– На решение этой задачи пришлось затратить очень много, – сказал он, – но это было необходимо, и результат того стоил. В итоге мне удалось создать защиту от них, способ блокировать их способности.

Не веря своим ушам, Магда подступила ближе.

– Вы действительно можете остановить их?

Лорд Рал кивнул.

– Мне удалось построить очень сложное заклинание, которое я, как ни странно это звучит, пропустил через себя. Теперь эта магия – часть моего существа, часть каждой моей частички. В некотором смысле я нечто большее, чем был прежде, некое подобие того оружия, которое мы создаем из людей. Эта новая способность теперь полностью ограждает мой разум от сноходцев.

Она схватила его за руку пониже локтя.

– Вы уверены?

– Да. Я проверил это на нашем сноходце.

– Но откуда у вас уверенность, что он не притворялся, будто не может проникнуть в ваш разум?

Лорд Рал поднял бровь.

– Принимая во внимание, что с ним при этом проделывали и как долго, уверяю вас – если бы он мог проникнуть в мой разум, чтобы прекратить свои мучения, он непременно сделал бы это.

– Значит, магия, созданная вами – наше спасение!

– И да, и нет.

Она почувствовала, что надежда опять ускользает от нее.

– Что вы имеете в виду?

– Я смог создать защиту от сноходцев, и она работает превосходно. Загвоздка в том, что она работает только для меня. Как я ни старался, мне не удается воссоздать ту же способность у других. Это мое личное свойство, особенность моей природы.

У Магды оборвалось сердце.

– Значит, остальные отданы на милость сноходцев.

– Не совсем. В конце концов мне удалось создать способ защищать и других людей. Это часть вечно обостряющегося равновесного противодействия сил, о котором я уже говорил. Волшебники Древнего мира получили временное преимущество благодаря сноходцам, но я создал для них преграду – а теперь и способ, как с помощью этой преграды защитить и других. Я могу препятствовать замыслам врага.

Магда посмотрела на него с подозрением.

– Тогда в чем загвоздка?

– Высший Совет. Многие земли Д’Хары приняли предложенный мною выход, и сейчас защищены от сноходцев. Для внедрения такой же защиты здесь необходима помощь Совета. Вот почему мне нужно, чтобы вы поговорили с ними. Я уже пробовал предупредить их об опасности, в которой мы находимся, и объяснить, что предлагаемый мною выход – необходимость, но без поддержки Бараха мои слова для них пустой звук.

Магда прижала пальцы ко лбу, раздосадованная тем, что ему по-прежнему казалось, будто она может указывать Совету.

– Если они не желают слушать Лорда Рала, повелителя земель Д’Хары, они наверняка не станут слушать меня.

– Уже несколько лет Совет регулярно выслушивал ваши доводы и знает, что ваши обращения всегда вызваны важными причинами и хорошо обоснованы. Им не в диковинку слышать вас. Они нередко соглашались с вашими предложениями. А ко мне они всегда относились с подозрением и не склонны выслушивать меня непредвзято.

– Лорд Рал, жаль, что это так, но едва ли…

– Если они сейчас откажутся выслушать ваше столь важное сообщение и не сделают того, что необходимо, люди Срединных земель не смогут защитить свои разумы.

Магда помедлила, пораженная этими словами.

Они походили на слова в записке.

А теперь будь сильной, защищай свой разум…

Она задумалась, не это ли Барах имел в виду? Не пытался ли он предупредить ее о сноходцах? Но как такое может быть?

Магда похолодела от недоброго предчувствия, вспомнив шепот в своем сознании, побуждавший ее спрыгнуть со стены.

Возможно ли?

Страх затопил ее.

– Что нужно сделать, чтобы защититься? Какое «противоядие» вы создали?

– Благодаря изобретенному мной заклинанию, ставшему частью меня, захватить мой разум сноходцы не могут. Но повторю: я не могу создать такую же защиту для других. Я пробовал, но это невозможно. Зато я смог создать узы, связывающие других людей с моей защитной магией. Узы защищают их разум от проникновения сноходцев точно так же, как и мой.

