В его кафи (элегически окрашенных лирических стихотворениях) звучат настроения безысходности и отчаяния, которые в большой мере сочетаются с традиционной суфийской тематикой любовных страданий души-супруги, разлученной со своим возлюбленным-богом.

Гуманистическое осмысление действительности вводит в лирику Булле Шаха довольно многочисленные отклики на современные ему условия жизни в Пенджабе, пылавшем в огне антифеодальной борьбы.

Тяжко жить в Пенджабе стало,

Словно ввергнут в ад!

Поэт, воспитанный в мусульманских традициях, благодаря высокому гуманизму, преодолел их ограниченность. В ряде лирических стихотворений он продемонстрировал свое искреннее сочувствие антифеодальной борьбе и, в частности, движению сикхов. Поэт смело прокламирует в ряде стихотворений свое свободомыслие, подчеркивает свою свободу от кастовых и сектантских предрассудков.

Его свободомыслие наложило отпечаток и на художественно-образную систему его поэзии: у него часты фольклорные реминисценции, особенно использование образа Ранджхи, популярного в пенджабском фольклоре возлюбленного Хир. Он обращается к материалу великих индийских эпопей «Махабхараты» и «Рамаяны», священной книги сикхов «Ади Грантх», а также к арабской и персидской литературной традиции.

Непосредственный отклик его поэзии на современные события, его любовь к родной земле, проникновение в тайники чувства, понимание человеческой души, высокий гуманизм его творчества сделали лирику Булле Шаха одним из драгоценных сокровищ литературы пенджабского народа.

Серебряков И.Д. Пенджабская литература: Краткий очерк. — М., 1963.— С. 67–70.

Классик пенджабской литературы и мыслитель, принадлежит к числу тех, кто закладывал основы демократической пенджабской литературы нового времени. Сын состоятельного крестьянина, Пуран Сингх получил великолепное образование, был широко знаком с важнейшими направлениями идеологической жизни самой Индии, с христианством и буддизмом, индуизмом и сикхизмом. Он был основательно знаком и с культурой и литературой Запада и до конца дней своих испытывал влияние Эмерсона, Карлейля, Толстого (Пуран Сингх был первым переводчиком романа Толстого «Воскресение» на пенджабский язык), Уолта Уитмена. Период духовных исканий привел к выработке своего собственного мировоззрения, несколько окрашенного мистическим пантеизмом. Но в основе всего его творчества лежала жизнь пенджабского народа, обобщенная в поэтических образах, порожденных национальной литературной традицией пенджабцев и раздумьями самого Пуран Сингха. В поэтическом видении мира на первом плане у Пуран Сингха стоит его родной, несколько романтизированный Пенджаб, к которому он в восторге обращается со словами:

О, Пенджаб бесшабашный!

Ты, смерть осмеявший,

Не боящийся гибели край!

Героическая история пенджабского народа, его культура и поэзия, а главное, повседневная трудовая жизнь простого человека дали творчеству Пуран Сингха и плоть, и кровь. Идеализация этой жизни заставляет его отвернуться от современной ему буржуазной цивилизации, представить патриархальный Пенджаб как идеал подлинно человеческого бытия.

Пуран Сингх, однако, видел, что все более врывавшаяся в жизнь Индии в целом, и в том числе Пенджаба, буржуазная цивилизация в корне враждебна этой идеализированной им жизни пенджабского крестьянина. Осознание неизбежности укоренения буржуазных отношений в Индии породило у Пуран Сингха настроения уныния и отчаяния, запечатлевшиеся в некоторых его произведениях кануна Первой мировой войны, но оставшиеся чуждыми его творчеству в целом. Увлеченный подъемом национально-освободительного движения, писатель обращается к публицистике, в которой подвергает критике устои буржуазной цивилизации и демократии. Классическая поэзия и проза Пуран Сингха являются великолепным художественным выражением серьезных изменений в сознании демократических масс Пенджаба в первой четверти XX в.

Серебряков И.Д. Пенджабская литература: Краткий очерк. — М., 1963.— С. 100–103.

