– Скинь мне его на нейросеть, – приказал Миха.

Платформа замерла у больших ворот с надписью «А-Д8» и припиской «Заблокировано». Миха все же переживал, как он сможет управлять такой махиной, это вам не «Нива». Но все оказалось легче и проще. Управление платформой через нейросеть было еще проще, чем руками, да и маршрут был пройден неоднократно. Платформа практически сама двигалась, Миха лишь иногда сверялся с маршрутом. Полчаса – и он на месте.

Управляющий блок[6] ворот без проблем принял коды, и металлическая плита ворот стала медленно подниматься. Как только расстояние позволило, платформа проскользнула в шлюз. Шлюз – это слабо сказано, огромный зал, в длину метров двадцать, да и в высоту не меньше. Здесь горело аварийное освещение, воздух был холодный и влажный, Миха активировал шлем и отдал команду на открытие ворот в тоннель. На стенах перед проходом заморгали желтые фонари, послышался гул насосов, откачивающих воздух, и снизу появилась щель. Звуки слышались четко и громко. Это датчики и микрофоны передавали информацию в шлем скафа, который закрылся вокруг головы, как только заработали насосы.

Миха остановил открытие ворот, как только появилась возможность пройти, и, чуть пригнувшись, прошел за толстую створку ворот. Впереди перед ним была тьма. Миха как ни присматривался, так ничего и не увидел.

«Ну, должно же быть хоть какое-нибудь освещение типа фонарей на скафе», – подумал Миха.

– Нейросеть, включить фонари скафа, – отдал команду Миха наудачу.

И фонари на скафе включились, сразу четыре, два в районе шеи, два на середине груди.

Миха завороженно уставился в сторону тоннеля. Потолок смутно просматривался где-то в районе 10–12 метров, практически все стены покрыты инеем, в воздухе витала легкая дымка. Возле самой перегородки никаких разрушений Миха не заметил, зато дальше висели оборванные панели, на полу валялись непонятные куски. В стенах имелись черные дыры, слева метрах в десяти торчала вывороченная взрывом дверь, но как бы ярко ни светили фонари, дальше двадцати метров уже ничего не было видно. Но сейчас Михе больше и не надо, а вот на будущее надо подумать.

Постояв еще минут десять, Миха вернулся в шлюз. Усевшись на платформу, отдал команду на выход. Снова неспешный полет, на этот раз спуск в грузовом лифте, и вот он стоит у ворот своей мастерской. Никто за все время его поездки туда и обратно на него не обратил абсолютно никакого внимания. Все вокруг куда-то целенаправленно двигались, кто-то торопливо или, наоборот, неспешно, но были заняты своими делами. Миха так и не заметил никого, так сказать, праздно шатающегося.

В мастерской его ждал новый доклад искина и практически идеальная чистота, а посреди мастерской куча мусора, почти с метр высотой.

– А я не понял, Боцман, это что за хрень такая творится, куча мусора посреди, так сказать, главного помещения?

– Я не знаю, что такое хрень, а эти предметы… Вы должны сами решить их участь. Все они были найдены в процессе уборки мастерской и ангара, – ответил искин.

– Ну, раз должен, значит, сейчас решим, – Миха направился к шкафу и стал снимать скафандр, что оказалась намного сложнее, чем надевать. Все никак не получалось освободить тело от верхней части скафа.

– Вот незадача, – прошипел Миха и стал крутить головой в поиске того, что ему может помочь. Внимание Михи привлек кусок тоненькой граненой трубки на шкафу, взял его. Он был какой-то деталью, согнутый под 135 градусов, с разъемами на концах, с одной стороны было два конца.

– Переходной разветвитель, универсальный 3–2е-1q, – подсказала нейросеть.

Миха повертел его в руках.

– Боцман, плазменный резак, – бросил Миха, из ангара вбежал метровый дрон на четырех лапах, в двух он держал кофр, узкий и длинный. Дрон опустил кофр у ног Михи и снова исчез за дверью. Предмет, который находился в кофре, Миха практически сразу определил как плазменный резак ПРм-2с.

