— Понятия не имею. Мне удалось разглядеть лишь огромную тень, которая прошла сквозь стену и вылетела в окно.

— Если она проломила этакую дырку в стене, — сказал человек, взглянув наверх, — как же ей удалось проскочить в маленькое окно?

— Не знаю, — признался Ричард. — Но мне как-то неловко было рассматривать ее!

Усмехнувшись, человек снова посмотрел наверх, словно мог увидеть царящий там разгром.

— Ладно, будем смотреть в оба, вы не сомневайтесь!

Тут Ричард вспомнил, что оставил свой меч в комнате. Без него он чувствовал себя неуютно. Нужно было бы сходить за ним, но ему не хотелось оставлять Кару.

Когда все вышли, Никки присела на постель и положила руку на лоб Кары. Ричард опустился на колени рядом.

— Что с ней, как ты думаешь? — спросил он.

— Пока не знаю, — не отрывая руки ото лба Кары, отозвалась Никки.

— Но помочь сможешь?

Никки ответила не сразу.

— Я ни в чем не уверена. Но все, что удастся, сделаю.

Ричард погладил холодную, все еще дрожащую руку Кары.

— Может быть, закроем ей глаза? За все это время она даже не моргнула!

— Пожалуй, это стоит сделать. — Никки одобрительно кивнула. — Я думаю, слезы у нее текут оттого, что пыль раздражает глаза.

Осторожно нажав на веки, Никки по одному закрыла глаза Кары. Ричарду отчего-то стало легче, когда Кара перестала смотреть в пустоту.

Никки снова положила одну руку на лоб Кары, другую — на грудь, над сердцем, потом — на запястье, на лодыжку, потом просунула пальцы под шею. Пока Никки занималась этим, Ричард подошел к умывальнику, смочил водой полотенце и аккуратно смыл пыль с лица Кары, заодно вытряхнув известку и крошки штукатурки из ее волос. Влажная ткань как будто заледенела от прикосновения к ее коже.

Ричард не мог понять, отчего она так застыла, хотя ночь была сырая и теплая. Но тут он припомнил, каким холодным стал воздух в его комнате, когда явилась та черная тень. И мимолетное прикосновение к ней в момент прыжка в окно тоже было болезненно холодным.

— Ты по-прежнему не знаешь, что с ней? — спросил Ричард.

Никки рассеянно покачала головой, — все ее внимание было сосредоточено на ощущениях, которые она получала, приложив ладони к вискам Кары.

— А что это за тварь, ломающая стены, знаешь?

— О чем ты? — Никки резко обернулась к нему.

— Я спросил, знаешь ли ты, что за тварь наделала все это? Что именно сломало стены?

Вопрос вывел Никки из терпения.

— Ричард, выйди отсюда, пожалуйста!

— Но я хочу остаться здесь, с нею!

Никки мягко обхватила его запястье и отвела его руку от Кары.

— Ты мешаешь. Пожалуйста, Ричард, предоставь это мне. Если не будешь смотреть мне через плечо, будет лучше.

Ричарду стало неловко за свою настойчивость.

— Ну, если это поможет Каре…

— Поможет, — отрезала она и повернулась к женщине, неподвижно застывшей на ее постели.

Он все-таки еще чуточку помедлил и посмотрел, как Никки прощупывает какие-то точки на шее Кары.

— Иди же, — пробормотала чародейка.

— Та тварь, что вторглась в наши комнаты, была очень холодная.

Никки глянула на него через плечо.

— Холодная?

Ричард кивнул:

— Такая холодная, что дыхание становилось паром. Даже рядом стоять, и то было больно.

— Спасибо за сообщение, — коротко ответила Никки и вновь повернулась к Каре. — Когда смогу, я выйду и все расскажу, обещаю тебе.

Ричард почувствовал себя беспомощным и бесполезным. В дверях он остановился посмотреть, как Кара дышит, но с расстояния в несколько шагов этого уже нельзя было заметить. Светлые волосы Никки, низко склонившейся над телом морд-сит, блестели в свете лампы.

Ричард отогнал мысль о том, что он знает причину болезни Кары. Он боялся, что ее коснулось дыхание самой смерти.

Отыскав под обломками свои вещи, Ричард наскоро привел себя в порядок, надел рубашку и опоясался мечом.

