Вторгшиеся существа были блестящими и гладкими, с мускулами, подрагивающими под их серо-зеленой кожей. Никки вспомнила историю Натана о том, что шелки были некогда людьми, которых мучительным образом переделали в расу водных воинов. Эти твари, однако, выглядели так, будто давно уже забыли свою человечность.

Они широко раскрывали своих рты-щели, задыхаясь в дождливом воздухе, демонстрируя ряды треугольных клыков. Их большие глаза покрывала пленчатая мембрана, а щелочки зрачков расширились, выхватив взглядом нескольких дюжих моряков, стоящих на вахте. По спине, от самой безволосой головы, сбегал вниз зубчатый плавник, оборки которых также украшали их предплечья и ноги.

«Идущий по волнам» стал уязвим, попав в этот свирепый шторм. Матросы едва могли пережить ярость непогоды, и в довесок ко всему через борт карабкался этот смертоносный морской народ. Выкрикивая призывы о помощи, моряки разбежались по палубе в поисках гарпунов и багров, чтобы использовать их в качестве оружия.

Трое шелки стремительно бросились в атаку, подобно рыбкам, мелькнувшим вспышкой в ручье. Ветеран-моряк Карл схватил гарпун, но ему пришлось отбиваться лишь его деревянной рукоятью: мужчина случайно схватил тот, чье острие было съедено кислотой медузы, что превратила оружие в подобие дубины. Тем не менее Карл яростно защищался, разбив лицо одному шелки, ударив того по гладкой голове. Жаберные щели существа захлопали, заструилась кровь.

Две другие твари смяли Карла. Большой моряк боролся и отбивался, но один напавший удерживал его, а второй разорвал грудную клетку, отделив ребра. Вместе, монстры вонзили руки в зияющую рану и выдернули скользкие органы, пока Карл неистово вопил в порывах бушующего ветра.

Никки встала у двери на кормовую палубу, все еще борясь с дезориентацией, пытаясь призвать свою магию и какое-нибудь заклинание, что позволит ей вступить в бой. Яд и так ее ослабил, к тому же пришлось дать отпор Солу и его мерзким товарищам. Она была не в лучшей форме для атаки.

Тем не менее, колдунья вцепилась в остатки свих сил, пытаясь вызвать огненный шар, но ветер вырывал его из рук. Холодный, мокрый поток хлестнул ей по лицу, нарушив концентрацию. Смахнув соленую воду с глаз, Никки использовала свой гнев, чтобы сфокусироваться — и в правой ее руке расцвел огонь. Ну наконец-то. Она почувствовала прилив облегчения.

Шелки-самец, рыскавший неподалеку, сосредоточил на ней прищуренный взгляд. Существо бросилось в атаку в тот момент, когда Никки швырнула огненный шар, расплескавшийся брызгами по его скользкой груди. Пламя обожгло и покрыло пузырями кожу твари, и та загудела странным резонансным воем, эхом отразившимся сквозь жаберные щели на его шее. Смертельно раненный, шелки пошатнулся и рухнул на палубу.

Бэннону удалось ловко слететь с реи, удерживая меч в руках. Юноша выглядел испуганным, но готовым сражаться. Когда парень попытался пробиться к волшебнику и колдунье, Натан его заметил.

— Помни, чему я тебя научил, мой мальчик! — Голос волшебника прозвучал сурово и мрачно.

Более десятка морских существ перебрались через борт корабля и обрушились на моряков. Двое коренастых мужчин стояли бок о бок, тыча и разя зазубренными железными наконечниками гарпунов. Они вспороли слизистые шкуры, сумев поранить трех противников, прежде чем на них навалилось еще пятнадцать тварей. Мужчины продолжали колоть своими гарпунами, пока когтистые руки не вырвали оружие. Шелки обратили гарпуны против моряков со смертоносной беспристрастностью.

Бэннон продвигался по качающейся палубе, пытаясь сохранить равновесие, и махал своим мечом, отбиваясь от монстров. Лезвие Крепкого было острым, и юноша снял руку одному противнику, затем ударом со спины рубанул по шее другого, почти снеся тому голову.

Шелки бросился к Бэннону сзади, вытянув перепончатые руки, но Никки успела создать очередной огненный шар и швырнуть его в голову существа. Сполохи пламени точно поразили цель, плоть шелки вспарила и взорвалась. Визжа, тварь прыгнула за борт, оставив свою жертву.