– Вы уверены? Как такое вообще возможно?

– В любом человеке, даже не владеющем магией, как вы, есть искра магических способностей. Это живая искра каждому позволяет взаимодействовать с магией, даже если он сам не может ее применять. Благодаря этой частичке дара любой, кто примет меня как своего правителя, станет моим подданным и будет связан со мной. Между нами возникнут прочные узы. Между ими и мной – между мной и ими. Я становлюсь их защитой, магией против магии, а они, – он указал на двоих, наблюдавших за ними со своего поста у двери, – в свою очередь защищают меня.

Магда заморгала.

– Вы хотите сказать, что для защиты от сноходцев люди должны присягнуть вам в верности?

– И да, и нет. Связью, скрепляющей узы, служит искренняя вера в мою власть над ними, и фактически только это и требуется. Но клятва верности помогает многим сомневающимся полностью предаться мне.

– Как обычная клятва верности может создать и поддерживать связь с этой вашей способностью?

– Дело вовсе не в самой клятве. Не что иное как осознание своего нового положения, убежденность в том, что они мои подданные, а я их верховный правитель, питает связь искры их дара с моей магией. Чтобы связь с заклинанием во мне действовала, отношение должно быть искренним. Пусть это им не нравится, но им необходимо принять, что я их властелин.

– Все равно не понимаю…

– С этим всегда проблемы, но у нас нет времени, чтобы пытаться разъяснить людям все тонкости магических связей с искусственно созданными заклинаниями. – Он раздраженно махнул рукой. – Они сложны и их тяжело объяснить даже тем, кто наделен магическими способностями, даже волшебникам. К счастью, я обнаружил, что клятва помогает людям принять это, возжигает веру, создает связь.

– Клятва?

– Да. Чтобы связь возникла, на самом деле требуется только торжественное признание человеком моей власти над ним. Но повторю – клятва намного проще и почти всегда срабатывает. Действует абсолютно безотказно при наличии страха – боязни сноходцев или хотя бы боязни меня. Страх порождает потребность, потребность вызывает искренность. Искренность – необходимый элемент.

Однажды возникнув, эти узы, используя искру дара, становятся своего рода проводящим каналом, соединением с уже выстроенной защитой, которая есть во мне, защищающим других, взыскующим защиты. Мне стоило немалых усилий создать клятву, которая оживляет и питает эту связь.

Магда уставилась на него.

– Как звучит эта клятва?

– Чтобы оказаться под защитой, человек должен произнести следующую присягу: «Магистр Рал ведет нас. Магистр Рал наставляет нас. Магистр Рал защищает нас. В сиянии славы твоей – наша сила. В милосердии твоем – наше спасение. В мудрости твоей – наше смирение. Вся наша жизнь – служение тебе. Наши жизни принадлежат тебе».

Это ошеломило Магду.

– И вы полагаете, что люди дадут вам такую клятву?

– Я пытаюсь сохранить им жизнь, Магда. – Он рассеянно махнул рукой. – Но слово «клятва» действительно побуждает некоторых отказаться, поэтому я предпочитаю называть это несколько мягче – обещанием служения. Выяснилось, что итог почти тот же, если произнести слова обещания, преклонив колени и простершись ниц. Что-то в коленопреклонении и клятве верности способствует возникновению страха и распространению его в душе взыскующего.

Ничего удивительного, что Совет отклонил план Лорда Рала.

Ведь он просил их помочь ему стать правителем всего Нового мира.

Благодаря тому, что в прошлом рассказал ее муж, и тому, что она узнала от Альрика Рала, Магда начинала в полной мере осознавать грозящую им смертельную опасность. Было только вопросом времени, когда сноходцы научатся использовать свои способности для проникновения в сознание людей Цитадели Волшебника. Если ничего не сделать для защиты этих людей, дело быстро пойдет к развязке.