Командующий развернулся и быстро обезглавил шан-так, который пробегал мимо, собираясь прыгнуть сзади на одного из воинов.

– Мы слушаем, – сказал Зедд.

– По сигналу командующего Фистера все воины разом покинут линию обороны и побегут за нами. – Кэлен указала мечом на край лагеря, где каменная стена поворачивала и вдали виднелся вытекающий из ущелья ручей. – Мы все должны как можно быстрее подняться вверх по ущелью. Все. Зедд, ты прикроешь отступление: когда все воины покинут открытое место, наш лагерь, а шан-так двинутся следом, выплесни на тварей огонь волшебника.

– Магия действует не на всех, – напомнил тот.

– Знаю, но на многих действует, а остальные, кто выживет, придут в смятение, и это даст нам начальное преимущество.

– Начальное преимущество в чем? – спросила Никки.

– Они способны чуять, что Ричард без сознания. Они погонятся за ним – и за нами, бегущими вверх по ущелью.

Зедд возмущенно всплеснул руками:

– Мы что, используем Ричарда как приманку?

– Да.

– Чья эта безумная идея?

– Твоего внука.

Зедд скривился:

– Ну да, чья же еще…

– Когда они выбегут на открытое пространство, убей скольких сможешь «огнем волшебника», а мы тем временем будем бежать вверх по ущелью. А затем нужно будет, чтобы все остальные кровожадные полулюди кинулись нас преследовать. На обоих склонах прячутся воины Первой когорты. Когда мы поднимемся по ущелью достаточно высоко, они захлопнут ловушку. В таком узком пространстве даже горсть людей справится с наседающими врагами. Когда мы запрем шан-так в ущелье, нужно будет, чтобы ты еще раз обрушил на них огонь волшебника и поджарил всех, кого удастся. Затем наши воины нападут на них с обеих сторон и изрубят на куски.

– Почему ты думаешь, что… – начал Зедд.

– Это план Ричарда. Он потерял сознание, чтобы твари последовали за нами. Мы все погибнем, если продолжим сражаться, как сейчас. Необходимо что-то предпринять, чтобы спастись. Это – наша лучшая возможность. Он поставил под угрозу свою жизнь, чтобы его план сработал и у нас появился шанс, поэтому я не собираюсь выслушивать никакие возражения. Ясно?

– Ясно, – сказал Зедд более спокойно.

– Вы приведете Ричарда в чувство, лишь когда мы выберемся из ущелья и станем хозяевами положения, – отрезала Кэлен Никки.

Мать-Исповедница заметила, что старый волшебник хотел что-то сказать, но, увидев ее взгляд, наполненный яростью древнего оружия, предпочел смолчать.

Никки, напротив, не смолчала.

– Некоторые из них наделены оккультной силой. А мы знать не знаем, на что они способны.

Кэлен, державшая в руках Меч Истины и подпитываемая его яростью, больше не считала план безумным. Теперь он казался шансом уничтожить шан-так прежде, чем те убьют их всех.

– Они могут применить эти силы и здесь. Рано или поздно это случится. Но если мы запрем их в ущелье, то по крайней мере не дадим нападать широким фронтом и это позволит их вырезать. Даже наделенный магическими способностями, волшебник или нет, умрет, если проткнуть его мечом.

– Ты права, – вздохнув, согласилась Никки. – Тогда давайте начинать.

Кэлен заметила бегущую к ним Саманту, которая тащила за собой Айрин. Мать-Исповедница решила, что воины наверняка уже спрятались на склонах или совсем скоро сделают это. Свободной рукой она ухватилась за поводья возле удил.

– Вперед, – обратилась она ко всем, кто стоял рядом. – Уничтожим ублюдков.

Добравшись до дальнего края лагеря, где протекал ручей, командующий заложил два пальца в рот и громко свистнул. Знакомые всем воинам высокие и низкие ноты были сигналом к началу отступления.

Воины без промедления ринулись в сторону Кэлен и остальных, на бегу хватая припасы и надевая заплечные мешки.

