– Дуайт, вы не находите, что наши герои несколько злоупотребляют нашим терпением? – Мыкола Гарбуз, наследственный президент планеты Конотоп, член Совета директоров Корпорации «Орго», развалившись, сидел в шезлонге под полотняным навесом и потягивал коктейль из высокого стакана.

– Не торопитесь, Мыкола, – отозвался Стронг, находившийся в точно таком же положении. – Никуда они не денутся. И артачиться им смысла нет.

– Но вы гарантируете мне пятьдесят один процент?

– Я уже говорил, что ничего не гарантирую! – раздражённо ответил Председатель. – У этой планеты есть хозяева, так что с ними и договаривайтесь.

– Но вы обещали. В конце концов, сейчас моя очередь на стандартный набор преференций.

– Согласен. – Стронг вытащил из стакана соломинку, отшвырнул её в сторону и вылил остатки коктейля себе в рот. – Буду откровенен. Речь идёт о слишком жирном куске, чтобы просто так, за «здорово живёшь», отдавать кому-то контрольный пакет. Посмотрите, дорогой Мыкола! – Он указал на просторную лужайку, где между столиками, барными стойками и павильончиками прогуливалось несколько сотен изысканных дам и господ. – Это весь цвет общества, богатейшие, самые уважаемые и влиятельные люди с большинства миров Лиги. И каждый из них рассчитывает получить свою долю. Вы хотите их всех обойти? Ну, одного, двух, ну, два десятка… Подумайте о том, что будет, если все они почувствуют себя обманутыми и оскорблёнными. От вас же мокрого места не останется.

– Но сейчас моя очередь! – повторил Мыкола с нескрываемой обидой в голосе. – В конце концов, мы же договаривались.

– Не упорствуйте! – отрезал Стронг. – Не стоит разевать пасть на то, что не в состоянии проглотить. Как бы не подавиться…

Мыкола отшвырнул в сторону стакан с недопитым коктейлем, резко поднялся и молча зашагал прочь. На его место тут же плюхнулся Фернандо Кастро, лысину которого прикрывал чёрный парик из множества длинных мелких косичек, а пол-лица прикрывала жёлтая повязка – под цвет его рубахи. Он молча протянул Стронгу пластиковую карту, и тот быстро спрятал её в нагрудный карман.

– Сколько здесь? – поинтересовался он.

– Как договаривались – тридцать процентов.

– Сумма?!

– Думаю, она вас приятно удивит.

– Учтите, Фернандо, я не позволю себя дурачить!

– Господин Стронг. – Кастро склонился к уху собеседника. – Я одного понять не могу – на кой вам всё это сдалось. Вы и так богатейший человек во вселенной.

– А вы не догадываетесь?

– Боитесь, что вас могут сместить?

– Наша лавочка – точно такой же гадючник, как и ваше сопротивление, так что иметь средства, помимо счетов в банках Корпорации, – совсем не лишняя предосторожность. Так сколько там? Десять? Двадцать? Тридцать?!

– Тридцать четыре…

– Неплохо… Значит, у вас осталось почти восемьдесят… На эти деньги можно поднять серьёзный мятеж где угодно. Как насчёт вооружённого восстания на Фешенмуне, например?

– Нет. Слишком хлопотно. Да и какие вояки из этих модельеров и ювелиров… Лучше на Конотопе. – Фернандо огляделся по сторонам, чтобы убедиться, нет ли поблизости Мыколы. – Там как раз президент крупно проигрался. Ему вообще без денег на родину лучше не возвращаться. Но политически активная часть населения винит во всём Корпорацию, Совет Лиги, и все очень хотят, чтобы им вернули хотя бы часть денег. Треск можно поднять на полгалактики. У них вполне приличный флот, но живут впроголодь. Субсидии на операцию по умиротворению пополам.

– Хватит с тебя и трети!

– Согласен.

Они посмотрели друг другу в глаза, одновременно усмехнулись, обменялись рукопожатиями, и Фернандо отправился туда, где прогуливались прочие гости.

