. Мне показалось, что шкура у неё на лапе потемнела от соприкосновения с магией или энергией.

Горилла метнулась к Гайто и перехватила его руку, заломила. Гайто закричал и начал падать.

Да что же это за хрень такая?!

У меня, как это часто бывает в играх, при столкновении с особенно упёртым босом, в крови закипела ярость. В таком состоянии хочется расколотить об стену монитор или смарт, или на чём ты там играешь.

Здесь же, за неимением других вариантов, я помчался расколачивать бошку гориллы.

До сих пор я толком не продемонстрировал ей своего умения обращаться с топором. А зря. Зарывать талант в землю — вообще не дело.

Топор засверкал у меня в руках так же, как раньше, когда я ещё был просто человеком. Металлические руки управлялись с ним в два раза ловчее и быстрее, чем человеческие, не оставляя горилле шанса достать меня своей гнусной лапой.

Мне удалось навязать твари поединок. Она попятилась, вяло отмахиваясь лапами и взволнованно крутя головой. Гайто ей пришлось отпустить, и он, оклемавшись, присоединился ко мне, держась под таким углом, чтобы наши атаки не пересекались.

Мы теснили гориллу всё дальше, вот уже достигли конца дороги. Сейчас прижмём её к стене дома, и…

Ещё один рёв. С крыши дома прыгнула ещё одна точно такая же мразь. Когтистые лапы мелькнули над моей головой.

«Нам конец», — подумал я, и в первую секунду эта мысль даже не показалась страшной.

Что-то сверкнуло, и вторая горилла резко изменила траекторию полёта. Ушла влево от меня.

В этот самый миг светящаяся катана Гайто вошла первой горилле под рёбра. Та взвыла и пропустила мой удар. Я с наслаждением, чуть ли не застонав от кайфа, разрубил ей голову от макушки до шеи, выдернул топор и развернул корпус влево, чтобы внести ясность в ситуацию со второй тварью.

Вторая тварь была чуть поменьше первой. А может, так просто казалось, потому что она стояла на коленях. Двигаться тварь не могла, потому что руки её прижимала к бокам светящаяся жёлтым светом верёвка.

Нет, всё-таки не верёвка…

— Сайко! — выдохнул я.

Сайко в ответ лишь прохрипел что-то невразумительное.

Он — вернее, управляемый им кибер, — изо всех сил тянул на себя кнут. Я видел, как он таким образом буквально уничтожал ёжика, мог отсечь голову шатуну. Однако с гориллой этот номер не проходил. Она дёргалась, рвалась и не собиралась превращаться в кровавый фейерверк.

Вот её руки начали приподниматься, растягивая тугую обмотку…

Алеф оказалась ближе всех. Она подкатила к горилле и молча вонзила ей в глаз кинжал.

Горилла взревела. Алеф, не дожидаясь, пока смерть возьмёт своё, выдернула кинжал и переместила его во второй глаз.

— Не могу! — застонал Сайко.

Кнут перестал светиться и резко уменьшился. Обмотка исчезла, теперь кнут даже не дотягивался до гориллы от того места, где стоял Сайко.

Ослеплённая тварь вскочила на ноги. Ударом отшвырнула вскрикнувшую Алеф.

— Крейз! — услышал я вопль Лин.

Обернулся и выругался, одновременно поднимая топор.

Первая горилла, с головой, разрубленной повдоль, отчего-то не спешила подыхать. Половинки головы отклонились в разные стороны. Но глаза на них по-прежнему продолжали вращаться, половинки ртов продолжали клацать зубами.

А главное — лапы продолжали служить горилле верой и правдой. Она размахнулась и ударила. Я встретил удар топором.