Миха, не раздумывая, взял узкий брусок с ремнем, надел на плечо, взял в руку г-образную трубку, настроил программу сварки на блоке, используя сенсорные кнопки. Затем пристроил деталь к дверце шкафа и двумя отточенными движениями приварил ее.

– О как, – удивился Миха, – однако могём!

Так же на автомате собрал резак и закрыл кофр. Закинул его на шкаф. Затем повернулся к получившемуся крючку спиной, подцепил воротник скафа крюком, присел, помог себе руками – и все, так сказать, вышел из скафа, который остался на полу. Миха повесил его на свое место в шкафу.

– А остальные техники использовали для этой цели дрона, – произнес искин.

До конца рабочего дня осталось меньше двух часов. Миха перебрал кучу хлама, не найдя в ней ничего привлекательного, отправил все в утилизатор. Оставшееся время Миха потратил на изучение плана станции и в особенности восьмого уровня. Предварительно потратив минут двадцать на сборку голопроектора. Эта схема была, скорее, технической. Были показаны все технические тоннели и переходы, коммуникационные каналы, линии энерговодов, воздуховодов, линии водопроводов, сантехнические трубопроводы, причем все разным цветом. Также изучив 3D-схему, Миха узнал, что почти половина станции была с пометкой «помещения разгерметизированы». Голопроектор оказался весьма полезным устройством, плоское изображение на экране нейросети хуже объемного.

– Нужная и полезная информация, – констатировал Миха, просмотрев схему.

Возвращаться в свой блок Михе не хотелось, поэтому он сразу отправился в сторону лифта. На нем он поднялся на шестой уровень, где находилось ближайшее отделение Первого Галактического банка.

Банк не произвел на Миху должного впечатления. Обычный офис не особо большой компании, какой можно увидеть в любом городе России. Два стола да шесть банкоматов, ну и как довершение – две особы женского пола, которые привлекли внимание Михи больше, чем все остальное.

Из рассказа Фео он уже знал, что процентов под девяносто обслуги станции это местные. О которых стоит сказать, что средним ростом и для женщин, и для мужчин являлся рост в 155 сантиметров. Смуглая кожа, карие глаза и темные волосы, если соотнести их с кем-то из земных рас, то больше всего подходят испанцы и португальцы. Фео и Луан были настоящими представителями своей расы.

Оформление банковской карты заняло всего пару минут, и Миха, сглатывая от возбуждения, покинул помещение банка.

– Это разве банк, – шепотом возмущался Миха, – сиськи того и гляди выпадут из блузки, а юбка вот-вот лопнет на заднице! И вообще, как я еще живой?

По пути к себе в блок Миха обратил внимание, что никто не использовал такой предмет, как сумка. У всех были вариации рюкзака или пластиковые чемоданы, кофры. Фео как-то обмолвился, что в некоторых местах станции без оружия лучше не ходить. Отсюда Миха сделал вывод: руки должны всегда быть свободны.

Попав в жилой блок, Миха принял душ, съел два сухпая сразу.

– Однако одного обеда маловато, – пробурчал Миха, одеваясь. Свой увекс он оставил в мастерской, технический комбинезон куда удобней, да и солидней все-таки, а то за шора принимают, понимаешь ли!

Прицепив нож на пояс комбинезона, сунул бутылку в карман для перчатки, положив их вместе в другой. Вторую, маленькую, бутылку, в которой набралось чуть больше 100 грамм, сунул в карман поменьше на другой ноге. И, прихватив пакет с рубашкой и полотенцем, Миха отправился в лавку к Назибу.

Небольшая пешая прогулка, лифт, и вот Миха у входа в торговый центр. К лавке Миха шел не спеша, с вожделением рассматривая девушек, спешащих в торговый центр. Когда Миха шагнул внутрь торговой лавки, там никого не оказалось. Вместо приветствия Миха так и застыл с открытым ртом. Сделав пару шагов, Миха осмотрелся, убедившись, что он один, и хотел уже звать хозяина, как услышал:

– Уважаемый, пришел! Если б не борода, не признал бы тебя Назиб. Рад видеть тебя, техник, – торговец уже стоял рядом с ним.