Он не знал, что за тварь побывала в доме — но было очень похоже, что приходила она по его душу. Понятия не имел он и о том, способен ли его меч сразить ее, но все же чувствовал себя несколько лучше, держа оружие под рукой.

Ночной воздух снаружи был теплым и неподвижным. Один из мужчин, увидев, что он вышел из дома, шагнул ему навстречу.

— Что с госпожой Карой?

— Мы пока не знаем. Но она по крайней мере жива — и это уже утешает.

Мужчина кивнул. Ричард узнал его по шляпе.

— Вы один из тех, кто видел, как я висел на окне?

— Верно.

— Вы успели рассмотреть, что на нас напало?

— К сожалению, нет. Я услышал шум, посмотрел вверх, а там вы висите на одной руке. Я подумал, как бы вы не сорвались. Больше ничего не видел.

— А темное существо, вылетевшее через окно?

Мужчина заложил руки за спину и, задумавшись на мгновение, ответил:

— Нет… Разве только чья-то тень. Мимолетная тень — это все. Меня больше заботило, как успеть подняться наверх до того, как вы упадете.

Поблагодарив собеседника, Ричард побрел прочь, сам не зная, куда идет. Ему было очень не по себе. В душе царил полный сумбур, мысли были темны и тяжелы, как жаркая летняя ночь. Казалось, все, что он знал и любил, рушится, а сам он беспомощен.

Звезды застилала густая мгла, а луна еще не взошла, но чтобы добраться до склона холма, ему было достаточно света огней, горящих повсюду в городе и разгоняющих влажную дымку. Он не мог помочь Каре и оттого чувствовал себя бесполезным. Столько раз она бывала начеку, чтобы помочь ему! Но в этот раз она столкнулась с врагом, превосходящим ее силы.

Ричард остановился на краю обрыва, пристально глядя на статую «Сильной духом» вдалеке. Он помнил, как Виктор делал кольцо опор для светильников. Кэлен, восхищенная его работой, большую часть дня провела в жаркой кузнице, глядя, как он придает форму раскаленному добела железу. В тот день Виктор не хмурился ни разу, зато вовсю улыбался, радуясь неподдельному интересу в ее глазах, когда он показывал, как обрабатывает металл для достижения желаемого результата.

Еще Ричард запомнил благоговение Кэлен, наблюдавшей, как ее фигурка, вырезанная из дерева, воспроизводится в величественном белом мраморе. Он помнил, как ей наконец вернули эту маленькую статуэтку из маслянистого, пахучего и податливого орехового дерева, и она прижала ее к груди. Он смотрел, как нежно ее пальцы скользили по ниспадающему одеянию. Ричард помнил еще, как она подняла взгляд, и ее глаза встретились с его глазами.

Из-за того, что никто не верил его рассказу о Кэлен, он чувствовал себя одиноким и покинутым. Никогда прежде ему не приходилось попадать в подобное положение: люди — те люди, которые искренне о нем заботились — приписывали все, о чем он говорил, больному воображению. Против непонимания он был беспомощен. Он ничем не мог разубедить их, не мог доказать, что не потерял связь с реальностью, и ему становилось страшно.

Но еще страшнее было думать о том, что могло произойти с Кэлен.

Он еще не знал, как ее найти. Но знал наверняка, что придется искать помощи. Быть может, помощь придет и не скоро — но он твердо решил сделать все необходимое, чтобы она точно пришла.

Некоторое время спустя он вернулся на постоялый двор. Джемила стояла на нижней ступеньке лестницы, выметая пыль и битую штукатурку. Когда он вошел, она уставилась на него.

— Тебе придется заплатить за это.

— Что ты имеешь в виду?

Она указала наверх концом метлы.

— За ущерб. Я видела, что там наверху. Ты должен оплатить ремонт.

Ричард был захвачен врасплох.

— Но я этого не делал!

— Это твоя вина.

— Моя вина? Я был в своей комнате. Не я причинил этот ущерб, и я не знаю, кто это сделал!

— В комнатах наверху никого не было, кроме тебя и женщины. И комнаты были в полном порядке, когда вы их сняли. Сейчас там беспорядок. Отремонтировать их обойдется дорого. Я не причиняла ущерба — почему я должна платить? Ты виноват, вот и плати — с учетом убытков из-за простоя комнат во время ремонта.