Для шан-так стало неожиданностью, что люди внезапно покинули открытое пространство, которое так стойко удерживали. На краткий миг они пришли в замешательство, не понимая, что происходит, чего ждать и что делать. Внезапность дала воинам небольшое преимущество. Кэлен знала, что возможность перехватить инициативу в битвах порой означает разницу между жизнью и смертью.

Зедд был уже наготове: между его вытянутыми руками висел шар жидкого «огня волшебника». Зловещее пламя между ладонями старика шипело, крутилось и извивалось, словно живое. Оно опаляло жаром и выбрасывало спиральные язычки.

В жидкой сердцевине сферы, словно та была миром в себе самой, Кэлен видела прозрачную, светящуюся, пылающую полную луну. То был элемент древнего могущества, основная часть которого за минувшие века канула в небытие. Это была демонстрация той силы, что некогда существовала в мире, – разновидности того могущества, каким император Сулакан некогда обладал и теперь вернул в мир живых.

Зедд удерживал этот завораживающий огонь между ладонями – смертоносный, покорный его воле, – дожидаясь подходящего момента. В мерцающем свете его шипящего творения морщинистое, обветренное лицо волшебника казалось спокойным.

Старик как будто бы совершенно безмятежно ждал возможности выпустить на волю бурю, которую хладнокровно удерживал в руках.

Кэлен это спокойствие было знакомо. Прямо перед применением силы Исповедницы на нее тоже нисходил полный покой. Любые переживания казались неуместными в тот безупречный чистый миг, когда она пробуждала столь древнюю силу.

Для большинства людей огонь волшебника давно стал легендой. Его видели так редко, что многие отказывались в него верить, считая древним мифом, наследием ушедших времен. Те же, кто верил в существование древнего оружия, – особенно редкие свидетели – боялись его до крайности. А большинство тех, кто видел огонь волшебника, видели его за миг до смерти.

Кэлен не раз была свидетельницей, как Зедд применял огонь волшебника. Необходимость в этом возникала во время войны – один из редких случаев, когда допустимо применение столь яростной разрушительной силы.

Ни один из волшебников, с кем Кэлен была знакома в молодости, за целую жизнь ни разу не создавал и не высвобождал такой опустошительной силы. Скорее всего, большинство их даже не представляли, как ее вызвать.

Но Зедд знал.

Кэлен чрезвычайно редко видела его таким спокойным. И прежде Зедд не держал огонь так близко к себе, словно тот был необычайным сокровищем, и так долго. Зрелище было прекрасное. И пугающе восхитительное.

Обычно Зедд отпускал эту редкость почти сразу после сотворения. Но сейчас он удерживал огонь волшебника, будто знакомя с миром, в котором тот только что родился, позволяя набрать силу. Кэлен показалось, что таких ярких завитков пламени она еще не видела.

Зедд применял огонь волшебника лишь в самых тяжелых обстоятельствах, спасая жизни. В этот раз он спасал не только свою жизнь, но и жизнь своего внука, Лорда Рала.

Зная, что сейчас будет, Кэлен оторвала от одежды полоску ткани и набросила на глаза лошади, чтобы та вела себя спокойно. Боевые кони привычны к сражениям, взрывам и пламени, но Мать-Исповедница подозревала, что ее лошадь не такова.

Шан-так довольно быстро поняли, что там, где еще недавно проходила линия обороны, сопротивление прекратилось, и, подобно прорвавшему дамбу потоку, наводнили открытый уступ. Между ними и столь желанной добычей оставалась открытая местность, которую нужно было преодолеть. И теперь ничто не могло остановить их.

Когда последние воины Первой когорты промчались мимо старого волшебника, Зедд простер руки. По этой его команде плотный сгусток пламени в одно мгновение увеличился и с ревом устремился вдаль.

Вся открытая местность у подножия скалы, ближайшие высокие ели и сосны в лесу вспыхнули ослепительно-ярким желто-оранжевым пламенем. Ночь обратилась в день.

Проносясь над покинутым лагерем, крутящееся адское пламя издавало зловещий и пугающий своей пронзительностью звук. Он был таким оглушительным, что шан-так застыли в нерешительности. Они пригнулись и съежились, зажимая уши руками. Огонь волшебника всегда издавал вой, но на этот раз тот причинял боль своей высотой.