После посадки «Ковчега» прошло не более пары часов, и всего час Стронг провёл в этом шезлонге, ожидая, пока Смайли пригласит его на встречу с глазу на глаз с победителями Игры. За это время уже с десяток гостей явилось на краткую беседу. И это ещё охрана пропускала не всех, а лишь согласно списку, где фигурировали люди настолько могущественные или полезные, что для них практически не было закрытых дверей. Брексмейеру давно было пора доложить о готовности, но коммуникатор молчал, а сам господин Председатель Совета директоров считал зазорным для себя звонить первым. Обычно для этого существовал секретарь-референт, но прежнего он недавно уволил в связи с утратой доверия, а его преемник в доверие ещё не вошёл. Координаты планеты являлись корпоративной тайной номер один – до того момента, пока не будут размещены все инвестиционные пакеты, а господа акционеры не выплатят долю, причитающуюся Корпорации. За последние десятилетия уже было несколько случаев, когда посторонние, те, кто не вложил в Игру ни гроша, попадали на новорожденные планеты первыми и успевали обо всём договориться с будущими правителями. Причём ни разу не удалось достоверно установить, кто именно слил информацию. Это не могло не беспокоить, и поэтому с каждой новой Игрой режим секретности ужесточался. С «Ковчега» удалялся экипаж – благо огромный корабль был настолько автоматизирован, что с его управлением справлялось несколько особо доверенных сотрудников департамента технического обеспечения. В охрану и обслугу на такие рейсы отбирались сотни раз проверенные, самые исполнительные и тупые сотрудники соответствующих ведомств. Даже бортовой навигатор был запрограммирован так, что информация о координатах планеты автоматически стиралась, едва «Ковчег» начинал скачок в обратном направлении.

На этот раз, кажется, удалось предусмотреть всё. Вот только сама Игра сложилась не совсем так, как ожидалось. Смайли оказался прав насчёт командора и теперь будет постоянно козырять тем, что предупреждал. Хорошо хоть, Фернандо подвернулся с его дурацким, как тогда казалось, предложением…

Стронг старался не признаваться даже себе в том, что именно заманчивое предложение Фернандо Кастро и сыграло решающую роль в том, что он проигнорировал последний прогноз Брексмейера. Но сейчас всё равно уже ничего не изменить, а значит, нужно просто извлечь максимум выгод из той ситуации, что сложилась. Даже с учётом оплаты участия в этой неформальной встрече итог получился неутешительным. Командор преподнёс-таки сюрприз – дошёл до финиша, хотя всё было устроено так, чтобы это было невозможно. То, что он нашёл общий язык с принцессой, – странно, но вполне понятно. Ни у кого из них двоих иного выхода не было. Их объединило желание жить, а теперь общая собственность сделает их неразлучными. Кстати! Надо заказать кому-нибудь из писак книгу об этой трогательной истории. Наверняка станет бестселлером. Какая ни есть, но прибыль. Цент талер бережёт…

За спиной послышалась какая-то возня и перебранка, а затем он увидел прямо перед своим носом микрофон.

– Гуго Маракас, глобальный портал «Черная дыра»! – представился упитанный круглолицый молодой парень в футболке, жилете и полотняных штанах с многочисленными карманами. К его жилетному карману была приколота крохотная видеокамера, которая так и норовила своим объективчиком заглянуть прямо в глаза председателю Совета директоров. – Ваше Превосходительство, не ответите ли на пару вопросов?!

– Откуда он здесь взялся? – поинтересовался Стронг, обращаясь к трём охранникам, которые уже подбежали с тяжёлым топотом, вырвали у пронырливого репортёра микрофон и заломили ему руки за спину.

– Виноват. Отвлекли, – попытался оправдаться центурион, старший по смене, виновато потупив глаза. В руках ещё троих его подчинённых билась загорелая полногрудая блондинка в едва заметном красном купальнике.

– Отпустите их, – распорядился Стронг. – Так что вас интересует? – поинтересовался он у Гуго, едва тому вернули микрофон.

– Как вы оцениваете результаты прошедшей Игры? Насколько они были для вас неожиданными?