Кинжал Ханниса Арка выглядел смертельно опасным. Ричард никогда не видел подобного оружия. Рукоять была сделана из кости, несомненно человеческой, а клинок – из абсолютно черного блестящего камня, прикрепленного к рукояти полосками кожи, подозрительно напоминавшей человеческую. Неровное лезвие было бритвенно-острым – Ричард едва почувствовал, как оно рассекало плоть. Этим кинжал напоминал Меч Истины.

Раскрашенные головы полулюдей мотались вверх-вниз, шан-так дружно исторгали вопли мрачного ликования. Они наконец почти исполнили свое предназначение, к чему стремились тысячи лет.

И Ричард был тем избранным, кто должен был им помочь.

Он бросил взгляд на перстень с Благодатью на своей руке и вспомнил предупреждение Магды Сирус, что может привести к гибели мир живых. И испугался того, что сейчас произошло именно это.

– Что у него за нож? – спросил он Вику ровным хриплым голосом.

– Которым тебя порезали?

Ричард кивнул, не желая больше говорить, если можно было обойтись без этого.

Вика склонилась к его уху, чтобы он расслышал ответ среди громового крика. Затем взглянула на Ханниса Арка, убеждаясь, что тот по-прежнему занят. Ричард задумался: морд-сит просто не хочет сердить своего господина, тревожа его, или есть иная причина?

– Нож изготовили шан-так, – произнесла Вика. – У Магистра Арка есть несколько таких. Говорят, этим оружием можно убивать мертвых.

– Шан-так разговаривают?

– Если хотят.

Ричард не совсем понимал, что это значит – нож, который может убивать мертвых. Однако он мыслил достаточно ясно, чтобы не чувствовать необходимости в дальнейших объяснениях. Он еще раньше заметил мертвецов, поднятых из могил для охраны подземной тюрьмы шан-так. Сейчас они стояли, как окоченелые трупы, по периметру зала, только глаза ярко рдели в полутьме во время ритуала. Ричард слишком хорошо знал, что при необходимости мертвецы двигаются с поразительной скоростью.

Он решил, что, если по лишь им и полулюдям известной причине мертвецы вдруг прекратят подчиняться, оружию, способному их уничтожить, цены не будет. Ричарду довелось сразиться с ожившими мертвецами, и даже с Мечом Истины одолеть их оказалось непросто.

Хотелось бы ему получить меч обратно. И хотя в зале, заполненном полулюдьми и живыми мертвецами, у него не было шансов пробиться к выходу, ощутить тяжесть меча на бедре все равно было бы приятно.

Кроме того, он мог бы одним ударом разрубить мертвого Владыку.

Ричард снова перевел взгляд на алтарь позади Ханниса Арка и внезапно перестал дышать: он увидел, что труп вдохнул.

Просвечивающая синеватая призрачная фигура теперь лежала там же, где и тело Владыки. Туманная фигура зашевелилась, и разом с ней зашевелилась плоть. Оба тела – призрачное и мертвое – двигались как единое целое. Казалось, полупрозрачный дух завладел трупом.

Когда шан-так заметили движение на возвышении в центре зала, некоторые из них торжествующе взвыли. Другие завопили от ужаса. Они наконец-то увидели Владыку, обладающего силой вернуться в мир живых. Но он был не просто правителем, которого уважали, почитали и за которым следовали, но и тем, кто держал их в великом страхе. Как бы сильно шан-так ни хотели его воскрешения, реальность сбывшейся мечты пугала их.

Для них начиналась новая эпоха. Спустя несколько тысячелетий ожидания врата в их земли распахнулись, и они наконец обрели настоящего Владыку. Того, кто, опасался Ричард, поведет их через эти врата к победам и власти.

Пожалуй, Ричард сказал бы, что Вика хотя и сыграла роль в происходящем, казалась обеспокоенной.

Ричарду была ненавистна мысль о том, что сам он сыграл ключевую роль в возвращении этого злодея в мир живых. В далеком прошлом тот сеял смерть и разрушения по всему миру. Теперь он вернулся, и Ричард не думал, что долгие годы в подземном мире смягчили его.

Без Ричарда воскрешение было бы невозможно. Шан-так, скорее всего, отчаянно старались воскресить его, и Вика, и, несомненно, Ханнис Арк. Но именно Ричард сделал возвращение Владыки возможным.

