– Устал, вот и все. – Он отмахнулся. – Ничего страшного. Сказываются тяжелая дорога и плохой сон…

Саманта приложила ладошку к его лбу.

– У вас жар.

Он нисколько не удивился.

– Вполне возможно.

Она положила руку ему на плечо, а другой указала на камень.

– Присядьте-ка.

Он оглянулся и сел на покрытый листвой камень, куда указывала Саманта. Она встала перед Ричардом, и их лица оказались почти вровень. Девушка прижала кончики пальцев к его вискам, и он почувствовал несильное, но знакомое покалывание: за дело взялась магия.

– Это тьма в вас, – негромко произнесла Саманта, наконец убрав руки за спину. – Прикосновение смерти. Как у Матери-Исповедницы. Такое же мрачное зло, жаждущее заполучить вас обоих. Как я и опасалась, положение ухудшается.

– Ты права, – кивнув, сказал Ричард. – Можно что-нибудь сделать?

Она медлила с ответом.

– Увы, Лорд Рал. Я сделала все, что могла. Хотелось бы мне знать больше об исцелении или о других способах помочь, но увы. Думаю, теперь сделать это в силах лишь ваш дедушка.

– А если ты будешь не исцелять меня при помощи дара, а вливать в меня силы?

Она опять задумалась, потом прижала кончики пальцев к его вискам. Ричард снова почувствовал теплое покалывание. Он слышал пение птиц вдалеке и чувствовал влажное прикосновение ветра к лицу. Ощущал теплый свет магии и знакомое замедление времени.

Саманта убрала руки.

– Помогло?

Ричард поднялся и подвигал руками, стараясь понять, лучше или нет. По крайней мере, теперь он мог стоять.

– Пожалуй, помогло. Мне лучше, благодарю.

– Жаль, что я не могу сделать большего, Лорд Рал. Ведь это временная мера. Вам нужны более серьезное лечение и отдых, пока вы не выздоровеете окончательно.

Он кивнул и изобразил улыбку, подбадривая девушку.

– Думаю, теперь я в силах идти. Пошли, позже отдохнем еще.

Ричард заставлял себя двигаться, не обращая внимания на желание идти медленнее или вовсе остановиться. В глубине души он знал, что если сдастся и приляжет, то умрет, как люди, застигнутые метелью, устают, ложатся и засыпают навсегда.

Он сказал себе, что, когда умрет, получит для отдыха всю вечность. А если хочет жить и хочет, чтобы жили другие, нужно потрудиться.

На вершине каждого нового подъема Ричарду хотелось осмотреться, взглянуть сквозь густые зеленые листья, сосновые сучья и тени между бесконечных древесных стволов и увидеть, что там за ними. Ему хотелось найти место обзора, которое бы позволило увидеть, далеко ли еще идти, но такого места в бесконечном темном и грозном лесу не было.

Шагая по этому лесу, Ричард поглядел вверх, на деревья, и подумал, что, взобравшись повыше, он, пожалуй, мог бы увидеть, что там впереди. Но слабость давала о себе знать, и он решил не терять времени понапрасну. К тому же он надеялся, что правильно выбрал дорогу, и знал, что они идут в верном направлении, поэтому нужно просто переставлять ноги, раз-два, и в конце концов они придут куда нужно. Осмотрев местность с высоты, он все равно не зашагает быстрее.

Близился вечер, но Ричард заметил, что было светлее, чем обычно. Сначала он подумал, что угрюмые облака разошлись, но потом, миновав участок густого леса, наконец увидел пятно света.

Он вышел из лесной чащи и в награду за свои старания впервые увидел барьер. Ему уже давно не терпелось увидеть его, но теперь, когда тот внезапно предстал перед ним, Ричарда словно оглушили. Он стал как вкопанный и посмотрел вдаль. Замершая рядом Саманта тоже.

Ричард с Самантой стояли спиной к темному лесу, разглядывая в мглистом свете пасмурного дня вздымавшуюся перед ними громадную постройку.

Невозможно было увидеть древнюю силу, заключенную в стене и превратившую ее в барьер, сдерживающий зло. Но Ричард видел саму стену, физическое препятствие ошеломляющих размеров. Она казалась большой, когда он разглядывал ее через смотровое окно в Стройзе, но оказаться вблизи, осознать масштабы – от этого кровь стыла в жилах.