Классик пенджабской литературы нового времени и один из ее создателей, поэт, родился в семье мелкого торговца в деревне Пасианвала, недалеко от Лахора. С ранних лет познавший радости и беды пенджабского труженика, сам поэт прошел своеобразный жизненный университет. Поступив на службу в «Вазир-е-хинд пресс» в Лахоре в качестве переписчика для литографских изданий, в которых выходило подавляющее большинство произведений тогдашней пенджабской литературы, Дханирам оказался в непосредственном соприкосновении с наиболее значительными деятелями пенджабской культуры и литературы, среди которых был и поэт Бхаи Вир Сингх.

Первые литературные опыты поэта, публиковавшиеся в «Кхальса самачар», носили печать подражательности. Как поэт он по-настоящему становится известен в последние три десятилетия своей жизни. Только в 1931 г. он опубликовал «Рощу сандала» — сборник избранных стихов всего предыдущего периода творческой деятельности. За ним в 1940 г. был издан сборник «Клумба шафрана», в который были включены стихи 1932–1940 гг., в 1942 г. — «Новый мир», в 1950 г. — «Мудрость».

Относительно небольшое по объему литературное наследие Дхани Рама Чатрика сыграло громадную роль в формировании современной пенджабской поэзии. В его поэзии нашли художественное воплощение настроения демократических слоев пенджабского народа. Поэт страстно любил свою страну и глубоко осознавал ответственность поэта за ее судьбу.

Великий процесс пробуждения народов колониальных стран, их борьба против колониального гнета помогают Чатрику стать подлинным трибуном, зовущим соотечественника принять непосредственное участие в этой борьбе:

Демократичная, подлинно прогрессивная по своим идеям и формам поэзия сочеталась с многогранной общественной и культурной деятельностью поэта. Чатрик был одним из первых организаторов демократических сил пенджабской литературы, многим ему обязаны современное издательское и полиграфическое дело в Пенджабе. Но главное, чем дорог он не только соотечественникам, но и всем, кому дорого развитие мировой культуры, — это то, что он поставил пенджабскую поэзию на службу самым благородным идеалам человечества.

Стихи пенджабских поэтов / Пер. с пендж.; Предисл Н. Толстой. — М., 1957.— С. 34–77.

Цветок шафрана / Пер. с пендж.; Предисл. Н.Толстой. — М.; Л.: Гослитиздат, 1962.— 123 с.

Серебряков И.Д. Пенджабская литература: Краткий очерк, — М., 1963,— С. 103–110.

Толстая Н. Предисловие // Дхани Рам Чатрик. Цветок шафрана, — М.; Л., 1962.— С. 3—15.

Пенджабский прозаик, родился в 1895 г. в семье крупного фермера в г. Фазилка. Он получил традиционное сикхское и общее образование в г. Амритсаре, служил в англо-индийской армии, окончил в 1919 г. сельскохозяйственный колледж в Рурке, учился в 1919–1920 гг. в Аин-Арбор (Канада), в 1920–1922 гг. в Мичиганском университете на факультете гражданского строительства. После этого он работал в штате Огайо и лишь в 1924 г. вернулся в Индию.

Первое его появление в печати состоялось еще в 1913 г. — был издан сборник рассказов «Влюбленные», основанных на традиционных романтических и фольклорных сюжетах. На них сказалось воздействие платонической философии, сформировавшей основную идею его творчества — «любовь не власть, а связующая нить». Под воздействием этой идеи и накопленного за время жизни в Америке опыта при столкновении с индийской реальностью формируются его социальные идеи, в основе которых лежали механизация и буржуазное кооперирование сельского хозяйства. Из этого складывается его утопическое учение о преобразовании сельского хозяйства в Пенджабе. Популярность его рассказов подтолкнула его к тому, что он решил для пропаганды своих идей использовать литературу и первоначально во имя этого начал в 1933 г. издавать журнал «Прит-лари» («Связь любви»), выходящий и по настоящее время как один из ведущих пенджабских литературных журналов.