Он нес в себе обе ипостаси – смерть и жизнь. Он принадлежал третьему царству. В нем смешались жизнь и смерть, добро и зло. Он – избранный.

Ричард правил Д’Харианской Империей. Его называли фуер грисса ост драука, что в переводе с древне-д’харианского означает «несущий смерть».

И он только что выступил в этой роли: помог учинить великое зло, принес смерть в мир живых.

Ричард понимал, что должен найти способ остановить происходящее. Надеяться больше не на кого.

Дело было за малым: сбежать от Ханниса Арка, морд-ситов и несметных тысяч полулюдей, которые могли поднять армию мертвецов, а потом пресечь пророчество.

Ему следует оставаться в живых столько, сколько сможет.

Светящаяся фигура Владыки села. Шан-так задохнулись от волнения и удивления.

Воскресший мертвец был жутким зрелищем даже для них, но особенно – для Ричарда, который знал, что это означало.

Иссушенная плоть Владыки смягчилась, напитанная кровью Ричарда и темными заклинаниями Ханниса Арка, объединившими дух с мертвым телом. С каждым мгновением мертвец двигался все с большей легкостью, хотя и не так плавно, как живой человек. Словно светящийся дух лишь отчасти оживил труп.

Ричард задумался, действительно ли видит сейчас дух мертвого Владыки, который из царства смерти управляет событиями в мире живых.

Голубоватый светящийся дух выглядел живее трупа. Его лицо накладывалось на лицо из плоти таким образом, что голубоватое свечение черт заполняло провалы на ссохшемся лице, придавая объем носу, губам и глазам.

Новые глаза видели. Оглядывали мир вокруг себя. Реагировали.

Воскресшие губы исказила злая улыбка, адресованная миру, которому когда-то принадлежали.

Когда дух Владыки свесил ноги с возвышения, Ханнис Арк отступил в сторону. Некоторое время он неподвижно созерцал поклонение шан-так, вскидывавших в воздух кулаки и хором скандировавших:

– Су-ла-кан! Су-ла-кан! Су-ла-кан!

Подозрения Ричарда оправдались: мертвым Владыкой оказался император Древнего мира Сулакан, разжегший старинную войну, которую его дух вновь принес в царство жизни.

Ричард захотел умереть и покончить со всем этим.

То, как дух Владыки левой рукой, наполовину сжатой в кулак, придерживал на груди окровавленные одеяния, придавало ему величественный вид. Исполненный царственной милостью, он осматривал зал, принимая благоговение шан-так, узревших его триумфальное возвращение в мир живых. Они исступленно выкрикивали его имя, и мертвый Сулакан наконец начал улыбаться в знак одобрения.

Пристальный взгляд Владыки полулюдей, некогда императора всего Древнего мира, прошелся по толпе, заполнявшей зал. Горящие глаза остановились на Ричарде. Доноре.

Ричард ответил яростным взглядом. Сейчас он все отдал бы за свой меч.

Воскрешенный Владыка провел пальцем по еще свежей крови – крови Ричарда, – стекавшей по костлявой груди.

Ричарду захотелось, чтобы ядовитое прикосновение смерти, таящееся в его крови, вновь забрало мертвеца в царство смерти, которому он принадлежал. Однако он понимал, что это пустые надежды. Требовалось нечто куда большее одного желания, чтобы изгнать Владыку из мира живых.

Сулакан поднес к губам палец, окрашенный кровью Ричарда, попробовал ее на вкус и в упоении закрыл глаза. Вновь подняв веки, он посмотрел прямо на Ричарда и улыбнулся с такой злобой, что у того захватило дух.

Все шан-так в огромной пещере топали ногами в такт выкрикам:

– Су-ла-кан! Су-ла-кан! Су-ла-кан!

Не отрывая взгляда от Ричарда, мертвый Владыка шел по засохшей на полу крови к человеку, который наконец освободил его дух из подземного мира, – к Ричарду. К избранному. К тому, кто вернул его.

Ричард не позволил себе сдвинуться с места, когда Владыка остановился перед ним.

На голубых губах духа по-прежнему играла зловещая улыбка. Даже иссохшая плоть под ними растянулась в самодовольной ухмылке.