Несмотря на мощь и размеры этого барьера – и могущественные заклятия, наложенные талантливыми волшебниками, которые Ричард не вполне мог себе представить, – тому, что существовало на той стороне, все-таки удалось вырваться.

Они остановились на полянке среди коричневых папоротников и чахлых «медвежьих дубов»; по краю поляны частоколом стояли, точно часовые, сосны. Глядя в просветы между их стволами, Ричард увидел, что они с Самантой все еще на приличном расстоянии от того месте в стене, где должен был быть проход. Ричард рассчитывал именно на это, надеясь избежать встречи с полулюдьми, направляющимися через врата из третьего царства на юг. Он хотел незаметно обследовать местность.

– Идем, – сказал он Саманте, делая шаг вперед.

Теперь, убедившись, что они наконец добрались до стены, Ричард пошел быстрее. Саманте приходилось чуть ли не бежать, чтобы поспевать за ним. И хотя он прибавил шагу, но все равно устало, но внимательно осматривал окрестности. Ему не хотелось бы попасть в засаду и сражаться с заполонившими лес полулюдьми.

Тяжело дыша и стараясь не отставать, Саманта спросила:

– Что мы будем делать, когда доберемся туда?

– Еще не знаю точно. Прежде всего нужно пройти через врата. После этого продолжим идти на север, пока не найдем земли шан-так.

– А потом?

Ричард бросил через плечо хмурый взгляд.

– Потом мы освободим из плена наших друзей.

– А как?

Ричард осторожно перепрыгивал с камня на камень, переходя через маленький тихий ручей.

– Хотел бы я знать. Доберемся туда, тогда и оценим ситуацию и что-нибудь придумаем.

– Может, я воспользуюсь магией, чтобы как-нибудь помочь. Ну, знаете, отвлеку внимание или еще что-нибудь.

– Еще что-нибудь, – согласился Ричард.

Саманта, воодушевившаяся поначалу, но теперь, оказавшись так близко, впала в безмолвное беспокойство. Ее сердце объяла тревога.

– Лорд Рал, вы знаете, как Джит удерживала вас в плену?

Ричард отвел с дороги ветвь сосны, давая Саманте пройти.

– Ты о том, как ей удалось опутать нас колючей лозой?

Саманта кивнула и, пригнувшись, проскользнула под веткой.

– А что, если они поступили так со всеми, кого мы хотим спасти?

Ричард нахмурился.

– Не понимаю, к чему ты ведешь. Ты спрашиваешь, что мы будем делать, если их всех опутали колючей лозой?

– Не совсем. – Саманта взглянула на него сквозь спутанные пряди волос. – Вы знаете, что они сотворили с Матерью-Исповедницей? И с вами?

До Ричарда наконец-то дошло, о чем речь.

– Ах, ты о том, как они изрезали и обескровили Кэлен?

– Именно. Вы говорили, что кровь собирали в чашу, а потом Джит ее выпивала.

Помрачневший Ричард, шагая среди высоченных деревьев, полуобернулся к ней:

– Продолжай.

– Ее обескровливали, Лорд Рал. Так же поступили бы и с вами, если бы вы не убили Джит и не убежали. Терновая Дева пила кровь и Матери-Исповедницы, и других жертв.

Ричард остановился.

– К чему ты клонишь?

– Помните, что говорил у ручья тот мужчина, которого вы убили? Он сказал, что хочет выпить мою теплую кровь. Наджа упоминала, что полулюди выпивали всю кровь, до последней капли, полагая, что душа именно там. Теперь понимаете, о чем я? Считая, что душа обитает в живом человеке, они пьют кровь, надеясь поймать ее, пока не ускользнула.

– Значит, по-твоему, шан-так, в отличие от тех полулюдей, которых ты убила в лесу, зашли в своих рассуждениях еще дальше и решили, что кровь – это «жизненная сила» человека, материя человеческой души, и пленных они держат затем, чтобы пить их кровь, стараясь вместе с ней «выпить» и душу.

Саманта пожала плечиками.

– Не знаю. Возможно. Ведь, в конце концов, Джит из третьего царства. А значит, то, что она делала с Матерью-Исповедницей, говорит о том, каковы эти люди и как они мыслят. Тот мужчина скорее напоминал Терновую Деву, чем убитых мною в лесу полулюдей с их диким желанием сожрать нас.