Капитан Илай разложил бумаги на столе, сортируя их, пока не нашел ту, что показывала далекий берег к югу от Танимуры.

— Это наши основные остановки. Гавань Лефтон, Херимус, Андалийо, побережье Ларрикан, даже Зерримунди — у нас есть особое соглашение с хозяином гавани, благодаря моей жене. — Он мечтательно улыбнулся при мысли о ней.

Никки провела пальцами по краю карты, не видя признаков Кол Адэр.

— А что дальше, на юге? Эти схемы неполные.

— Никто не ходит дальше на юг без особой на то причины. Это Призрачный берег. Эти места малонаселены, хотя имперские дороги тянутся далеко вглубь этих земель. — Капитан Илай снова втянул свою незажженную трубку, затем отложил ее и вытер губы. — Кто знает, что думали древние императоры, когда строили эти дороги?

Никки хмуро смотрела на города, отмеченные на картах.

— Мне нужно убедиться, что все в Древнем мире знают об окончании войны и поражении императора Джеганя. Мы также просим вас помочь нам, капитан. После того, как мы покинем корабль, я оставлю вам письма, и при посещении вами портов они помогут распространить сообщение о лорде Рале. Все земли должны быть подчинены ему, хотя каждая страна может сохранить свою собственную культуру и управление, если люди не нарушат основные правила, установленные для всех.

— Отличный настрой, — сказал капитан, свертывая карты, — если бы все чувствовали то же самое. Но я сомневаюсь, что вы заставите их согласиться.

— В этом и есть суть нашей миссии. Мы должны будем заставить их это осознать, — сказала Никки со слабой, но уверенной улыбкой. — Я могу быть очень убедительна. А если этого будет недостаточно, тогда есть большая армия Д'Хары, чтобы помочь понять суть дела.

Она и капитан покинули штурманскую рубку, выйдя на верхнюю палубу, с которой могли понаблюдать за матросами, занимающимися своими повседневными обязанностями. Пятеро полуголых мужчин бездельничали, брезгуя работой и командой корабля. Они обратили свои высокомерные взгляды к Никки. Один обратился к ней:

— Поиграешь с нами? У нас найдется для тебя время.

— Ты можешь провести его сам с собой, пока мы не достигнем рифов, — ответил ему капитан Илай. — И я не думаю, что леди захочет с тобой играть.

— Сомневаюсь что они получат удовольствия, реши я позабавиться с ними, — сказала Никки твердым голосом.

Полуголые бездельники ответили отвратительным смехом, который чуть не вывел Никки из себя. Она повернулась к капитану.

— Почему они не работают, как остальные? Что это за бесполезные люди?

— Это ныряльщики за жемчужинами желаний. Они со мной уже три рейса — чрезвычайно выгодные рейсы. — Он кивнул в их сторону. — Сол, Элджин, Ром, Пелл и Буна. Хоть это и ленивые хамы, но заработают за день в десять раз больше стоимости своего пребывания на корабле, как только мы доберемся до рифов.

Чайки кружили над головой, следуя за «Идущим» под ясным небом. Как зачарованный, Натан присоединился к матросам, толпившимся возле поручней и взволнованно указывающих на странное дрейфующее нашествие, что окружало их в открытом море.

Сотни тысяч медуз плавали на поверхности, словно мыльные пузыри, такие же большие, как голова быка, и пульсирующие, словно заливное из мозгов. Неразумные полупрозрачные существа не представляли угрозы, которую Натан мог бы заметить, когда «Идущий» расталкивал их. Некоторые из медуз оставляли на досках корпуса клейкую слизь, но в основном они просто отплывали в сторону.

Капитан Илай стоял на палубе, насторожившись.

— Без паники! Если бы это был морской змей или кракен, я бы забеспокоился, но эти медузы всего лишь небольшая помеха.

Бэннон, глядя на все в изумлении, повернулся к своему наставнику.

— Я никогда не видел подобное на Кайрии, но много видов медуз дрейфуют там близко к берегу в тихих бухтах... я был маленьким мальчиком, и мы с другом бегали туда купаться. Они жалят! — Он печально вздохнул при мыслях о доме. — У нас с Иэном была своя особая лагуна, с приливными заводями. Воду там можно было перейти вброд, но зато мы не видели медуз. Нас обоих как-то сильно ужалили однажды. Моя нога распухла, словно свиная туша недельной давности, а Иэну было и того хуже. Мы едва дошли домой. Отец разозлился, потому что несколько дней я не смог работать на капустных полях.