Бэннон повернулся, изумленно моргая, и выкрикнул Никки едва слышные слова благодарности.

Моряки на палубе продолжали звать подмогу, и услышав, кто-то из команды распахнул люк, выглядывая снизу. При виде толпы существ в нижних палубах прозвучала команда подъема. Сплотившись, мужчины похватали оружие, какое могли найти, и вылезли на оборону корабля.

Пока моряки спросонья выбирались в открытый шторм, шипящие твари уже собрались возле люка. Первый матрос, высунувший голову на воздух — высокий, худой мужчина, умевший штопать паруса — был подхвачен когтями шелки под подбородок; монстр зацепил его за челюсть и поднял, словно рыбу за леску. Моряк дергал головой, руки и ноги бились в конвульсиях, пока чудища его потрошили, залив кровью остальных матросов, пытающихся подняться. Наконец, шелки отбросил тело и прыгнул вниз с лестницы, вторгшись на нижние палубы; члены экипажа оказались в ловушке и были тут же растерзаны.

Четверо морских созданий рыскали по палубе, залитой соленой водой и проливным дождем. Никки, несмотря на головокружение, стояла непреклонно и вызывающе. Она ощущала вырывавшуюся изнутри ярость, и напомнила себе, что когда-то была Сестрой Тьмы и отняла силу у многих волшебников. Даже ослабленная ядом, она была сильнее, чем любой враг, с кем эти существа когда-либо имели дело.

Завыл ветер, Никки почерпнула его энергию и преобразовала, подзывая бурю ближе. Когда шелки бросились на нее с Натаном, колдунья, выбросив сгусток воздуха, оттолкнула их назад. Этот удар подкинул вверх шестерых существ над перилами борта и отправил их далеко в море.

Шагнув вперед, Натан поднял обе руки, пытаясь призвать заряд собственной магии. Никки могла сказать по его стойке и пристальному выражению лица, что старик должен создать могущественное заклинание. Когда на борт «Идущего» взобрались еще десять водных атакующих, Натан жестом направил на них магический обстрел, и на лице волшебника отразилось недоумение, когда ничего не произошло. Он снова и снова безрезультатно взмахивал руками, пока шелки не ринулись к нему, ничуть не испугавшись.

— Натан! — крикнула Никки.

Старый волшебник все пытался призвать магию, но ему не удавалось. Он казался слишком сконфуженным, чтобы устрашиться.

Бэннон вовремя оказался рядом, размахивая мечом. Он разрубил ближайшего шелки. Едва упал один, парень тут же заколол второго, окинув темной усмешкой волшебника.

— Я спасу вас, если будет нужно.

Натан в замешательстве смотрел на свою пустую руку.

— Я даже и не предполагал, что мне понадобится твоя помощь.

Никки решила, что волшебник тоже отравлен. Саму ее трясло и кружилась голова. Последнее заклинание не оставило сил, но Никки не могла позволить себе так просто сдаться — морских тварей прибывало слишком много.

Светловолосый моряк поднял пустую бочку и бросил в шелки. Существо схватилось с ним в момент, когда по палубе прокатилась огромная волна, сметая обоих за борт. Этот матрос, подумала Никки, уже никогда не всплывет живым в этом бурлящем котле волн.

Капитан Илай выскочил из своей каюты, выкрикивая команды своим людям.

— Шелки! — закричал он, будто встречался с ними прежде. — Черт бы вас побрал, оставьте мой корабль в покое!

При нем была его сабля и длинная дубина, которой тот подгонял непослушных матросов. С оружием в каждой руке мужчина двинулся вперед, чтобы встретить неприятеля.

Заметив капитана, шелки взяли его в кольцо. Он твердо стоял на мокрой палубе. Когда существа подошли ближе, капитан ударил дубиной вбок и дико рубанул своим клинком.

Сабля оттяпала перепончатую кисть по запястье, а он продолжал рубить и бить, отгоняя шелки, которых вокруг сходилось все больше. Дубина плющила слизистые лица, ломая острые зубы, но руки тварей оказались ловчее. Наконец, один схватил дубину и вырвал ее из рук капитана.

Окруженный, мужчина продолжал сражаться саблей, кромсая нападавших, пока одно из чудищ не ударило дубиной по его запястью, раздробив предплечье. Тот ахнул от боли, не в силах более удерживать меч, и изогнутый клинок зазвенел по палубе.