Лицо юноши потемнело, а затем, словно с него сошли облака, снова улыбнулся.

— Мы тогда очень обрадовались. — Он вздохнул. — Да и те медузы были размером с мой кулак. — Бэннон высунулся далеко за борт, чтобы лучше рассмотреть происходящее. — Готов поспорить, что укус одной из этих тварей убьет вас, и, наверное, раз так пять!

— Быть убитым и одного раза будет достаточно.

Натану нравился молодой человек. Бэннон Фармер казался серьезным и решительным, может, немного наивным, но Натан против этого не возражал. Волшебник писал свои собственные рассказы для таких юношей, как Бэннон, — «Приключения Бонни Дэя» и множество других историй, — которые широко распространились через уста и лютни менестрелей. Сейчас же, Натан не видел причин не взять молодого человека под свою опеку.

Выйдя на свежий воздух, Никки стояла вдали от моряков. Ее густые светлые волосы развевались на ветру, голубые глаза смотрели вдаль. Облегающее черное платье прятало грудь и подчеркивало изгибы тела. Юбка, туго стянутая на талии, ниспадала до колен. На борту она решила отказаться от своих черных дорожных облегающих штанов и высоких сапог. Она выглядела также прекрасно, как произведение искусства, которым восхищались и ценили, не приближаясь и не притрагиваясь.

Бэннон время от времени поглядывал на нее с восхищенным блеском в глазах. Не с вожделением, скорее с юношеской влюбленностью. Натан должен был проследить за этим, чтобы потом все не обернулось проблемой. Молодой человек понятия не имел, с чем он может столкнуться.

Бэннон понизил свой голос до странного шепота, когда спросил Натана:

— Правда ли, что ее действительно звали Госпожой Смерть?

Натан улыбнулся.

— Милый мальчик, наша Никки была одной из самых опасных женщин в Имперском Ордене Джеганя. На ее руках кровь тысяч.

— Тысяч? — Бэннон сглотнул.

Волшебник махнул рукой.

— Больше, чем десятки тысяч, может, даже больше сотни. — Он кивнул. — Да, я полагаю так будет более точно: сотни тысяч.

Хотя Никки, казалось, стояла вне пределов слышимости, Натан заметил ее губы, изогнувшиеся в тонкой улыбке. Он продолжил шепотом: «Она также была Сестрой Тьмы, служила Владетелю много лет, прежде, чем попасть к Джеганю- сноходцу». Волшебник огляделся, заметив, что некоторые моряки тоже его слушают и беспокойно перешептываются. В то время как Бэннон, похоже, был в восторге от прошлого Никки, других это напугало из-за суеверности.

Натан не возражал против этого. Страх вызывал уважение.

— Но то было до того, как Никки присоединилась к лорду Ралу, узрев свет, и стала одним из самых убежденных борцов за свободу. Я говорил тебе, что она остановила сердце Ричарда и отправила его в подземный мир?

— Она… она убила его?

— Лишь на короткое время. Никки отправила его к Владетелю, чтобы Ричард мог спасти дух своей возлюбленной Кэлен. Но это уже другая история. — Волшебник хлопнул молодого человека по плечу. — И в дальнем плавании у нас будет много времени поговорить. Не стоит рассказывать всего сейчас.

Бэннон разочарованно проворчал:

— У меня была скучная жизнь мальчика-крестьянина на тихом острове. Даже и рассказать нечего.

— Однажды тебя ужалила медуза, — заметил Натан. — Найдутся и другие истории.

Юноша откинулся на перила и задумался. Море, переполненное медузами, издавало приглушенные чавкающие звуки, когда существа сталкивались друг с другом.

— Ну, это может было просто моим воображением, — произнес Бэннон. — Мысли человека, как правило, дичают, когда тот плавает один в маленькой лодке в тумане.

Натан рассмеялся.

— Добрые духи, мальчик! Воображение — важная часть повествования. Ты хотел что-то рассказать?